только в мечтах, но и наяву. А с другой, Ренат ревностно контролировал процесс, лично выбирая ей нужные процедуры и программы, причёску и стиль, покупал ей одежду, нанимал визажистов и косметологов, особенно если собирался выводить её в свет. Всегда оставалось ощущение, что он менял наряды на любимой кукле, шлифовал без конца бриллиант своей мечты. И лишь по счастливой случайности всё обошлось без пластических операций, силикона в груди или ягодицах, да туго накачанных губ. Ренату нравилась естественная красота. В той степени, которую он таковой считал.

Как хорошо, что всё это в прошлом, как и он сам. И Вика теперь может быть такой, какой ей самой хочется.

— Я здесь не одна, мне не нужно убегать от тебя, — с вызовом ответила она и отняла, наконец, руку.

— Я видел твоего спутника, — Ренат потянулся за бокалом вина, который стоял на стороне Вики, отпил глоток и медленно облизнулся, затем слегка скривил рот, — слишком сладкий.

Напиток или спутник? Она не стала спрашивать, не было интересно его мнение.

— Рада, что у тебя всё хорошо без меня, — вежливо намекнула она, — освободи, пожалуйста, место. Он скоро вернётся.

— Надеюсь, он с тобой нежен? — Ренат слегка наклонил бокал, рассматривая сквозь белое вино Диму вдалеке.

Он точно видел, с кем именно она пришла, значит, сидел тут давно и просто наблюдал, выжидая удобного момента, чтобы явиться во всей красе?

— Это теперь не твоё дело, — резко ответила Вика, надеясь, что Дима поскорей закончит и вернётся к ней. Лишь бы у Рената не было плана остаться здесь любой ценой, тогда никакой Дима не сможет ему помешать.

— Конечно, — фальшиво нахмурился он, — конечно, теперь не моё. Но я знаю, что ты скучаешь по мне. Твои глаза выдают тебя, они так блестят, когда ты смотришь.

Ренат отодвинулся от стола и расслабленно откинулся на спинку стула, положил ногу на ногу, явно красуясь перед Викой и наслаждаясь самим собой.

— Что тебе нужно? — решилась она укоротить это представление.

— Ничего. Я хотел поздороваться. Соскучился, знаешь ли, по тебе, не хватает мне этих тонких пальчиков, — он снова попытался взять руку Вики, но она отодвинула её, — и твоих сахарных губ, моя сладкая.

— Не твоя, — Вика неосознанно сжала губы, словно это помешает ему любоваться ими.

— Ты хорошо выглядишь, тебе идёт новая причёска, этот лёгкий беспорядок. — В обычной своей манере сделал “не совсем комплимент” Ренат, оглядывая её волосы. — А вот вокруг глаз морщинки скопились, синяки, устаёшь, наверное, на работе, да? Плохо спишь без меня? — продолжал он свою песню.

— Прекрасно сплю. И работа у меня замечательная, не на что жаловаться, — сердце начинало биться быстрей.

— Конечно, мой самоцвет, ты у нас очень стойкая девочка и никогда не жалуешься, как бы тяжело не было. Всегда нравилась в тебе эта стойкость характера. Упрямство в достижении цели. Я горжусь тобой. Ты преуспела.

— Тебе всё равно не понять, что значит много работать, ты всю жизнь на папочкином обеспечении, — Вика не удержалась от того, чтобы уколоть его самолюбие. Но сегодня, похоже, это его не проняло.

— Ну отчего же, я сейчас много работаю и всегда получаю заработанное. Всё, что принадлежит мне, таким остаётся, — он многозначительно посмотрел ей в глаза. — Я не боюсь потрудиться, чтобы добиться желаемого. Испачкать руки, вспотеть.

— Будь добр, попотей в другом месте. Я к тебе не вернусь.

— А кто сказал, что ты ушла? Я такого не припомню, — он наигранно пожал плечами и сделал грустное выражение лица, — я помню, что ты хотела разобраться в себе. Так ты вроде написала? Отдохнуть, развеяться, попробовать новое, — Ренат взял кудрявый листочек салата с тарелки Димы и положил его на язык, слишком сильно вытянув его и будто показывая его рабочие характеристики в нужном применении. Затем с наслаждением сжевал, — это так приятно пробовать новое. Новую работу. Новых мужчин. Согласна?

Вика стиснула зубы и отвернулась в сторону, пытаясь найти успокоение в медленно двигающихся блестящих рыбках за стенкой аквариума. Он её проверяет на прочность, что ли?

— Вкусно? — вдруг спросил он, казалось, про то, понравились ли ей новые мужчины на вкус. Вика сразу же подумала об Андрее и вспомнила вкус черешни на губах. — Я вижу, вкусно.

Этот засранец самодовольно улыбался оттого, что смог вызвать эмоции на лице Вики, сначала приятные воспоминания, а затем и смущение.

— Люблю, когда ты краснеешь. Лучше, конечно, от страсти в моей постели, — он прошёлся взглядом по её груди в округлом вырезе платья, — когда я натирал твои сосочки, они так мило краснели. Как ягодки вишни.

— Ренат! — вспыхнула Вика, — прекрати немедленно и убирайся из-за моего стола!

— Я что, не могу получать удовольствие от воспоминаний? Они мои и я делаю с ними, что захочу. И когда захочу.

— Иди уже, передёрни в туалете на свои воспоминанья! — понизила Вика голос, чтобы любопытные уши за соседними столиками не получили порцию горячих подробностей.

— Звучит заманчиво, поможешь?

— Я и забыла, какой ты козёл озабоченный, — Вика покачала головой, неосознанно опять оборачиваясь к двери. Хотелось, чтобы Дима наконец вернулся, но в то же время не, дай бог, он услышит этот разговор.

— И ты такая же, моя сладкая, — он опять хищно улыбался, как удав перед птичкой, — ты не помнишь, кто стонал моё имя, требуя ещё? Я могу поспорить твои новые мальчики от тебя в восторге. Может, они уже пощады просят от твоего неуёмного темперамента? А ты играешь с ними, как со мной?

— Иди отсюда к чёрту, иначе я позову охрану и скажу, что ты меня достаёшь!

— Это мой ресторан, детка, — шепнул он, заговорщицки поигрывая бровями и слегка наклоняясь, будто делится важным секретом. — Нравится?

Мама упоминала в разговоре, что у Рената появился свой, собственный бизнес, выходит вот он какой. И один ли это ресторан при всех его возможностях и финансах отца? Что ещё Басманов старший мог преподнести в подарок сыну к грядущей помолвке? Пусть она и не состоялась в итоге из-за побега Виктории, но дары Ренат назад явно возвращать не собирался. И Вике даже не хотелось думать, почему.

— Мидии вкусные, но больше мы сюда не придём, — пытаясь сохранить вежливость, отстранённо проговорила она.

— С ним-то? — Ренат слегка кивнул в сторону Димы, где-то предательски далеко и за слоями дверных стёкол. — Конечно, нет. Приходи ко мне сама, я тебе твои любимые крекеры с икрой закажу. Или размажу икру по твоему животику и буду есть её с твоего бархатного лобка.

Вика не выдержала и встала из-за стола. Она понимала, что встреча с Ренатом рано или