– Я, например, не собираюсь сидеть здесь, как утка, в ожидании, когда меня зарежут, – заявила Улара. – Старший мастер, лучше нам атаковать первыми, пока еще можно использовать эффект неожиданности. Это наша земля, наша территория. Мы знакомы с местностью. Давайте используем это в наших интересах.

– Элантийцы привели целый батальон, – вмешалась Лань. – Я видела, как они пробирались через горы. Их было так много. Слишком много. Даже вам их всех не одолеть, мастер Улара.

– Мы обречены! – воскликнул Фэн, мастер Геомантии. – Я прочитал это на костях оракула…

– Мы не обречены, – сказал Цао, мастер Стрельбы Из Лука, – по крайней мере пока у нас есть хорошая стратегия и план. А не только наши преимущества. У нас же есть книга с военными стратегиями. Давайте ею воспользуемся.

Пока они совещались в мерцающем свете ламп, Старший мастер неотрывно смотрел на Лань. Наконец он поднял руку, и остальные замолчали.

– Мы надеемся на лучшее, но готовимся к худшему, – сказал Дэцзы. – Мастер Нур и Безымянный мастер, эвакуируйте младших учеников через задние скалы. Направляйтесь на запад… и ждите от меня вестей. Мастер Искусств Света и Безымянный мастер Ассасинов склонили головы в знак повиновения. – Остальные, соберите тех, кто способен и желает сражаться.

– Старший мастер, – позвала Лань, но он поспешно покинул комнату. К тому времени, когда она догнала его, кто-то уже звонил в колокола, оповещая о войне. На горе повсюду вспыхнули бумажные лампы. Маленькие желтые точки сонно замигали, когда ученики начали просыпаться.

Дэцзы повернулся к Лань.

– Старший мастер, неужели вы надеетесь противостоять элантийской армии? – сказала она. – Мы должны бежать.

– Лань, – ответил он, будто бы пробуя ее имя на вкус. – Самое время для нашего второго занятия.

Лань уже открыла рот, чтобы возразить. Не самое лучшее время для урока, когда элантийцы стояли у порога, а Цзэнь пал жертвой Бога-Демона. Старший мастер многозначительно посмотрел на нее.

– Пожалуйста. Это важно. Удели мне несколько минут твоего времени.

Край Небес просыпался, ученики стекались с каменных ступеней, окаймляющих горы. Она наблюдала, как дети дрожали, сжимая свои пожитки. Видела, как старшие ученики подготавливают оружие – копья, мечи и множество стрел. Все из дерева, а значит, наверняка расколется о толстую металлическую броню элантийцев. Эти ученики были едва ли старше детей. Однако в их глазах не было и следа молодости – только усталые, ожесточенные взгляды тех, кто прожил жизнь, полную страданий.

Дэцзы обходил группы, сгрудившиеся вокруг каждого мастера, обмениваясь словами и кивая, прежде чем двинуться дальше. Они собирались использовать Тридцать пятую стратагему из «Классики войны»: связанные, цепные атаки, которые включали в себя различные ловушки, чтобы неожиданно ослабить врага. Эта, предпоследняя из Тридцати шести стратагем, предназначалась для сражений, в которых силы противника были подавляющими.

Последняя карта, которую можно было разыграть, если элантийская армия пройдет через Пограничную печать.

– Стрельба Из Лука как первая линия обороны, – крикнула Улара, стоящая во главе собравшихся. – Следом Печати. Мечи и Железные Кулаки напоследок.

И все же, смотря на десять мастеров и учеников, которые предпочли остаться, Лань понимала, что никакая стратегия из «Классики войны» не смогла бы уравнять шансы сотни человек, собирающихся встретиться с многотысячной армией. Она посмотрела на лица детей, которых мастер Нур и Безымянный мастер уводили к дальним скалам, заметила в глазах старших учеников страх, который не могли скрыть ни оружие, ни доспехи.

И внезапно Лань четко поняла смысл слов, которые сказал ей Цзэнь на берегу того черного, будто бы стеклянного озера.

Я заключил стоящую сделку: один человек в обмен на силу, достаточную, чтобы спасти эту землю и этот народ.

Потому что, не обратись он к силе Богов-Демонов, они бы проиграли. Сила – это палка о двух концах… но не иметь силы значило не иметь вообще никакого оружия для борьбы.

Окажись она на месте Цзэня, отклонила бы предложение Бога-Демона?

– Сюда, Лань, – внезапно сказал обративший на нее внимание Дэцзы, и девушка виновато отогнала подобные мысли. Она последовала за ним обратно в Зал Водопада Мыслей, к открытой террасе. Шум водопада становился все громче, заглушая гул военных приготовлений снаружи.

Лампы в форме лотосов замерцали и успокоились, когда Дэцзы остановился.

Он повернулся к задней террасе, молча наблюдая за водопадом.

Лань глубоко вздохнула.

– Старший мастер, – попыталась она снова, – нам следует бежать. Элантийский маг привел с собой целую армию, а не просто разведывательный отряд. Если вы не планируете вытащить еще одного Бога-Демона из своего рукава, мы не можем надеяться на победу.

Последняя реплика задумывалась как шутка. Однако при этих словах Дэцзы обернулся, чтобы окинуть ее долгим взглядом. Прошло несколько мгновений, прежде чем он заговорил.

– Существует причина, по которой я готов охранять эту гору даже ценой собственной жизни. – Он вытянул руку. – Могу я взглянуть на твою окарину?

У Лань бешено заколотилось сердце. В последний раз она использовала утраченное искусство практики, чтобы пройти мимо семьи Ешин Норо. Что, если это тоже означало «свернуть с Пути»?

– Я хочу только увидеть ее, – заверил Дэцзы, заметив ее нерешительность. – Именно Дилая первой сообщила мне, что ты – как она там выразилась? – «наложила на нее музыкальное проклятие». Именно тогда Чо Тай понял, что это. Он узнал… кем ты являешься. Кем… была твоя мать.

Во рту Лань пересохло, когда она потянулась к талии и вытащила инструмент из складок пояса. Бледно-перламутровый лотос сверкнул на гладкой черной поверхности, когда она передала окарину Дэцзы.

Старший мастер долго смотрел на инструмент, прежде чем перевести тяжелый взгляд на Лань.

– Многие великие люди, некоторые из которых были мне очень дороги, отдали свои жизни, чтобы защитить наследие твоей матери.

Лань была ошеломлена.

– Вы знали мою мать?

Дэцзы наблюдал за ней с непроницаемым выражением лица.

– Знал. Должно быть, ты уже поняла, какую цель она преследовала. Что она хотела защитить. Но возможно, нам было бы благоразумнее начать с самих Богов-Демонов. Что думаешь?

Лань смогла только кивнуть.

– Четыре Бога-Демона, – начал Дэцзы, – существа, у которых нет иной цели, кроме как стремление к власти. Они не делают различия между добром и злом. У них нет морали. Они так же стары, как кости этого мира. В их глазах человеческие существа подобны хлопьям снега: наши жизни быстротечны и заканчиваются в мгновение ока. Мы – сосуды, благодаря которым они могут менять течение мира и укреплять свою власть и существование.

– Я думала, что для практиков вполне нормально привязывать к себе Богов-Демонов и направлять их силы, – заметила Лань.

– Как сказано в первом принципе «Книги Пути», силу