Тем временем майор обменялся с капитаном какими-то знаками и выпроводил его из кабинета, а сам, дозвонившись до экспертизы, поинтересовался, на месте ли нужный ему врач и когда тот может принять их по делу.

— Ну вот, с экспертизой тоже все в порядке, — бросив трубку, сказал он. — Оформим задним числом. Ну-ка, покажите синяки!

— Как? Тут? Вам? — смутилась Нана.

— Вы меня не так поняли. Я просто хотел посмотреть, годятся ли они для экспертизы… Хотя бы один…

Поколебавшись, Нана спустила с плеча бретельку и показала синяки на руке, отодвинула воротник, обнажив на горле оранжево-лиловые пятна и потеки.

— Да-да, спасибо, вполне годятся… Пишите дальше, и поподробнее!

И Майсурадзе отошел к окну, боясь вспугнуть ее… Наркотики, ограбление, хранение оружия, порнография, а теперь вот изнасилование — не многовато ли для директора магазина с Дезертирки? Сумеет ли справиться с соответствующей суммой?.. Все-таки интересно жить на этом свете!.. Ехал к этому придурку на базар, думал прихватить какую-нибудь мелочь за проколы, а тут на тебе — кольца!.. А на планерке вдруг сообщение — ограблен и убит гинеколог Баташвили!.. Теперь надо копать дальше. Вдова заявила к розыску ряд наименований, но есть основания полагать, что взято там намного больше — к этому богу вульвы ходил весь город… Да что там город — пол-Грузии у него побывало, из горных деревень ехали показывать свои грешные дыры!..

Услышав, что шуршание ручки по бумаге прекратилось, он обернулся. Нана сидела, покусывая ручку.

— Все? Подписались? — спросил майор, подавляя в себе желание побыстрее схватить лист. — Подпишитесь. Задним числом…

Стараясь не торопиться, он взял заявление. Прочитал его. Пробурчал:

— Вот подонок! Червонец каторги за такое в самый раз… Кстати, он вам что-нибудь о своем дяде говорил?

— Нет, а что? У него есть дядя?.. — ответила Нана, хоть и слышала когда-то краем уха, что дядя у Бати — то ли врач, то ли юрист, в общем, кто-то из тех, кто делает деньги.

— Был, дорогая, был. Значит, ничего не рассказывал про любимого дядю? Может, он ссорился с ним или еще что?

— Нет, я не слышала ничего такого. Я вообще его мало знала, — ответила Нана, думая о том, что из-за этого все и произошло: знай она его получше — никуда бы не пошла!..

Майор еще раз с удовольствием перечитал показания и стал уточнять детали, отчего у Наны по спине поползли мурашки. Она стала запинаться, но майор настаивал, и она была вынуждена в физиологических подробностях описать всю сцену. Майор с застывшим взглядом слушал ее, не перебивая.

Неожиданно она запнулась и спросила:

— А что с ним будет? — будто только сейчас до нее дошли слова майора о «червонце каторги».

— Это как суд решит, — уклончиво ответил тот и, в свою очередь, уточнил: — А что бы вы хотели?

— Мне все равно. Но суд, десять лет каторги… На суде надо будет присутствовать?.. И все это рассказывать?..

— Конечно! — кивнул майор и важно переложил бумаги на столе, пряча подальше заявление Наны. — А вы, к слову, согласились бы взять у него… э… компенсацию?

— Что значит компенсацию?

— Ну, если бы он дал вам денег, то вы забрали бы свое заявление?

— Н-нет… Не знаю… — не очень уверенно проговорила Нана, однако возможность такого исхода ободрила ее: и на суд таскаться не надо, и он, сволочь, пусть живет, и она деньги получит. И, главное, придет конец этому кошмару допросов, стыдных деталей, предстоящей экспертизы, унижений, обсуждений!

— Ладно, об этом после, — сказал майор.

Тут дверь открылась и на пороге появился небритый, опухший Бати. За ним маячил Мака. Бати потухшими глазами посмотрел мимо Наны и сгорбился у стены.

— Сюда! — указал майор на стул.

Бати мешком рухнул на стул и уставился в пол.

— Узнаешь эту женщину? — спросил майор суровым голосом; Бати, не поднимая головы, кивнул. — Кто это?

— Эта… Как ее… Нана… Саканделидзе, кажется… Или Абрамян, не знаю точно…

— Сам ты Абрамян, дурак! Откуда ты ее знаешь? Бати пожал плечами:

— Кто ее не знает?.. Известная шлюха и воровка…

— Как же ты хотел жениться на шлюхе? Бати поднял голову:

— Я? Жениться? На этой? Да вы что? Я не сумасшедший! Если на каждой минетке жениться!..

Мака заворочался в глубине кабинета, а майор прервал Бати:

— Полегче. Есть свидетели, что ты делал этой женщине предложение.

— Какие еще свидетели! — махнул тот рукой.

— Ну-ка, расскажи, когда и где ты ее изнасиловал? — деловито приказал майор и достал чистый лист бумаги.

— А, вот вы о чем… Да ничего особенного… Все, как обычно: выпили, закусили, посмотрели фильм, потрахались. Не в первый раз… Она за деньги у кого хочешь отсосет, хоть у вас… Я ее по телефону обычно вызываю…

— Ты на ее шею посмотри! Откуда эти синяки?

— А что шея? Может, ей вчера всю ночь в пасть давали… Она садо-мазо очень уважает… — нагло заявил Бати.

— Смотри, чтобы самому в пасть не получить, подонок!.. — не выдержал из-за спины майора Мака.

А Майсурадзе, подняв руку и остановив жестом вспыхнувшую Нану, холодно отчеканил:

— Даже если это все так, для суда эти факты не имеют никакого значения: изнасилование есть изнасилование, а эксперты свое слово скажут! И в первый раз случилось насилие или в последний — для прокурора без разницы! Мохнатые сейфы сейчас ох как в цене! Теперь слушай внимательно, болван! — И майор ровным голосом прочел ему заявление Наны. — Экспертиза прикладывается.

— Да вы что?.. Она сама… Она меня сама стала хватать, я даже не хотел к этой грязной твари прикасаться… — приподнялся Бати. — Что вы ей верите? Это же блядь, минетчица, соска! На ее губы посмотрите! За пять рублей любому дворнику отлижет до крови!..

Но он не успел досказать — кулак Маки свалил его на пол. Нана вскрикнула. Бати захрапел, а капитан с ходу добавил ногой.

— Хватит! — закричал майор. — Не сейчас! Посади его на стул!

Мака за шиворот поднял арестованного и прошипел ему в ухо:

— Язык вырву!

А майор, насильно отстранив Маку от Бати, начал веско объяснять:

— Ты, по-моему, не совсем понимаешь, что с тобой происходит. Есть экспертиза и показания соседей, которые слышали ее крики в ту ночь. Это раз. Потом мы отвезем тебя в наркологический, там посчитают твои проколы на большой линейке. Это два. Подкинем граммов пять или пятнадцать опиума для верности: у кого дырки, у того и кайф, логично, для этого профессором не надо быть. Кстати, наш районный судья почище всякого клистирного доктора в проколах, шрамах и шунтах разбирается, знающий… Это три. Потом покажем прокурору протокол допроса, где твоя тетушка опознала кольца из твоего сейфа, — это ее кольца, которые ты, грабитель и убийца, забрал из ее квартиры. Так что Нана давать тебе кольца никак не могла, понимаешь ты это, болван? Кольца и квартира — твоего дяди, а не папы римского или черта-дьявола!.. Это четыре. Потом выясним, грабил и убивал дядю ты один или у тебя есть сообщники. Это пять. А то, что дядя умер — это уже будет шесть. Не многовато ли?.. На пятнашку тянет, если хорошо посчитать… Или вообще стенка… Девять граммов в сердце… Или в затылок…