– Патрик! – радостно воскликнула я, входя в гостиную.

Брат повернулся ко мне, просияв от радости. Мы обнялись и поцеловались.

– Кейтлин, хвостик ты мой ненаглядный! – воскликнул он и отодвинулся, чтобы получше меня рассмотреть.

Я в смущении ткнула его локтем в бок.

– Не называй меня так, Пат! – воскликнула я, притворившись сердитой. – Ты же сам всегда брал меня с собой, особенно когда затевал какую-нибудь гнусную проделку! Если дело оборачивалось плохо, ты устраивал все так, чтобы и мне тоже досталось на орехи!

– Я помню, сестренка!

Он взял мои руки и поднес их к губам.

– Я очень рад тебя видеть, Китти! Сегодня после обеда я заглянул в мастерскую к отцу и вдруг вижу – он сам не свой от радости! Он рассказал мне, что ты вышла замуж.

И Патрик кашлянул, испытывая легкое смущение.

– Еще он рассказал мне… ну, о том, что случилось в поместье. Ты в порядке?

– Да, со мной все хорошо, – ответила я и попыталась улыбнуться. – Как вижу, вы с Лиамом уже познакомились.

– Это правда. И, как брат брату, я дал ему кое-какие полезные советы.

Патрик выдержал паузу и одарил меня своей особой лукавой улыбкой.

– Надо признать, у тебя отличный вкус! – шепнул он мне на ухо. – Наверное, пришлось хорошенько потрудиться, чтобы прибрать к рукам такого красавца!

– Патрик, ты никогда не переменишься!

Я улыбнулась и посмотрела на мужа.

– Лиам, Патрик часто говорит ерунду и глупо шутит, так что пусть тебя это не смущает. Он у нас за словом в карман не лезет!

– Что ж, надеюсь, с мечом он управляется не хуже, чем со своим языком! В Хайленде ему это умение пригодится больше. Тот, кто умеет защищаться только словами, у нас долго не протянет.

Я закрыла окно нашей спальни: от проливного дождя, обрушившегося на город, даже паркет в комнате стал скользким. Я вытерла пол полотенцем, которым только что просушила мокрые после купания волосы, и вернулась на кровать к Лиаму. Я легла рядом и прижалась к нему. Его теплые руки погладили меня по спине и по влажной шее.

– Мне очень понравился твой брат, – сказал Лиам задумчиво.

– Думаю, ты ему тоже понравился.

Я провела пальцем по тонкой ниточке волос, начинавшейся от его пупка и терявшейся в мягкой растительности, покрывавшей его грудь. Его живот напрягся, и с губ сорвался стон удовольствия.

– Твой отец… Не знаю, сможем ли мы с ним поладить. После обеда, когда я поцеловал тебя перед уходом, мне показалось, что еще секунда – и он на меня набросится. Ты точно сказала ему, что мы с тобой женаты?

Я тихонько усмехнулась.

– А что бы сделал ты сам, если бы мужчина, которого ты совсем не знаешь, да еще к которому относишься с подозрением, вдруг поцеловал твою дочь у тебя на глазах? – спросила я, закидывая на него ногу.

Он сделал вид, что обдумывает свой ответ, потом сказал с самым невозмутимым видом:

– Думаю, я бы задал ему такую трепку, чтобы он на всю жизнь запомнил!

От его хриплого смеха вздрогнула кровать. Лиам легонько провел пальцем вдоль моего бедра.

– А если бы я еще знал, что он собирается сделать с ней то, что я хочу сделать с тобой… Наверное, я бы его пришиб.

– Лиам, а тебе не кажется, что в таких делах… лучше не спешить? – спросила я, вздыхая от удовольствия, в то время как его рука ласкала и нежила меня.

Я закрыла глаза и расслабилась.

– Ты так говоришь, a ghràidh mo chridhe, потому что не знаешь, что я хочу с тобой сделать!

– А вот и нет! Уж это я знаю наверняка! – засмеялась я и притворилась, будто хочу оттолкнуть его от себя. – Иногда мне даже кажется, что ты только об этом и думаешь!

Я увернулась от руки, которая подбиралась ко мне под одеялом, и порывисто прижалась к Лиаму всем телом. Но супруг мой внезапно помрачнел. Я догадалась, что он собирается сообщить мне нечто неприятное.

– Кейтлин, завтра я уезжаю, – сказал он, чуть растягивая слова и стараясь не смотреть мне в глаза.

Это известие обрушилось на меня, как нож гильотины. Я быстро привстала и… утонула в его глазах.

– Только не завтра! Нет, это слишком скоро! – с дрожью в голосе заявила я.

– Так нужно. Для меня очень опасно тут оставаться. Город просто кишит солдатами. Я буду знать, что ты в безопасности, сейчас для меня это – самое главное.

Мне вдруг вспомнилось лицо капитана Тернера. Разумом я понимала, что Лиам прав. И все же мне было невыносимо тяжело с ним расставаться и еще хуже – думать, что, быть может, я никогда его больше не увижу.

– Я хочу поехать с тобой, Лиам! – взмолилась я.

– Кейтлин, опомнись! Я не могу взять тебя с собой, мы это уже обсудили. Здесь, у отца, тебе будет лучше. Патрик поедет со мной, и мы…

– Патрик? Но почему?

– Думаю, он сможет мне помочь. Я объяснил ему суть нашего с тобой небольшого затруднения.

– Маленького затруднения? – сердито буркнула я. – И когда же вы рассчитываете вернуться?

– Не знаю, a ghràidh. Недели через две, а может, чуть позже. Как только сделаем то, что нужно сделать.

– За эти две недели я умру от переживаний!

– Я постараюсь навещать тебя или пришлю кого-нибудь с весточкой.

Я упала на подушку и закрыла глаза. Я понимала, что от возражений толку не будет. Дождь сердито барабанил по оконному стеклу. Лиам склонился надо мной и нежно поцеловал. Было видно, что наша скорая разлука огорчает и его тоже.

– Я так тебя люблю! Ради тебя я пройду даже через адское пламя!

– Я последую за тобой, mo rùin!

На следующее утро я проснулась в пустой и холодной постели. И плакала, пока не иссякли слезы.

После отъезда Лиама, столь поспешного, прошло пять дней. Долгие часы ожидания я старалась заполнить полезными делами – помогала миссис Хей, или Эдвине, как теперь, по ее настоятельной просьбе, я ее называла, хлопотать по дому.

Если не считать отца, у нее было еще трое постояльцев. На том же этаже, что и папа, проживал некий мистер Роберт Синклер – невысокий мужчина средних лет, тучность которого свидетельствовала о любви к хорошей еде и хорошему вину. Жизнерадостный и разговорчивый, он развлекал нас за столом анекдотами и самыми свежими городскими сплетнями. По профессии мистер Синклер был банкиром и имел долю в каком-то крупном банке. Комнату у миссис Хей он снимал временно, поскольку рассчитывал вскоре перевезти в Эдинбург все свое семейство – жену и пятерых детей, которые пока еще оставались в фамильном поместье в долине Твида, недалеко от Пиблза.