и Настю. Кто-то ещё что-то говорил, голоса сливались в непонятный гул. Хитро улыбнувшись, Милана приподняла юбку, показывая мне ножку в туфельке из какого-то прозрачного материала. И браслет, который я сам застегнул на её щиколотке. — Нимфа! Ты сейчас сорвëшь нам всю свадьбу! — прорычал я, схватив её за талию и впечатав в себя. С готовностью ответившие на мой поцелуй губы, стали моей наградой за ужасную ночь. — Ай-яй-яй, Амиран Аланович! А разве правильно вот так при всех целовать свою девушку? И ещё до свадьбы? — язвила Ксана. — Так, иди-ка ты к брату! А то придётся сообщить твоему господину и хозяину, что ты слишком активно ехидничаешь! — вспомнил я её обращение к Тайгиру в том смс. — Милана, я тебе говорила, что он зануда? Ну, так вот, он ещё и ябеда! — показала мне язык Злюка. — И жадина, — притворно вздохнула Зарина. — Опять у Миланы всю помаду отобрал. — Держите! — с нескрываемым предвкушением протянула нам конверт Алина. — Сюрприз к свадьбе. Как сложно было утерпеть и не сказать, вы даже не представляете! — Что там? — не собирался я убирать лапы с талии Миланы. — Я прочту? — спросила меня Милана. — С ребёнком что-то? — Не волнуйся, я уверен, что это не стало бы поводом для шутки. — Заверил её я, наблюдая, как Нимфа вскрывает конверт дрожащими пальчиками. — Что это? — не понял уже я. — Ну, это правильно заполненные документы о протекании беременности. В любом случае вы скоро бы это поняли, — улыбнулась Алина. — Поздравляю, Робин Гуд. И да, один из них точно мальчик! — В смысле? — я не мог понять, хотя уже несколько раз прочитал странное слово многоплодовая и знакомое беременность в сочетании. — Детей будет двое… — еле слышно прошептала Милана. — И они рискуют не только родиться, но и в школу пойти, пока их папа с мамой сообразят быстренько сказать "да" строгой тёте и стать мужем и женой! — Елена напомнила нам о причине приезда сюда. — Пааап, ты цветы в машине забыл! — протянул букет Арлан. — Сын, я сейчас как меня зовут, забуду! — не выдержал я. — Забывай, — ткнулась носом мне в щёку Милана. — Я напомню. На церемонии бракосочетания я так и стоял, обняв Нимфу и прижав к себе. Женщина, ведущая регистрацию, делать замечания не стала. Заминка произошла только когда Милане нужно было поставить подпись, а я не мог её отпустить. Впрочем, отпускать Нимфу пришлось. На никах ей нужно было переодеться. И хотя проводится он обычно в доме невесты, у нас он состоится в общем доме. Разве я не сказал ещё в тот вечер, когда принёс её в этот дом, что этот дом её и она здесь хозяйка? Я стоял рядом с гостями, в созданном самой Миланой саду. Здесь же были накрыты столы. Я занял положенное место с левой стороны и ждал свою будущую жену. Раздались аплодисменты, и на дорожке показался Арлан ведущий за руку Милану.

Традиционное платье, состоящее из нижнего белого, и верхнего малинового, были расшиты серебряной нитью. Моя Нимфа шла с непокрытой головой. Шейлу, что должна спрятать ото всех посторонних её волосы и плечи, я собирался завязать сам. Перед началом, Тайгир перечислил всё, что входило в махр, свадебный подарок невесте. — Маловато будет! — проказливо засмеялся Арлан, так как он был единственным родственником Миланы, то он и представлял её интересы. — Тайгир, удвой! — сказал я брату, тут же огласившему новую сумму, которая поступала на именной счёт Миланы, а ей самой я протянул плоский футляр.

Согласно традиции, я озвучил свою просьбу, выйти за меня замуж. Милана ответила согласием. Арлан уже серьёзно подтвердил своим словом согласие матери. После этого имам озвучил перед всеми, что мы муж и жена. Я взял с подноса, протянутого мне сыном, широкий шарф и накрыл им голову Миланы. Вообще, платок на голове, это знак того, что женщина под защитой неба, но я хотел, чтобы все понимали, что, прежде всего, моя Нимфа под моей защитой. И только после этого я надел на её палец кольцо. И прижался лицом к её ладоням. Мир вокруг взорвался аплодисментами, криками друзей и поздравлениями. — Да целуйтесь уже! — засмеялся Арлан.

Эпилог

Арлан. Возвращаться в дом родителей всегда приятно и радостно. Никто из друзей по университету не понимал, почему я так тороплюсь домой при каждой возможности. Студенческие загулы меня мало прельщали. А вот возвращение домой всегда было маленьким праздником. Дома всегда была толпа родных, мы легко собирались с братьями, и тогда город гудел и дрожал. Дома всегда были мгновенно забрасывающие все дела и друзей, стоило мне появиться на пороге, мои младшие. Наши двойняшки — Тимур и Таскира. Дома всегда был не скрывающий за меня гордости отец. А главное… Дома всегда была она, моя мама. Для которой я всегда был её Мамонтёнком. И в шесть, и в шестнадцать, и в двадцать шесть. Даже сейчас, в двадцать восемь, я, самый молодой в составе нашего дипломатического корпуса на Ближнем Востоке, замирал перед тем, как её обнять. Самое лучшее и счастливое время в моей жизни связано с ней, самые светлые воспоминания. И если меня кто-нибудь спросит о том, какую женщину я посчитал бы идеальной, я не задумываясь назвал бы имя мамы. Я давно вырос, стал гораздо выше мамы, я легко могу поднять маму на руках и подняться по лестнице. Но для неё оставался ребёнком, которому нужна её забота и любовь. И мама никогда об этом не забывала. Вот и свой дипломатический отпуск я стандартно проводил дома. Вместе с Тимуром и всей нашей компанией завалились в наш семейный клуб. Точнее он принадлежал нашей семье, а вот семейного там было мало. Точнее ничего. В какой-то момент я устал от бешеного звука, метания света и дергающихся людей вокруг, предупредил брата и пошёл наверх, в одну из комнат. Очнулся ото сна я внезапно. От осторожных прикосновений и ощущения чьего-то тела рядом. Резко перекатившись, зафиксировал руки ночного гостя над головой и щёлкнул по ночнику. — Какого чёрта?…. Ясмина? — не сразу поверил я своим глазам, разглядывая под собой сестру Аслана. — Да, Ясмина! — вдруг брызнули слëзы из красивых глаз. — Отстань от меня! — В смысле отстань? Ясмина, это не я трогал тебя, пока ты спишь, — указал я на явное несоответствие. — А что мне остаётся? Я сколько себя помню, только и могу, что издалека на тебя смотреть. Ты же вечно толпой поклонниц окружён! — она неожиданно яростно начала вырываться. — Ясмина, подожди… — договорить не успел, потому что она умудрилась подтянуть