В течение всего хода расследования дела демократическая пресса обвиняла следствие в политической конъюнктурщине с целью дискредитации российского руководства. Налево и направо раздавал интервью Фильшин, называя себя чуть ли не отцом-спасителем отечества, пытавшимся сделкой по обмену рублей на доллары осуществить на территории России «план Маршалла».

Довольно скоро Фильшину дали понять, что он, мягко говоря, не прав.

«По информации пресс-секретаря Совета министров РСФСР В. Сергеева, 12 февраля подал заявление об отставке заместитель председателя Совета министров РСФСР Г. Фильшин.

Заявление было рассмотрено на заседании Президиума Совета министров РСФСР, после чего отставка была принята.

Заявление об отставке Г. Фильшин рассматривает как протест против «антидемократической провокационной кампании» и хочет им «привлечь внимание общественности к тревожным событиям, происходящим в стране» (газета «Вечерняя Москва», 12.02.91 г.).

1991 год. Ярославль. Встреча Ельцина Б. Н. с народными депутатами Ярославской области. Ельцин Б. Н. отвечает на вопросы из зала.

«Вопрос. Комментируя на днях по телевидению дело о 140 миллиардах, вы назвали это крючкотворством Крючкова и попутно признали вину Фильшина. Не лучше ли с вашей стороны привлечь виновных к ответственности, чем занимать туманную позицию…

Ответ. Моя позиция не туманная, а совершенно четкая. Сделка эта не состоялась, ее прервали. Но то, что Фильшин в этом виновен, – это факт. Он подписал первый документ – гарантию правительства, разрешение на заключение такой сделки с несуществующей фирмой. А потому никто с Фильшина вины не снимает. Он сам это почувствовал и подал в отставку» («Известия», 22.02.91 г.).

Фильшина отправили торговым представителем в Австрию, и он постарался отойти в тень.

Остальные главные действующие лица «сделки века», такие как Свиридов и Моисеев, продолжали заниматься бизнесом. Их имена всплывали в прессе безотносительно сегодня к забытому скандальному делу!

25 августа 1995 года в Москве убили одного из руководящих работников фирмы «Жесави» Вадима Твердовского. Ему всадили две пули в грудь и добили контрольным выстрелом в голову. Еще с лета 1993 года за руководителями компании гонялись милиционеры, кредиторы и бандиты, ибо, собрав с клиентов 6,5 миллиарда рублей под поставки сахара, фирма не смогла выполнить своих обязательств.

Эту астрономическую сумму, равную 20 миллионам долларов США, руководители фирмы перечислили на счета компании «Уралинвест», которая должна была купить нефтепродукты, а затем, осуществив поставки нефти в Болгарию и Индию, получить сахар. Сделка сорвалась. В один из летних дней офис «Уралинвеста», в особняке на улице Дмитрия Ульянова, был оцеплен двумя кольцами боевиков одной из преступных группировок, вооруженных автоматами. Они обеспечивали переговоры по возврату долга между руководством «Уралинвеста» и коммерческим директором фирмы «Жесави» Александром Лебедевым. Расписки о возврате денежных средств Лебедев дал, но вскоре бесследно исчез. Денег «Уралинвест», естественно, не вернул. Президентом этой корпорации был все тот же Андрей Александрович Свиридов.

Гиббинсу дали возможность выехать в ЮАР, и, видимо, он был счастлив таким поворотом событий. Пирсон, грубо говоря, не искушая судьбу, смылся намного раньше.

Весной 1994 года австрийский экономический еженедельник «Виртшафтсвохен» опубликовал статью, в которой был сделан вывод о том, что члены кабинета Ивана Силаева заключали соглашения с представителями западных мафиозных синдикатов, заинтересованных в том, чтобы по дешевке скупать рубли за доллары. Десятки миллиардов рублей были проданы на Запад за половину их тогдашней стоимости. В придачу покупателям было предоставлено право на закупку и вывоз за границу России стратегического сырья. Связь между мафиозными дельцами и российскими чиновниками, по мнению газеты, осуществлял агент КГБ в Хельсинки Михаэль Прайсфройд, который помогал переводить на Запад миллиарды рублей через общество «Трансатлантик фаундэйшн» в Лихтенштейне и все ту же финансовую группу «Нью репаблик ГМ ВХ» («Новая республика»), возглавляемую Лео Ванто и гангстерами из нью-йоркского клана «Гамбино».

По данным итальянского адвоката Романо Дольче, Ванто покупал не только рубли, но также русское оружие и ядерные материалы, выполнял заказы неаполитанской мафии. Романо Дольче вывел австрийскую контрразведку на полковника КГБ Александра Кузина, работавшего под крышей коммерческого бюро в Вене и управлявшего целой империей, в которую входили фиктивные фирмы в Праге, Будапеште и итальянском городке Удине. Одним из партнеров Кузина был Лео Эмилио Ванто.

В конце 1992 года Кузин спешно покинул Вену. Позднее его арестовали в Швейцарии и осудили на 10 месяцев тюрьмы. В середине 1993 года Кузин вернулся в Россию, а затем выехал в Белград с сербским паспортом. След Ванто австрийские спецслужбы потеряли. Он словно в воду канул.

По мнению шведского советолога Ослунда, высказанному в интервью швейцарской газете «Вельтвохен», организованная преступность в России тесно связана с государственным аппаратом, который во все большей мере становился участником политических интриг. Государственный аппарат, на который вынужден опираться Черномырдин, в свою очередь, содействовал тому, что экономическая мафия в России проникала в политику.

Это была оценка западными журналистами ситуации в России в марте 1994 года.

К такому же выводу они приходили и раньше. Более того, они располагали сведениями, что, несмотря на заверения советской стороны, помимо сделки о 140 миллиардах в конце 80-х годов на Запад сумели вывезти значительное количество рублей так называемым черным налом.

«…В середине февраля 1992 года, т. е. во время цюрихской встречи, американским инвесторам были предложены рубли в лотах на миллиарды долларов. К официальным предложениям прилагались гарантийные письма, обеспечивавшие возвращение рублей в Россию.

В январе того же года через Польшу проследовал в Бельгию поезд с рублевым грузом. При нем тоже были сертификаты, обеспечивавшие возвращение денег, – так утверждают польские дельцы, которым предлагали приобрети часть этих сумм.