и оно не оправдывало отказа от столь важной части наследия Генриха. Сам Генрих наивно полагал, что Карл так же стремится к миру, как и он сам, и призвал "нашего очень дорогого дядю из Франции" как можно скорее отправить послов в Англию для заключения окончательного мира[623].

После очевидного триумфа его первого поручения было неизбежно, что Саффолку будет поручено второе, более приятное задание — привести невесту Генриха в Англию. На этот раз он отправился на континент с особенным шиком. Крошечное посольство, которое он взял с собой в Тур, было заменено великолепной свитой, в которую вошли воин Толбот и несколько членов его семьи, а также целый контингент знатных фрейлин: герцогиня Бедфорд, маркиза Саффолк (Алиса Чосер, внучка поэта), графини Шрусбери (жена Толбота) и Солсбери, леди Скейлз (жена генерал-лейтенанта западной Нормандии) и леди Грей. Всего для сопровождения Маргариты Анжуйской в Англию было отобрано 5 баронов и баронесс, 17 рыцарей, 65 эсквайров и 174 камердинера[624].

Генрих был вынужден выпрашивать и занимать деньги, чтобы устроить это престижное представление: займы собирали по всему королевству, а аббата из Бери-Сент-Эдмундс даже заставили одолжить лошадей, особенно подчеркивая необходимость в полукровках, на которых могли ездить женщины. Хотя предполагалось, что стоимость мероприятия составит чуть менее 3.000 ф.с. (1.58 млн. ф.с.), в итоге расходы составили 5.573 ф. 17 ш. 5 п. (2.93 млн. ф.с.). Когда узнаешь, что деньги тратились на цели от замены герба Луи де Люксембурга на собственный герб Маргариты на купленных для нее у Люксембурга серебряных изделиях до доставки льва и двух его дрессировщиков из Титчфилда, в королевский зверинец в Тауэре, становится понятно, почему расходы так возросли. Даже бюджет на флот для перевозки всей компании был превышен на 17 ф.с. (8.925 ф.с.), а кредитору пришлось ждать выплаты 10 лет[625].

Саффолк отправился за невестой для короля из Лондона 5 ноября 1444 года. Возможно, он рассчитывал вернуться в Тур или отправиться в Анжер, где находилась резиденция Маргариты, поскольку три недели спустя в Руане были приняты меры по подготовке всех королевских чиновников и знатных особ герцогства к официальному приему который готовил герцог Йорк. Однако вместо этого пришлось отправиться в Нанси, столицу герцогства Лотарингия Рене Анжуйского, где королевский двор находился с осени. Карл оказал герцогу моральную и военную поддержку в кампании против поддерживаемого бургундцами города Мец, расположенного в 35 милях к северу от Нанси, который претендовал на подданство Империи, а не Лотарингии. Велась длительная осада, обеспечивавшая работой вдали от центра Франции солдат, простаивавших из-за перемирия.

Саффолк, должно быть, ожидал найти Маргариту в Нанси, но его ждало разочарование, поскольку она все еще находилась более чем в 350 милях от Анжера и должна была прибыть только в начале февраля. Таким образом, в течение целых двух месяцев после своего прибытия английское посольство было вынуждено бездельничать при дворе Карла VII. Это могло быть искренним недоразумением или, как вскоре предположили в Англии, намеренной уловкой Карла, чтобы добиться от Саффолка новых уступок, прежде чем разрешить невесте покинуть Францию. По слухам, на повестке дня снова стоял вопрос о судьбе Мэна[626].

Что точно обсуждалось, так это возможность женитьбы Эдуарда, сына и наследника Ричарда, герцога Йорка, на одной из трех дочерей Карла. Саффолк отстаивал эту схему как страховку на случай, если брак Генриха не принесет наследника, ведь после престарелого и бездетного Глостера, Йорк имел наилучшие права на английский трон, и поэтому в интересах Саффолка было заручиться благосклонностью герцога. Карл VII тоже должен был знать, что Йорк — потенциальный король Англии, однако он охотно согласился на это предложение, только заменил свою младшую дочь, совсем еще младенца Мадлен, на старшую Жанну, которую предпочел бы и Йорк.

Честолюбие Йорка, должно быть, ослепило его, поскольку, если Карл VII отказался разрешить одной из своих дочерей выйти замуж за Генриха VI, почему он должен одобрять брак с его возможным преемником? Заставив Йорка поверить в возможность такого брака, Карл привлек генерал-лейтенанта и губернатора Нормандии в ряды франкофилов, гарантируя, что и он будет готов одобрить уступку Мэна. Если такова была его цель, то он добился успеха и Йорк никогда не осуждал передачу Мэна. Тем временем переговоры о браке затянулись почти на два года, в течение которых генерал-лейтенант делал все возможное, чтобы расположить к себе бывшего "противника Франции": "Я молю благословенного Сына Божьего, чтобы он взял вас под свою охрану и даровал вам хорошую и долгую жизнь"[627].

В начале марта 1445 года Маргарита Анжуйская наконец-то отправилась со своим английским эскортом в новый дом. Эта перспектива ей явно не понравилась. При расставании с дядей-королем она разрыдалась, а к моменту прибытия в Руан, за несколько дней до своего 15-летия, она была слишком больна, чтобы участвовать в торжественном въезде в город, который был для нее подготовлен. Одна из английских фрейлин должна была занять ее место в процессии, облачившись в мантию, которую Маргарита надела на обручение в Туре. Ее лекарь, мэтр Франческо, был занят тем, что пичкал ее "мазями, пилюлями, порошками и лекарствами", но во время плавания из Арфлёра Маргариту укачало, и к моменту прибытия в Портсмут 9 апреля она заболела "оспой"[628].

В этих обстоятельствах неудивительно, что Генрих мог тайно навестить свою невесту перед свадьбой. Миланский посол сообщил, что он переоделся под эсквайра, чтобы лично передать ей письмо от самого себя, что позволило ему внимательно рассмотреть Маргариту, пока она его читала. Не понимая, кто он такой, Маргарита, впоследствии, с ужасом обнаружила, что сидела в присутствии короля Англии. Независимо от того, понравилось ли 23-летнему Генриху то, что он увидел — Маргариту описывали как красивую и развитую девушку, которая в то время была вполне "созревшей для брака" и "самую красивую женщину, хотя и несколько смуглую" — церемония бракосочетания состоялась 22 апреля в Титчфилдском аббатстве в Хэмпшире. Кардинал Бофорт, от которого можно было ожидать выполнения столь важной обязанности, не стал проводить церемонию, хотя Маргарита после этого была передана под его опеку. Пару обвенчал духовник и советник Генриха, Уильям Эйскоу, епископ Солсбери[629].

Возможно, скромная свадьба была организована с учетом плохого самочувствия невесты и ее явного нервозного состояния, но ей не удалось избежать предстоящих экстравагантных торжеств. 28 мая в Блэкхите ее встречало и сопровождало в Лондон обычное собрание знати и гражданских сановников во главе с герцогом Глостером со свитой из 500 человек, всех "в одинаковых ливреях". Ее официальный въезд стал поводом для пропагандистских демонстраций и речей, прославляющих "мир и изобилие", в то время как лондонцы неистовствовали от радости, чему, несомненно, способствовали обильные запасы вина, которое по такому поводу текло из фонтанов. Два дня спустя, 30 мая, Маргарита была коронована