Пятерка киллеров обречена. С тыла их поджимал Степан со своими операми, спереди их ждали автоматчики – их уже предупредили об опасности.

Степан тенью следовал за братками. И слышал, как поднимаются они по лестнице. Где-то на третьем-четвертом этаже послышалось клацанье передергиваемых затворов. С таким звуком досылаются патроны в пистолетах-пулеметах.

– Да у них, похоже, «узи», – тихо заметил Федот.

Это осложняло дело. Степан имел полное право задержать предполагаемых преступников. Поэтому взял с собой табельное оружие. А что такое пять «макаровых» против пяти скорострельных «узи»? Впрочем, преимущество все равно есть. Они нападают с тыла, за ними фактор внезапности. И автоматчики не должны подвести…

Пэпээсники не стали стрелять сразу.

– Стой! – гулко понеслось по больничному коридору. – Оружие на пол! Руки в гору!

Ответом послужил шквал огня. Точно, киллеры были вооружены пистолетами-пулеметами. Мощные глушители делали выстрелы беззвучными. Но убойная сила от этого не становилась меньше.

Автоматчики заняли удачную позицию для обороны. Поэтому никто из них не пострадал. А поскольку их «аксуши» были без глушителей, больница вздрогнула от грохота автоматных очередей.

Двое нападавших были застрелены на месте. Еще одного пули достали во время бегства. Двоим удалось уйти из-под огня. Но при этом они попали аккурат в медвежьи объятия Комова и Кулика. Даже пикнуть не успели, как валялись на полу задницами кверху. Эдик и Рома тоже подсуетились, помогли с наручниками.

– Зачем наручники? – спросил Степан. – Покойникам наручники не нужны. Давайте кончайте их. При попытке к бегству… Сейчас можно. Потом поздно будет, когда их под залог выпустят…

– А ведь выпустят, – развил тему Федот. – Глюка выпустили – и этих выпустят… Ну так что, мочить?

– Не надо, – не выдержал один из киллеров.

– Надо, Вася, надо… Рома, на ноги его ставь. И с лестницы спускай. А я его на лету, гада, сниму!..

Лозовой и Савельев в момент разобрались с этим сценарием. И с самыми серьезными лицами оторвали киллера от земли, придали ему вертикальное положение.

– Не-ет, не надо, – скулил тот. – Не надо, не убивайте!

– Почему? – как бы удивился Степан. – Это же так почетно, погибнуть при попытке к бегству. Твой Вильям только так и мечтает умереть…

– Да пошел он!..

– Кто пошел?

– Вильям! У него совсем крыша съехала. А я отвечай?..

– Ну так это по вашим бандитским правилам. Вильям гадит, а умираете за него вы. Сам выбрал для себя эту дорожку. Так что на себя пеняй… Комов, пистолет к бою!

– Ну не надо, а? Ну, пожалуйста!..

– А как зовут, скажешь?

– Пырей моя кликуха!

– Пырей – это сорняк. А кто у вас главный по сорнякам? Кто вас сюда послал? Вильям? Шрам?

– Шрам! Лично Шрам.

– Зачем?

– Макса завалить. Он Кручу должен был замочить. А не срослось…

– Теперь его самого завалить надо?

– Шрам сказал, что да…

– Так держать, пацан! Давай, все на Шрама вали! Мне это нравится… Где сейчас Шрам?

– Он нас на хате своей ждет.

– Связь с ним держите?

– Да. В машине рация…

– Только в машине?

– У Бурика тоже есть. Его завалили, я видел…

Тело Бурика валялось в больничном коридоре. Над ним уже суетился дежурный врач.

– Жив? – спросил Степан.

– Скорее мертв, чем жив…

Бригадир Бурик приказал долго жить. Одна пуля в грудь, другая в живот не оставляли ему никаких шансов. Рация была на месте. В исправном состоянии.

В обмен на обещание смягчить его участь Степан заручился помощью Пырея. Велел ему успокоиться, привести мысли в порядок, сосредоточиться на предстоящем разговоре. Затем сунул ему в руки мобильную радиостанцию, велел связаться со Шрамом.

– Шеф, все в порядке, – бодрым голосом доложил Пырей.

Радиостанция была настроена на громкий ответ, поэтому Степан мог слышать голос Шрама.

– Пырей, это ты?

– Я.

– А где Бурик?

– Нет Бурика. Его мент завалил. Клев с Левиком его в тачку пакуют.

– Бурика завалили, а ты говоришь, что все в порядке.

– Так это, ты же сам говорил, что там менты на стреме. Так и оказалось. Только одного Бурика положили. Остальные целы…

– Что с Максом?

– Я же говорю, что все в порядке. Нет Макса…

– Что с ментами?

– И ментов нет. Обоих положили.

– А они Бурика сделали, да? Шуму много было?

– Врать не буду, вся больница на ушах. Да мы уже уходим.

В подтверждение Федот завел движок джипа.

– Уходите, и поживей!

– Ехать куда?

– Давай на семнадцатый километр. Ты знаешь, где это. Я вас там буду ждать ровно через час. Ну все, до встречи.

Шрам отключился от связи.

– Семнадцатый километр – это где? – спросил Степан.

– Это по Можайскому шоссе. Там еще Перхушково, ну, усадьба Герцена где. Это, типа, пятнадцатый километр. А на семнадцатом Шрам особняк себе строит. Я это место знаю…

– Там что, фундамент, стены или уже под крышу дом подвел?

– Под крышу. Неплохой дом.

– Его другой дом ждет. Казенный… Поехали!

За рулем джипа поехал Федот. С ним Эдик, чтобы за Пыреем следить. Степан, Кулик и Рома сели в свою «Волгу». К ним присоединились два автоматчика. Они не прочь были пополнить личные списки боевых заслуг.

Не доезжая до особняка Шрама, машины остановились. Степан усадил Пырея на водительское место джипа, приковал к рулю наручниками. И демонстративно положил в багажник водительскую аптечку из «Волги».

– Это радиоуправляемый фугас! – строго предупредил он братка. – Попытаешься от нас уйти, взлетишь на воздух. Сам на кнопку нажму. А для отчета скажу, что это Шрам тебя подорвал. Ты меня понял?

– Понял…

– Тогда давай рули к дому. Но не сейчас, чуть позже…

С ним Степан оставил старшину пэпээсника. Велел Роме отдать ему свой пистолет, а взамен взять автомат. Второго старшину прихватил с собой. Получился целый отряд. Степан, а с ним пять отлично подготовленных бойцов.

Они незаметно подошли к дому Шрама, взяли его на прицел.

– Вроде никого нет, – вглядываясь в пустые глазницы окон, сказал Федот.

– И машин во дворе нет, – заметил Кулик.