и так же насмешливо смотрю на декана.

Он кивает, вновь повторив:

— Любой.

Я расплываюсь в хищной улыбке, но тут же хмурюсь.

— А, как я пойму, что вы лжете?

— Я никогда не лгу.

— Так уж никогда?

— Никогда, — упрямо отвечает он, и уголки его губ подрагивают.

И почему, мне кажется, будто он лжёт? Разве это возможно: всегда говорить только правду?.. Впрочем неважно. Этот шанс я не упущу!

— По рукам!

Его губы растягиваются в азартной улыбке.

— Пять попыток. Не больше, не меньше.

— Я управлюсь за три, — с небывалой уверенностью отвечаю, в предвкушении скорой награды.

Сай скептически усмехается, но кивает.

Я сосредотачиваюсь, делаю вдох-выдох. Затем принимаю оборонительную стойку, а после, перехожу в стойку нападения и следую показанным действиям. Но ничего. Снова!

— Черт! — не удержавшись, шиплю я, под самодовольную улыбку декана. И от этого злюсь ещё больше!

Какого некроманта, спрашивается?!

Соберись, Золотарёва! Где твои навыки?! Где изворотливость?! Где хитрость в конце то концов?!

Кажется, за то время, что я прожила за стенами детдома: вконец расслабилась и стала похожа на зефирку!

Черт!

Ну уж нет!

Так просто не сдамся!

Я поспешно думаю, как бы одолеть декана. Но в голове, как всегда: пустота, если не считать мыслей, которые то и дело блуждают в запретной части под названием: «Какой же он все-таки красивый!» Правда через пару секунд в моем сознание загорается лампочка.

Есть! У меня есть идея!

Коварно улыбаюсь и подхожу ближе к декану. Он продолжает стоять в расслабленной позе и в ожидание наблюдать за моими насмешливыми попытками. Но я тоже не так проста! Точнее парни, что когда-то помогли освоить мне парочку навыков для зашиты: если вдруг кто-то начнёт приставать.

Не дожидаясь, когда мужчина сосредоточится и воспримет меня всерьёз, я со всей силы, на которую только способна, выбиваю его левую ногу, рукой же подталкиваю вперёд, для большего эффекта. И, то ли неожиданность такого манёвра, то ли силовой удар: играют мне на руку, принимая ожидаемый результат!

Сай валится прямиком на землю. Вот только, неожиданно тянет меня за собой, ухватившись за руку. И я, не успев отреагировать, заваливаюсь на него сверху.

— Прости. Рефлекторно, — неожиданно выдыхает он, почти, касаясь моих губ. При этом его голос и впрямь извиняется, нежели обвиняет.

Я молча киваю и непроизвольно дергаюсь, словно невротик. Но, боже! Как тут не запаниковать, когда он буквально лежит подо мной!

Сай тяжело выдыхает и, в этот момент, я замираю.

Черт! Как же неловко то… Но неловко, что! Как же это волнительно и необычно! Такое чувство, словно мне вкололи адреналин, а сердце вот-вот выпрыгнет из груди!

— Поздравляю. Отличный захват, — нарушив неловкое молчание, между нами, насмешливо выдает он, глядя в мои глаза, а затем наша локация неожиданно меняется.

Теперь Сай нависает надо мной, от чего я судорожно сглатываю, и опускаю взгляд, что невольно цепляется за его губы.

Да что это за напасть!..

Поспешно отвожу взгляд, чтобы не переходить рамок приличия (хотя по нынешней позе, мы даже на шаг впереди!) и снова упираюсь глазами в его бездонную синеву.

Ну и дал же Бог омуты!

Разве так можно?!

— Спрашивайте.

— Что?

— То, что вас интересует, Золотарёва.

Мы снова на «вы». И от этого я чувству себя так, будто сижу на качелях, которые, то опускаются, то вновь поднимаются. Впрочем, если подумать, то и наши взаимоотношения чем-то напоминают то же.

— А-а-м... — Я снова сглатываю, пытаясь взять себя в руки, и при этом не чувствовать тяжести его тела, которое меня так волнует. В особенности умопомрачительно аромата, что от него исходит. — Может быть тогда вы с меня наконец слезете? — на одном дыхание быстро выпаливаю я и закусываю губу.

Его взгляд, то ли случайно, то ли мне назло: опускается ниже, уделив внимание моему действию. Губы растягиваются в странной, озорной улыбке. Однако не успеваю понять, что это за ухмылки, он тут же берет себя в руки: черты лица снова разглаживаются, напоминая отполированный камень; губы плотно сомкнуты, а взгляд направлен куда-то в сторону.

Не проходит и секунды, он быстро подтягивается и резко поднимается, приняв вертикальное положение.

Мысленно выдыхаю, прикрыв глаза на доли секунд, и когда снова их открываю, то вижу протянутую мне руку. Не думая, хватаюсь за неё и чувствую обжигающий холод его кожи.

Меня подтягивают вверх. И теперь я, как и прежде, прочно стою на земле.

Что ж. Отлично. Теперь мы хотя бы на расстояние.

«Ледяная стена» — в очередной раз напоминаю себе собственное правило и неловко оправляю свитер, что съехал на одно плечо. Правда это действие, так же приковывает внимание Сая.

— Так каким будет ваш вопрос? — откашлявшись, произносит он, устремив на меня заинтересованный взгляд.

Я выдыхаю, и с хитрой улыбкой произношу:

— Думаю, что оставлю это право на неопределённый срок.

Он ухмыляется.

— Так трудно придумать вопрос?

— Нет, — Я уверенно мотаю головой и поясняю: — Так трудно выбрать правильный из множества головоломок.

Он становится серьёзным, когда в упор смотрит на меня. Хмыкает, каким-то своим мыслям, кивает, а затем говорит.

— Десять кругов вокруг академии. И на сегодня: вы свободны.

Сил на то, чтобы спорить или возмущаться, честно говоря, нет. Поэтому под задумчивым взглядом декана, я перехожу на бег.

Сердце гулко стучит в груди. Пульс зашкаливает. Но глупая, необъяснимая улыбка, не желает сходить с лица.

Лиам Сай - та ещё загадка. Однако загадка, которую мне непременно хочется разгадать…

4.1. Приручение страха

Не успеваю толком расслабиться и растянуться на кровати в полной мере, как дверь резко открывается.

Я мысленно чертыхаюсь, думая: «Кого принесла нелегкая?!» Все-таки десять кругов вокруг академии - это та ещё пытка.

Не спорю, поначалу я бежала довольно энергично. Улыбка то и дело растягивалась на моих губах, стоило вспомнить декана и его обворожительные глаза. Однако после пятого круга, действительность все же взяла своё. И даже странная эйфория от тренировки, уступила место отдышке и мышцам, которые изнывали от непривычной нагрузки.

Поэтому до общаги не шла, а плелась, как улитка. На лестнице, так и вовсе, несколько раз запнулась: в один, из которых ударилась локтем, пытаясь замедлить падение.

— Подъем! Время перемен! — бодрый голос Калли, разносится эхом по комнате, и я нехотя открываю глаза. Но не поднимаюсь, а жалостливо смотрю