Полиция безопасности горела решимостью вмешаться в переговоры 15 октября и арестовать сына венгерского правителя вместе со всеми его собеседниками. Данную операцию планировалось осуществить под кодовым наименованием «Мышь». Самое интересное заключалось в том, что подобное название произошло из-за ошибки восприятия на слух имени Хорти (младшего) и ассоциации его с Микки-Маусом.

При планировании этой полицейской операции в основу был положен расчет, что венгерский правитель, дабы избежать публичной компрометации своего сына, пойдет на уступки и откажется от своих планов заключения сепаратного мира. Для того чтобы обеспечить успех, генерал Винкельман попросил меня выделить на утро 15 октября роту моих солдат, так как было известно, что и раньше переговоры Хорти-младшего проходили под защитой подразделений венгерской армии.

Если подобное произошло бы и на этот раз, то мои солдаты должны были выступить в роли противовеса. Я согласился оказать поддержку, но с условием, что решение о вводе в операцию моей роты буду принимать лично.

В субботу я получил срочную телеграмму из Берлина, и мне, к великому сожалению, пришлось немедленно отослать туда Карла Радла. Осыпая проклятиями все и вся, он был вынужден подчиниться приказу.

В воскресенье 15 октября стояла ясная осенняя погода, и в десять часов утра на улицах было пустынно. Моя рота, расположившись в закрытых грузовых машинах на боковой улице, находилась в полной боевой готовности. Связь с ней поддерживал гауптман фон Фелькерзам. Сам я, естественно, не мог появиться в военной форме, ведь для того, чтобы присутствовать на месте предполагаемых событий, мне необходимо было облачиться в какую-нибудь неприметную гражданскую одежду. Мой водитель вместе с одним солдатом люфтваффе устроился в сквере рядом с площадью.

Я же на своей легковушке подъехал к месту событий сразу после начала переговоров и, уже сворачивая на площадь, увидел у офиса венгерский военный легковой автомобиль повышенной проходимости, а также персональную автомашину, на которой, вероятно, приехал Хорти-младший. Недолго думая я припарковал свою машину вплотную к ним таким образом, чтобы воспрепятствовать их внезапному отъезду.

Часть полицейских под видом постояльцев еще накануне заняли весь этаж над помещениями офиса, где проходили переговоры. Другие полицейские в десять часов десять минут должны были зайти внутрь с улицы и произвести аресты.

В закрытом венгерском военном легковом автомобиле повышенной проходимости, спрятавшись от постороннего взгляда, сидели три офицера венгерской армии. Еще двое находились в сквере. Я же, когда операция началась, стоял возле своей машины, изображая, что у меня произошла поломка двигателя.

Не успел первый немецкий полицейский скрыться в проеме двери, как из военного легкового автомобиля раздалась автоматная очередь, ранив другого полицейского в живот. Тот рухнул рядом с машиной, а из сквера стали приближаться сидевшие там два венгерских офицера, стреляя из автоматов на бегу. Я едва успел укрыться за своей легковушкой, как оставшуюся открытой дверь прошила автоматная очередь. Становилось жарко!

Во многих окнах и на балконах домов, выходивших на площадь, появились фигуры венгерских солдат. Мой водитель вместе с солдатом люфтваффе после первых выстрелов поспешили ко мне, считая, что я ранен. Водителя ранили в бедро, но он остался на ногах. Тогда я подал знак задействовать мою роту, а сами мы втроем под непрерывным автоматным огнем начали отстреливаться из своих пистолетов из укрытия. Ситуация, прямо скажем, становилась опасной. Хорошо еще, что это продолжалось всего несколько минут — моя машина уже походила на решето. Отскакивавшие от булыжной мостовой пули с неприятным звуком свистели рядом с нами. Сами мы выглядывали из нашего укрытия лишь для того, чтобы выстрелить и держать таким образом противника на дистанции, не превышавшей десяти — пятнадцати метров.

Наконец я услышал топот солдат моей роты, выбегавших из боковой улицы. Фелькерзам мгновенно сориентировался и приказал первой группе занять позицию при входе на площадь. Другие с быстротой молнии взяли под контроль сквер и направили оружие вдоль фасадов домов. После первых выстрелов наших солдат стрелявшие по нас стали отходить к воротам соседнего дома, за которыми укрывалось достаточно много венгерских вояк. Как только стрельба стихла, мы сразу же оттащили двоих наших раненых в парадное, заметив при этом, что противник готовится к прорыву.

Недолго думая мы привели в действие взрывное устройство возле их ворот, забаррикадировав обрушившимися мраморными плитами и дверями им выход. На этом военная часть операции завершилась, заняв не более пяти минут.

Теперь со второго этажа офисного здания стали спускаться полицейские, ведя с собой четверых пленных — Миклоша Хорти (младшего), того самого «Микки-Мауса», его друга Борнемиссу[240] и двух венгров. Этих двух венгров быстро упаковали в грузовик, а двух главных пленников, чтобы не привлекать внимания, полиция хотела было закатать по одному в ковры. Однако эта затея, насколько я мог судить, не вполне удалась, поскольку они отчаянно сопротивлялись. Когда грузовик с арестованными уехал, моя рота стала готовиться к отходу, так как мне хотелось избежать дальнейших столкновений, если противник вдруг снова соберется с силами. Возвращение моих солдат прошло без дальнейших происшествий.

Какое-то внутреннее чувство заставило меня последовать за грузовиком с пленными, и я воспользовался приготовленной второй автомашиной с водителем. Мы не отъехали от площади и ста метров, как под мостом Элизабетбрюке увидели не менее трех рот венгерских солдат, спешивших к месту недавнего столкновения.

«Надо их задержать, иначе может произойти бой с моими людьми, а этого следует избежать», — подумал я и, чтобы выиграть несколько минут, решил прибегнуть к блефу.

Я остановил машину и побежал к офицеру, командовавшему отрядом, крича на ходу:

— Остановитесь! Там наверху происходит что-то невообразимое! Никто ничего не понимает! Вам лучше сначала осмотреться самому!

Мой трюк сработал. Отряд остановился, а его командир в нерешительности застыл на месте, не зная, что ему предпринять. Хорошо, что он лишь немного понимал по-немецки. Во всяком случае, мне показалось, что смысл моих слов дошел до него не до конца. А может быть, он вообще ничего не понял. Как бы то ни было, несколько минут мне все же удалось выиграть — теперь мои солдаты наверняка уже погрузились на грузовики и уехали.

— Мне надо ехать дальше! — крикнул я озадаченному венгерскому офицеру, прыгнул в машину и помчался в сторону аэродрома.

Когда я приехал, оба главных пленника были уже в самолете, и через несколько минут он вылетел в Вену.

С аэродрома я направился в штаб корпуса, который располагался в отеле на одном из будапештских холмов, где наткнулся на генерала Венка и доложил ему о проведенной операции.