номер отключен или вне зоны действия сети, а по домашнему отвечает… няня. Куда Костю черти занесли? Он ведь никогда не уезжал надолго от своих дочек. Должно было случиться что-то архиважное, чтобы показательный отец изменил своим принципам.

– Черт! – еще и за друга переживать.

Уснуть не получается, поэтому я открываю ноутбук и захожу на сайт агентства недвижимости. Перебираю закладки, никак не могу найти то, что хочу. Пока на экране не появляется новое объявление.

– Неплохо, – хмыкаю задумчиво. И улыбаюсь с надеждой. Почему бы и нет?

Глава 56

Неделя спустя

Ева

– По результатам конкурса грант получает…

Седовласый мужчина приподнимает очки, платком стирает пот со щек и переносицы, неторопливо устраивает толстую, круглую оправу на место. Словно проводит некий ритуал, а остальные присутствующие – всего лишь куклы вуду. И только после всех утомительных манипуляций он не спеша открывает папку, чтобы коротким пухлым пальцем медленно провести по листу в поисках имени победителя.

Я не в силах терпеть. Сердце бешено скачет в груди, легкие сдавливает спазмом, а к горлу то и дело подкатывает паническая тошнота. Не выдержав, нахожу ладонь Тимура под столом и впиваюсь в нее, как в спасательный круг.

– Все хорошо, Ева, – тихий добрый шепот едва касается слуха. Пальцы сплетаются, даря нам обоим тепло, ощущение уюта и надежду на лучшее.

Боковым зрением смотрю на Тимура, но он на протяжении всей встречи так и не сводит взгляда с Меркуновых, сидящих напротив. С ненавистью и ревностью буравит мрачного, чем-то расстроенного Игоря, без интереса скользит по Светке, все сильнее напоминающей меня. Напряженно изучает уверенную в себе Елену Евгеньевну, которая ухмыляется, жеманничает и строит глазки Владу Аркадьевичу. Вулканов зло стреляет в него, словно предупреждая не наделать глупостей, но Влад устало отмахивается и улыбается мне. Его жест воспринимаю с опаской и хмурюсь, показывая, что тоже не в восторге от их заигрываний с Меркуновой. Еще не хватало, чтобы она из свекрови превратилась в мою мачеху. Да и Каролине такого «счастья» не желаю.

Чувствую на себе пронзительный взгляд Игоря и передергиваю плечами. Импульсивно пытаюсь высвободить ладонь из хватки Тимура, чтобы окружающие не заметили этого и не восприняли превратно. Но Вулканов не отпускает, поглаживает кисть большим пальцем. Успокаивает прикосновениями, словами, просто своим присутствием. С ним я становлюсь сильнее и смелее. Даже выдерживаю презрительный взгляд бывшей свекрови.

Но стержень внутри меня надламывается, когда я слышу:

– Меркунова.

Организатор конкурса кашляет и опять отвлекается на очки. Другие претенденты на грант разочарованно вздыхают, перешептываются, огорченно собирают вещи и поднимаются с мест. Свекровь тихо хихикает, празднуя победу. Игорь молчит, будто его это не касается или ему плевать.

Тимур крепче сжимает мою ладонь, поддерживая.

Я же словно врастаю в стул. Покрываюсь коркой льда и трясусь от озноба.

Подвела. Проиграла конкурентам. В самый сложный момент, когда бизнесу Тимура так необходима поддержка. Любая!

– Прости, – сипло шепчу.

От съедающего меня чувства вины и безысходности я готова расплакаться. Пытаюсь привстать, но ноги не держат, зато мгновенно подхватывает Тимур. А голос организатора пробивается будто сквозь плотный слой ваты.

– Меркунова Ева, – уточняет он. – Компания Вулканова. Поздравляю, – протягивает ладонь для символического рукопожатия.

Я не верю собственным ушам, вопросительно кошусь на Тимура, но он напряжен до предела. Вместо того, чтобы порадоваться, раздраженно скрипит зубами, услышав фамилию моего бывшего мужа, и пристреливает подскочившего на ноги Игоря прищуренным взглядом. Широко улыбаюсь и, наплевав на правила приличия, аккуратно, но нежно обнимаю босса. Не совсем официально.

– Мы победили, – выдыхаю жарко, и все тело охватывает эйфория.

Горячая ладонь ложится на поясницу, бережно проводит по спине. Тимур обнимает меня под громкий хлопок двери. Когда отстраняется, Меркуновых в кабинете уже нет.

– Поздравляю, – Влад похлопывает Вулканова по плечу, а потом посылает мне приободряющую улыбку. – Ева, ты молодец, всех сделала, – победно бросает, не скрывая ликования. И важно расправляет плечи, будто гордится мной. Своей дочерью.

Хотя пока что ничего неизвестно.

Результат нашего с ним теста должен быть со дня на день, но Влад ведет себя так, будто все для себя решил. И привык к мысли, что я его кровная наследница. Звонит каждый день, интересуясь мной и Владиком, помогает в автосервисе, иногда приезжает вместе с Каролиной.

Чересчур навязчивый «папочка» мне достался. Он словно наверстывает упущенное, а еще… Дико боится повторить ошибку, которую совершил с моей матерью. Поэтому не отступает от меня ни на шаг. Приглашал пожить у него, пока мы не помиримся с Тимуром. Даже фамилию свою предлагал. Правда, обмолвился, что в этом у него, скорее всего, найдется серьезный конкурент.

Порой меня посещает мысль, что если родство не подтвердится – он все равно удочерит меня. Лишь бы не потерять.

– Тимур Викторович, вам как владельцу необходимо подписать эти бумаги, – отвлекает нас мужчина, подавая документы.

– Да, разумеется, – нехотя отпускает меня Вулканов и наклоняется за ручкой. Прежде чем поставить свою размашистую подпись, внимательно вчитывается в условия. Серьезный, хмурый, надежный. Вселяет уверенность. Я и не заглядываю в текст – полностью полагаюсь на него.

С улыбкой рассматриваю жесткие черты лица, сильные пальцы, сжимающие края папки, напряженные широкие плечи. Осознаю, как мне его не хватало все эти дни. Хоть мы и живем под одной крышей, но стали чужими. Из-за меня.

С ужасом понимаю, как я устала плакать по ночам в ожидании ответа из лаборатории и жалеть себя. Как хочу выбраться из-под похоронивших меня эмоций и вернуть то счастливое время с Тимуром. Нам ведь так хорошо и уютно было вместе. Вопреки всему.

Без меня Вулканов постепенно закрывается. Все реже улыбается, все чаще страдает бессонницей. Я словно убиваю нас обоих.

Опять накатывает тошнота. Несмотря на приоткрытое окно, мне все равно душно.

– Я выйду на пару минут? – касаюсь предплечья Тимура, а он незамедлительно вскидывает взгляд, обеспокоенный, заботливый и… любящий? Боже, я ведь тоже люблю его. Очень.

– Тебе плохо? – взволнованно всматривается в мое лицо.

– Нет, перенервничала, – выдавливаю из себя улыбку, чувствуя, как немеет кожа и стучит в висках. – Я быстро.

Не дожидаясь разрешения, вылетаю из кабинета. С трудом подавляю подбирающийся к горлу ком, часто и глубоко дышу, машинально направляясь к туалету. Опираюсь о косяк двери, чтобы перевести дух, и плетусь к раковине.

Холодная вода помогает мне немного прийти в себя. Как только становится