– Виола, – шепнул ей на ухо Федор, – вот хороший повод отменить или отложить казнь. Лорд, конечно, отъявленный подонок, но мне кажется, не стоит вам, почти ребенку, давать приказы об убийстве. Нехорошо это как-то. Нельзя тебе быть жестокой…

– Ну хорошо, сэр Федор, – вдруг сказала Виола. – Я жестокая, а ты добрый. Я стольким обязана тебе, что, если ты сейчас обратишься ко мне с просьбой его помиловать, я выполню твою просьбу. Но когда лорд соберет себе новое войско, он начнет сводить счеты с мирными горожанами и крестьянами, убивать и пытать их жен и детей, жечь дома. Ты достаточно добр, чтобы допустить это? Ты готов взять ответственность за свою доброту на себя?

– Не знаю. Как-то не подумал…

– Будешь обращаться с просьбой о помиловании?

– Нет.

– А я готова взять ответственность на себя за свою жестокость. Чтобы вот это больше не повторялось… – И юная королева показала рукой на многочисленные веревочные петли на ветках дуба, на которых еще недавно раскачивались повешенные крестьяне…

– Наверное, ты права.

– На самом деле, сэр рыцарь, мне выгоднее отпустить Тарэкса к герцогине. С такой подмоченной репутацией он только будет путаться у мачехи под ногами! Лорд выставил себя на посмешище, авторитет его подорван, но прогнать его она не сможет, чтобы не нажить сильного врага. Сейчас же место серого кардинала свободно, и она может выбрать кого-нибудь поумнее. Но отпустить этого садиста и живодера я просто не могу.

– А кто будет исполнять приговор?

– Эй, вы, трое, как я знаю, вы вешать мастера, – обратилась Виола к приговоренным подельникам лорда, – если повесите своего главаря, обещаю вас помиловать.

– Подождите, подождите, – в отчаянии прокричал Тарэкс, – дайте хоть помолиться напоследок!

Но напрасно он, изображая смиренную молитву, до боли в глазах вглядывался в край леса, ожидая увидеть всадников, мчащихся вперед для его спасения. До последней минуты лорд не мог, не хотел поверить, что его обманули… Когда прошло время, отведенное для молитвы, Виола махнула платком…

Разбойнички живо взялись за дело, и бывший их командир уже через три минуты болтался в петле с высунутым языком. Королева махнула платком еще раз, и стражники отпустили добровольных палачей, которые, обрадованные тем, что так легко отделались за свои преступления, бросились улепетывать в поле.

Федор напрягся, он боялся, что королева прикажет стрелкам расстрелять бегущих, а разочаровываться в девушке ему совсем не хотелось.

– Надеюсь, крестьяне из соседних сел их встретят, – только и сказала Виола, отворачиваясь.

К вечеру процессия вернулась в город.

Юная королева оказала герцогине и ее дочерям великую честь, приняв их перед отъездом в зале заседаний. Правда, Виола была так занята неотложными делами, что опоздала почти на час, и весь этот час знатные леди покорно стояли и ждали начала аудиенции. И весь этот час хуже всего себя чувствовал капитан гвардии сэр Томас, на которого Изабелла периодически бросала презрительные и испепеляющие взгляды. Но вот наконец появилась и королева, сопровождаемая сэром Федором и Динарой. Удобно усевшись на трон, Виола I пожелала уезжающим счастливого пути и милостиво протянула им руку для прощального поцелуя. Сделав книксен, со словами глубокой благодарности за аудиенцию кончики пальцев королевы покорно поцеловала как сама герцогиня, так и ее дочери. После чего, выйдя во двор и усевшись в карету, троица под охраной проспавшихся гвардейцев отправилась обратно в Эрию.

Первые пятнадцать минут дамы ехали молча, но вскоре мрачное молчание, царившее в карете, было нарушено.

– Не слишком ли Виолка обнаглела? – спросила герцогиню одна из ее дочек.

– Точно, точно, надо поставить ее на место, правда, мам? – поддакнула вторая. – Ничего, мы ей все припомним…

– Послушайте меня, дуры, – вдруг резко ответила Изабелла, – Виола очень умна и опасна. Она даже меня под свою дудку плясать заставила.

– Да ей просто повезло…

– Повезло? Она, оставшись с одним телохранителем, скрылась от всех преследователей, в одиночку взяла власть в городе, разбила войско опытного полководца… Меня, меня, как наивную простушку, обвела вокруг пальца! Куда вам, тупым вертихвосткам, с ней тягаться!

– Ну, зачем ты нас оскорбляешь, маменька…

– Это не оскорбление, а констатация факта. Не ссорьтесь с ней, если не хотите кончить как тот придурок, который на дереве болтается!

И герцогиня через окошко кареты ткнула пальцем в сторону дуба, на котором второй день раскачивался на ветру повешенный Тарэкс.

– Не жалко, так ему и надо, мерзавцу!

– Его не жалко, вы с Виолой не ссорьтесь. Это приказ, поняли?

– Да, маменька… – И обе дочери согласно кивнули.

Если бы кто-то из местных жителей ночью проезжал мимо дуба, на котором повесили лорда Тарэкса, то при свете двух лун он мог увидеть два синих метеорита, упавших с неба к подножию дерева. Рассыпавшись сотнями мелких искр, метеориты превратились в двух демониц, через минуту принявших облик белокурых близняшек.

– Ну, как дела, неудачник? – обратилась к повешенному Гордония. И, подойдя поближе, поморщилась: – Фу, воняет…

– А как же – третий день уже висит, – пояснила Сильвия, внимательно всматриваясь в искаженное предсмертной судорогой лицо висельника.

– Как бы ты ни важничал, ни задирал нос перед другими, а все равно после смерти сгниешь, как и все остальные, – подытожила Гордония. – Думаешь, есть смысл его оживлять? Сумеет он убить Динку?

– Нет, конечно. А вот кровь ей попортит. Давай-ка сперва поколдуем, как задумали, а там видно будет.

Гордония взмахнула рукой, и огненный шар, вылетевший из ее ладони, перерезав веревку, испарился в воздухе, а полуразложившийся труп рухнул к подножию дуба. Демоницы встали рядом с мертвецом и, посыпав его каким-то зельем, стали нараспев читать странное заклинание, направив кончики пальцев, светящиеся фиолетовым светом, на безжизненное тело. Первые три минуты могло показаться, что усилия колдуний напрасны, но вот труп озарило фиолетовыми молниями, и после яркой вспышки покойник, покачиваясь, словно пьяный, с трудом встал на ноги.

– Мясо, хочу мяса, – прохрипел бывший лорд и сделал шаг вперед, но демоницы успели дочитать заклинание до конца, и ожившее чудовище покорно замерло, ожидая дальнейших приказаний.

– Фу, кажется, успели… Да-а, ну и красавчик у нас получился!

– Мы создали тебя, слушайся и повинуйся нам… Мы твои хозяйки!

– Да, слушаю и повинуюсь, – завыло чудовище, – мясо, хочу свежего мяса… Дайте мне поесть человечинки!

– Вот тебе твой меч. Узнаешь? – И Гордония бросила к ногам лорда его любимое оружие.

Но Тарэкс даже не посмотрел в его сторону.