Я прервал ее:

– А почему бы тебе не устроить это нам обоим?

– Что ты имеешь в виду, дорогой?

– Себя. Я стал бы послушным, всегда бы ночевал дома и никогда с тобой не спорил. Как ты заметила, это совсем не больно, и я даже стал бы намного счастливее.

– Ты говоришь глупости, – покраснев, сказала Белл.

– Ты тоже.

Больше она об этом не заговаривала. Белл никогда не допускала, чтобы разногласия приводили к ссоре. Она замолчала и затаилась, ожидая подходящего случая. В ней, пожалуй, тоже было что-то кошачье… поэтому, наверно, я и не мог бы от нее отказаться.

И я рад был случаю замять дело, поскольку по уши был занят «Феноменальным Фрэнком». «Стэн» и «Горничная» должны были принести нам кучу денег. Но я был помешан на идее создать совершенный многоцелевой домашний автомат-слугу. Можете назвать его роботом, хотя такое определение не совсем точно, да и я не имел намерения конструировать механического человека.

Мне хотелось создать агрегат, который мог бы выполнять любую работу по дому – не только уборку и приготовление пищи, но и более сложную: менять грудным детям подгузники или заправлять новую ленту в пишущую машинку. Я хотел, чтобы вместо одноцелевых «Горничных», «Стэнов-стекломоев», «Нянек Нэнси», «Неленивых Ленни» и «Садовников Сэнди» любая семья была бы в состоянии купить одну машину по цене… ну, скажем, хорошего автомобиля. А делать такая машина могла бы все – как те слуги-китайцы, о которых все читали, но которых никто в наше время уже в глаза не видел.

Создание такой машины было бы равносильно появлению второй «Прокламации об освобождении рабов»,[36] освобождающей женщин от их векового рабства. Мне хотелось опровергнуть старую истину: домашнюю работу никогда не переделаешь. Нудная, тяжелая, однообразная работа по дому оскорбляла мои чувства инженера.

Чтобы отказаться от посторонней помощи, «Феноменального Фрэнка» я хотел сделать из стандартных частей и на основе уже известных принципов. Фундаментальные исследования не проводят в одиночку, мне придется использовать прежний научно-технический опыт, иначе ни черта у меня не выйдет.

К счастью, прежнего опыта было полным-полно в оборонной промышленности, и, имея доступ к секретным сведениям, я времени в армии даром не терял. Да моему агрегату и не требовалось выполнять столь же сложные задания, что и управляемой ракете.

Чего я добивался от «Феноменального Фрэнка»? Только одного: он должен был производить любую работу по дому, которую до сих пор делала женщина. Он не должен был уметь играть в карты, заниматься любовью, есть или спать, но должен был прибирать за картежниками, готовить, застилать кровати, нянчить детишек – по крайней мере, следить за их дыханием во сне и звать кого-нибудь, если что не так. Не было необходимости «учить» его отвечать на телефонные звонки – такой прибор уже выпускала «Эй-ти-энд-ти».[37] На дверные звонки он тоже мог не отвечать – большинство квартир в новых домах оборудовалось системой ответчиков. Но чтобы заниматься теми вещами, которые я хотел ему поручить, у него должны были быть руки, глаза, уши и мозг… достаточно вместительный мозг.

«Руки» я мог заказать у компании, изготовлявшей оборудование для атомной промышленности, – они же поставляли «руки» для «Горничной». Но на этот раз мне требовались приборы лучшего качества, с многоцелевым сервомеханизмом и хорошей обратной связью, – те, что использовались при отмеривании радиоактивных изотопов. Та же компания могла поставлять и «глаза», – правда, они могли бы быть более простой конструкции, ведь «Фрэнку» не требовалось видеть и действовать из-за бетонных укрытий, как на атомных станциях.

«Уши» я мог приобрести у любой из десятка компаний по производству радиотелевизионной техники, хотя мне, возможно, придется спроектировать кое-какие контуры, чтобы он мог контролировать свои руки с помощью зрения, слуха и сенсорной обратной связи – так же как контролируется человеческая рука.

Но, используя транзисторы и печатные схемы, в небольшой объем можно запихнуть много чего.

«Фрэнку» не придется пользоваться стремянкой, чтобы, скажем, покрасить потолок. Я сделаю так, чтобы шея у него тянулась, как у страуса, а руки раздвигались, как складной метр. Но вот нужно ли, чтобы он умел подниматься и спускаться по обычной лестнице?

Вообще-то, аналог уже имелся – инвалидное кресло на колесах с мощным приводом. Стоило, наверно, приобрести одно из них и использовать как основу для шасси, подогнав под него размеры и вес опытной модели, – так я получил бы необходимые параметры для разработки. Управлять передвижением будет «мозг» «Фрэнка».

С «мозгом» мне пришлось помучиться. Можно собрать агрегат, соединить отдельные части наподобие человеческого скелета или даже более функционально. Можно собрать достаточно тонкую координационную систему – так, чтобы этот агрегат забивал гвозди, соскребал грязь с пола, разбивал яйца или, наоборот, не разбивал. Но пока у него нет такой штуки, как у человека между ушами, это не человек. Это даже не труп человека. К счастью, человеческий мозг мне и не требовался: я хотел создать послушного идиота, годного только для однообразной домашней работы.

Вот где пригодились торсеновские трубки памяти. Они применялись в межконтинентальных ракетах, которыми мы нанесли ответный удар, и их упрощенный вариант – в системах регулирования уличного движения, в Лос-Анджелесе например. Нет нужды углубляться в теорию электронных трубок, поскольку даже в лабораториях «Белл корпорейшн» в этом не очень разбираются. Суть заключается в том, что, если подключить трубку Торсена к цепям управления и заставить машину выполнить нужную операцию с помощью ручного управления, трубка «запомнит» ее и сможет в дальнейшем управлять операцией без участия человека. Для автоматизированных станков этого вполне достаточно. Но для более хитроумных механизмов – управляемых ракет и «Функционального Фрэнка» – необходимо добавить вторичные цепи, которые дадут возможность машине «рассуждать». Конечно, рассуждать, как человек, машина, по-моему, не сможет никогда, вторичные цепи – это обычный следящий контур с простой программой: следить за тем-то и тем-то в таких-то пределах; обнаружив то-то и то-то, действовать по программе. Сложность программы зависит от возможностей трубки памяти – а они практически неограниченны! Можно так запрограммировать, что вторичные «цепи рассуждения» (по сути, их функция – давать водителю идиотские советы с заднего сиденья) в любое время прервут цикл, если возникнет несоответствие с тем, что было изначально заложено в торсеновскую трубку.

То есть смысл в том, что нужно лишь однажды научить «Феноменального Фрэнка» вытирать со стола, очищать тарелки от остатков пищи и загружать их в мойку – и после этого он справится с любой грязной посудой, если понадобится. Что еще лучше, можно электронно скопировать торсеновскую трубку и вставить в голову любой машины, и она тоже справится с грязной посудой – с первого раза… и даже не разобьет ни одной тарелки.