— За что?

— Не знаю. За все, может быть? За то, что не оставила одного, за помощь, за постоянную поддержку. За то, что спасла меня, в конце концов.

— У меня не было другого выхода, — ответила саалея, поправив непослушный локон зеленоватых волос.

— И тем не менее… — одержимый отвел взгляд в сторону, почувствовав себя как-то неловко: — Спасибо.

Аели хмыкнула и, пожав плечами, отвернулась. Уже не ожидая какой-либо реакции от нее, Ахин снова закрыл глаза и прислушался к шуму беспокойного воронья, однако после продолжительного молчания саалея все же произнесла:

— Не нужна мне твоя благодарность. Просто делай то, что должен. И доведи это до конца. Желательно побыстрее. Пожалуйста.

Ее голос прозвучал как-то непривычно. В нем не ощущалось язвительности, насмешки и бесконечных претензий. Казалось, даже кладбищенские птицы за окном решили на время успокоиться, чтобы одержимый смог услышать слова Аели, в которых было заключено ее искреннее желание. Эта просьба заставила Ахина почувствовать нечто такое, ради чего он вступил в борьбу за восстановление баланса. Не понять, нет. Почувствовать.

— Как скажешь.

Аели ничего не ответила. Тихо вздохнув, она встала со стула, с которым саалее не очень-то хотелось расставаться, ведь это был единственный предмет хоть какого-то комфорта, встретившийся ей с момента бегства из Камиена. Немного размяв ноги, она подошла к одержимому, молча забрала его мешок и вернулась к столу.

Приоткрыв один глаз, Ахин от нечего делать стал наблюдать за тем, как саалея деловито копалась в скромных пожитках беглецов и украденных у крестьян вещах. Кажется, она выбирала себе одежду. Имеющееся в ее распоряжении тряпье, конечно, не шло ни в какое сравнение с нарядами камиенских куртизанок, но Аели все же пыталась найти что-то одновременно удобное и относительно красивое. Или хотя бы чистое.

«Девушки, — хмыкнул одержимый. — Думать о внешнем виде в такое время и в таких условиях… Но, пожалуй, это заслуживает уважения. Она все-таки смогла остаться собой после всего произошедшего. А вот я себя, наверное, даже не узнал бы. Раб из конторы Элеро и нынешний я — совершенно разные порождения Тьмы. И сдается мне, что раб Элеро в чем-то даже лучше меня. Он был уверенным, рассудительным и даже оптимистичным. По рабским меркам, естественно. Хотя это лишь потому, что действительность тогда еще не сломала его. Только надломила».

— О, что я в мешке нашла. Держи, — саалея передала Ахину рукопись Киатора и вновь занялась своим делом, небрежно обронив: — Почитай, отвлекись. Пока не додумался до очередной бредовой идеи.

«А ведь я совсем забыл о ней», — одержимый невнятно промычал слова благодарности и принялся листать книгу. Сейчас его интересовал раздел народоописания — вдруг удастся напасть на след новых союзников.

Однако многие описанные там существа столь малочисленны, что уже, скорее всего, исчезли, выродились или одичали. До иных же вряд ли имелась возможность добраться, не обладая иммунитетом к ядовитым испарениям или невероятной выносливостью.

«Вся надежда на демонов, — с сожалением резюмировал Ахин. — Нежить, конечно, тоже хороша, но не думаю, что они самостоятельно смогут добраться до центра Камиена. Однако мертвецы не боятся боли и очень… хм… живучи. Им без особого труда удастся сдерживать противника, дав ударному отряду демонов возможность пробиться к кварталу фей. Да, надежда только на демонов».

Диолай до сих пор спал. Правда, он без конца ворочался, кряхтел и бормотал ругательства. Складывалось впечатление, будто бы сонзера насильно пытался удержаться во сне. Решил использовать выдавшийся шанс по максимуму — когда еще удастся выспаться в относительно чистом и сухом месте? Только вот после пробуждения ему придется очень долго приходить в себя, разгоняя туман в голове и борясь с ноющей болью во всем теле.

«Киатор и Мионай тоже не сидят сложа… руки, — Ахин угрюмо усмехнулся, вспомнив, что старик сонзера ампутировал сыну руку после схватки в квартале фей. Мрачноватый вышел каламбур. — Но вряд ли обитатели Темного квартала к ним сейчас прислушаются. Впрочем, если наберется горстка отчаянных рабов, предпочитающих откровенное самоубийство своему жалкому существованию, то при штурме Камиена удастся чуть сильнее дезориентировать и разделить силы противника. Да… В теории все выглядит не так уж и плохо. А в действительности до этого еще как-то дожить надо».

— Сгодится, — недовольно цокнув языком, пробормотала Аели и отложила в сторону плотную, но просторную рубаху и штаны, которые явно были ей велики.

Готовясь к побегу из лагеря Ферота, саалея запаслась массой полезных вещей, но решила не брать с собой обувь — тяжело и занимает много места. К тому же она ни за что не променяла бы свои туфельки, пусть даже стоптанные и потертые, на неудобные крестьянские башмаки из грубой кожи.

«Неужели у нас есть шанс на успех? — задумался Ахин, рассеянно наблюдая за возней подруги. — Рабы столицы, кладбищенские работники и демоны-кочевники, которые уже больше сотни лет прячутся в Пустошах и совершают на приграничные населенные пункты редкие набеги, часто оканчивающиеся бегством от солдат атланского гарнизона… Да, какой-то шанс на успех есть. Но сравнивать его с вероятностью поражения я, пожалуй, не буду».

Тем временем Аели закончила переодеваться. К своему сожалению, одержимый как-то пропустил этот процесс, хотя неотрывно смотрел на подругу. Тут уже можно начать беспокоиться — прямо перед ним только что стояла обнаженная саалея, а он даже не обратил внимания. Впрочем, как Ахин уже успел заметить, за последнее время в нем многое изменилось.

«Но нельзя полагаться только на удачу, — мысли быстро вернулись в прежнее русло, оставив юношеский пыл медленно тлеть где-то на задворках сознания. — И раз нет хорошо подготовленных бойцов, то рассчитывать приходится только на масштаб и четкий план. Такой план, в котором каждая конкретная задача для каждой конкретной боевой единицы будет предельно проста, чтобы снизить шанс неудачи к минимуму. Но вместе с тем необходимо грамотно организовать их взаимодействие, использовать условия и рассчитать все возможные последствия… М-да, и все-таки понадобится удача».

Осмотрев себя, Аели огорченно покачала головой, тихонько вздохнула и взялась поправлять свой внешний вид. Первым делом она затянула подол слишком длинной для нее рубахи в аккуратный узел сбоку и закатала рукава. Штаны подвязала шнурком, чтобы не сваливались, заодно подчеркнув изящную талию. Сами штанины саалея раскроила ниже колен и ловко намотала их на голени, переплетая полоски ткани между собой каким-то причудливым образом. И наконец, собрав непослушные волосы с зеленоватым отливом в тугой пучок на затылке, Аели еще раз внимательно осмотрела себя и почти удовлетворенно хмыкнула.

«Впрочем, пока что думать о нападении на Камиен рано. Есть куда более насущные проблемы, — одержимый нахмурился, вспомнив вполне