даже недели. Крупные чаинки кружились в замедленном танце с лепестками жасмина в прозрачном чайничке. Вместе с ними начинала кружиться голова.

Через несколько минут она не выдержала и попросила Диму отвезти её домой. После того как оплатил ужин, он галантно усадил её в такси и подставил плечо, под неожиданно тяжёлую голову. В сон клонило нещадно, возможно это была отложенная реакция на стресс.

Она не помнила, как они подъехали к дому или поднимались на лифте, Дима помогал ей открыть дверь, потому что ключи выпали из её неуклюжих пальцев. А потом он снова укладывал её в постель, нежно снимая туфли и укрывая шелковистым пледом. Дима снова о ней заботился, не спрашивая на то позволенья. Это было странно и приятно одновременно, потому что иногда не хватало этой простой молчаливой заботы в её жизни. И сейчас она чувствовала себя невероятно одинокой, и буквально жаждала человеческой заботы и тепла.

Виктория не помнила, когда точно уснула, но снился ей довольно странный сон. Необычный и длинный.

В кружащейся вокруг постели комнате стоял Дима и долго глядел куда-то в окно, словно размышляя о важных и грустных вещах. Искал он ответы и где-то на потолке. А потом он вдруг был рядом с Викой и шептал ей какие-то ласковые слова, стягивал тёмное платье с плеч и целовал в приоткрытые губы. Это было так приятно и нежно, что несмотря на неуместность, не хотелось прерывать этот сон. Они с Димой не были настолько близки, но подсознанию, судя по всему, было всё равно, о ком показывать такие яркие эротические фантазии. Вика предпочла бы видеть на его месте Андрея, но сколько она не пыталась изменить образ, он всё равно оставался прежним.

Вот уже и платье лежит на полу, и Дима гладит её между ног сквозь кружевное бельё, возбуждение само собой расцветало внизу живота и даже казалось, что пальцы его настоящие. Потом он целовал её голую грудь, повторяя её имя, и Вика решила, что стоит досмотреть этот сон. Почти расстроилась, когда образ растаял в густой темноте, но он вскоре вернулся ещё более жарким, чем был. Дима сидел совершенно голым, широко расставив колени, и толкался в неё бёдрами, закинув её стройные ноги на плечи. У неё красивые ноги, думала Вика. Во сне она любит себя, раз представляет ноги такими красивыми. Она слышала шумное дыханье Димы и собственный сладостный стон, ей было хорошо, судя по всему. И как только она пожелала это почувствовать, ей действительно начало казаться, что тело начинает ощущать член, двигающийся внутри, его твёрдые бёдра, рывками толкающие её на смятой простыни и пальцы, сжимающие набухшую от возбуждения грудь.

И это оказался один из этих странных эротических снов, когда бестелесные иллюзии заставляют испытать самый настоящий оргазм. Вика буквально чувствовала, что тело накрывает тёплая волна и ритмичная пульсация, слышала свой длинный выдох. И Дима, уже отрывисто пыхтящий ей в ухо, задёргался, конвульсивно кончая. Им обоим было хорошо.

Лучше бы это был Андрей, мучала её навязчивая мысль.

Но больше всего ей не понравились последние слова Димы, когда его опавший фаллос медленно выскальзывал из неё.

— Ты такая красивая, — прошептал он слова Рената.

И невыносимо захотелось выключить этот сон, или стереть его конец, сразу после оргазма. Не должны такие сладкие сны заканчиваться неприятными воспоминаниями, поэтому Вика с усилием выключила его, наслаждаясь темнотой и приятной истомой послеоргазменной усталости.

Глава 29

С утра она неважно себя чувствовала, немного мутило, вероятно, от лишнего бокала вина или несвежих мидий в ресторане Рената, будь он неладен. Поэтому первую половину дня Вика провела в постели с ноутбуком на коленях, пытаясь найти в своих отчётах ошибки. Больше не хотелось получать выговоров разочарованного куратора. Дима ещё не писал сегодня, скорей всего, был занят другими делами, потому что, как оказалось, работа в консалтинговой компании была у него не единственной. Может оно и к лучшему.

Неосознанно она долго вслушивалась в тишину за входной дверью, надеясь, что сейчас она услышит, как он возвращается домой. Но тишина оставалась прежней, как бы ни сдерживала она дыханье, чтобы не пропустить этот звук.

После лёгкого обеда Вика всё же решилась выйти на пробежку, чтобы не пропускать ещё один день обязательных занятий. И так обстоятельства не позволяли нормально заняться собой в последние дни. Надо навёрстывать упущенное. Плюс необходимо было победить в себе ассоциацию занятий спортом и активным уходом за собой с Ренатом и его маниакальным контролем. Она должна научиться делать это для себя самой, даже не вспоминая о прошлых годах жизни. Единственное, что на самом деле пока не получалось заставить себя сделать, это пойти в фитнес-центр позаниматься в зале, потому что как только она думала об этом, сразу же перед глазами вставал её бывший тренер Игорь, которому попытка заигрывать с ней стоила слишком дорого.

Кроме того, на пробежке всегда так легко думается, мысли вдруг выпрямляются, как дорожка под ногами, и сразу становятся ясными, плоскими и понятными. Вокруг шелестел лес зелёным летним убранством, шумели повседневной жизнью город и стройки. Отступившая жара, наконец, впустила в Москву прохладный ветерок и стада сытых, толстых облаков, бегать на природе было сплошным удовольствием даже в середине дня.

Когда она заканчивала круг, уже у самого подъезда она увидела знакомую пушистую парочку, сидящую возле дверей. Серый кот Кузя из заброшенного дома выжидающе смотрел на Вику снизу вверх, а рядом с ним сидела с невинным видом взлохмаченная Марыся, покрытая репейником. Эта была такая милая картина, что Вика не выдержала.

— Ну что, привёл свою красавицу спасать? — спросила она Кузю шутливо, на что он мяукнул в ответ и тут же сорвался с места, убегая в сторону леса. Он выполнил свой долг и считал, что дальше Марыся справится сама.

— И как тебя угораздило? — спросила она кошку, которая задумчиво облизывала чумазую лапу, — хорошо, что есть кому о тебе позаботиться, да? Кузя сам домой тебя привёл. Молодец! Пойдём, напугаем твою бабушку.

Она подняла Марысю на руки и открыла дверь. Вместе с пушистой разбойницей они поднялись на седьмой этаж и позвонили в дверь Ангелины Эдуардовны. Хозяйка была просто в ужасе от внешнего вида своей любимицы и после долгих охов и причитаний, уговорила Вику помочь ей вычесать это «лесное чудище». Вика не смогла отказаться и пообещала вернуться, сразу же, как примет душ.

Раздеваясь перед зеркалом в ванной комнате, она вдруг замерла. На левой груди темнел небольшой синячок.