В большинстве случаев разделение вселенных происходит при катастрофах, вызванных проявлениями разума. Что же такое катастрофа, повлекшая огромные жертвы среди мыслящих существ, если отвлечься от строго статистических вопросов радикального уменьшения популяции? Это прежде всего мощный эмоциональный взрыв. Мысль, безусловно, имеет материальную составляющую, это очевидно в любом мире, подчиняющемся магическим законам, и вполне доказуемо в технологических вселенных. В какой степени сильнейшая вспышка мысленной активности – точнее, резко негативной активности – способна оказать влияние на столь сложные процессы, как разделение миров?

Мне кажется, что в этом и кроется ответ на вопрос. Если сделать допущение, что целью существования законов природы является возникновение и развитие разумной жизни – теория более чем спорная, но в противном случае цели нет вообще, – то удвоение миров может являться защитной функцией природы. Как только той или иной цивилизации начинает угрожать гибель, сама природа приходит на помощь, создавая своего рода резервную копию и обеспечивая обеим копиям разные – и даже принципиально разные – условия «хранения». Или, если угодно, условия развития. С надеждой… нет, использовать слово «надежда» применительно к природе – это слишком смело. Лучше – с целью повысить вероятность выживания биологической сущности.

Если использовать местные идиомы, то можно сказать, что теория хромает на обе ноги. Но использованные натяжки позволяют объяснить почти все известные факты. В том числе и раздвоение из-за ключевого события. Поскольку будущее, хотя и не определено окончательно, может быть с некоторой вероятностью просчитано, то и реакция природы может последовать ДО наступления катаклизма. Хотя бы с той целью, чтобы в одной из вероятностных вселенных этого катаклизма не произошло вообще.

Можно ли рассматривать появление атлантов как потенциальную угрозу миру? Да, безусловно. Может ли оно вызвать деление миров? Вероятно. Возможно ли зафиксировать момент деления? Увы…

Дневник Яра Вирма,

Стража Четвертого круга

– Что с Ольгой?

Это был первый вопрос, заданный Ярославом, когда он – обтрепанный, грязный и измотанный до предела, возник на пороге дома Зобова, где сам Герман Игнатьевич в компании капитана Буруна ожидали его появления. По обоюдному согласию о деле не говорили. Зобов не возражал против присутствия Верменича, тем более что его информация в немалой степени касалась и Ярослава. Ждать пришлось не так уж и долго…

В ответ на вопрос Сергей только покачал головой.

– Сергей, у тебя деньги с собой есть?

Бурун заглянул в бумажник, скорбно вздохнул.

– Так… копейки. А много надо?

– Десять штук.

– Позвольте ссудить вам, уважаемый Ярослав Борисович… – вскинулся Зобов.

– Благодарю, Герман Игнатьевич, – не стал жеманничать Ярослав. – Я непременно отдам…

– Что вы, не стоит беспокоиться, – странно усмехнулся дед. – Такая малость… Я так понимаю, надо заплатить водителю? Сей момент…

Он исчез за дверью, на ходу шурша купюрами. Сергей вопросительно взглянул на Верменича… Тот картинно развел руками. Десять тысяч для пенсионера – мелочь? Забавные вещи узнаешь иногда о своих соседях.

Дед вернулся буквально через пару минут. Выглядел он несколько удивленным.

– Мне казалось, получая столь приличную сумму, обычный человек должен выражать больше э-э… положительных эмоций.

– Он всего лишь выполнил работу, – буркнул Верменич.

– Добровольную? – одними губами прошептал Сергей. И добавил уже громче: – Чай будешь?

– Буду. И что-нибудь поесть… Сергей, расскажи… все, подробно… я должен знать.

Рассказ Буруна о визите атлантов и гибели Ольги Ярослав выслушал молча, лишь время от времени бросая косые взгляды в сторону безмятежно прихлебывающего чай пенсионера. А тот не пытался встрять в разговор и лишь загадочно улыбался.

Фактически рассказ Буруна был не слишком насыщен подробностями, хотя он и понимал, что сейчас Ярославу нужна каждая деталь. Но лучше, если более информативный разговор состоится без свидетелей. Он так и не разобрался еще, как вести себя с Зобовым. Старик – если судить по телефонному разговору, полному намеков и обещаний – располагал некоей информацией, которой располагать не должен был. И явно не торопился ею делиться, предоставляя возможность поговорить своим более молодым гостям.

Поэтому Сергею пришлось быть достаточно кратким и изложить только официальную версию – неизвестные убийцы проникли в дом, пытали женщину… По заключению медэксперта смерть наступила от остановки сердца, вероятнее всего – от болевого шока. Сами по себе причиненные ей увечья не были смертельными, но боль причиняли страшную. Хотя Ольга и выглядела много моложе своих лет, но выносливость ее была уже не такой, как в юности. Обыск практически ничего не дал – если не считать многочисленных отпечатков пальцев, принадлежащих хозяевам дома и их редким гостям. Что похитили – а, по мнению следствия, проникновение в дом и пытки имели своей целью именно ограбление, – тоже сказать было трудно. Подвал перевернут вверх дном, все остальное цело.

Ничто из сказанного не представляло собой особого секрета для Зобова. И понятым его приглашали, и на опознание Буруна его водили, так что некоторое представление о ходе расследования он имел.

– В общем, сейчас тебя считают если и не подозреваемым номер один… да что там говорить, лучше тебе сейчас не попадать в руки следователей. Вопросов у них накопилось более чем достаточно, а алиби, как я понимаю, у тебя нет и в помине?

– Кто это сделал? – прошипел Ярослав, не собираясь отвечать на риторический вопрос. Он сейчас был не в той форме, чтобы понять все то, что Сергей пытался ему сказать между строк.

– Пока преступников установить не удалось, – уклончиво протянул капитан, взглядом прося у Стража прощения. – Но поиск идет…

– Бросьте, уважаемый Сергей Павлович, – не выдержал Зобов. – Вы прекрасно знаете, кто именно убил Ольгу Олеговну… не хотите говорить при мне? Кажется, я дал вам понять, что знаю достаточно…

– Хорошо, гражданин Зобов. – Тон Сергея стал официальным, с легким налетом угрозы. – Вы в том телефонном разговоре намекнули, что в самом деле что-то намереваетесь мне сообщить. И, быть может, сейчас тому самое время? Доверие за доверие, как вам такой размен?

Верменич переводил мрачный взгляд с Сергея на старика и обратно.

– Ну ладно, – кивнул пенсионер. – Раз вам так будет угодно… Не угодно ли еще чайку, господа?

Если вдуматься, то собственно «чая» в сложной смеси сухих листьев, цветков и ягод практически не было. Но стоило ли обращать внимание на подобные мелочи? Напиток прекрасно согревал тело и отменно утолял жажду… пожалуй, ничего подобного Сергею раньше пить не доводилось. Надо будет спросить у старика состав… но что-то подсказывало капитану, что вряд ли в напиток входят травки, которые можно купить в супермаркете или, к примеру, в аптеке.