– Что вы такое говорите?! – Думский вскочил, но побледнел и рухнул обратно в кресло. – Это немыслимо! На каком основании... Это же...

– Это заговор, господин Президент, – уверенно заявил Хорошеев. – Я давно подозревал, что дело нечисто, но все концы сошлись только сейчас. Смертельная угроза Планете была вымышленной. Поиски подходящего пилота, нападение хакеров и сбой в программе были придуманы для отвода глаз. Кто-то проник на крейсер еще до его стыковки с буксирами, прямо на верфях. Вот почему он стартовал раньше времени. А когда цель заговора была достигнута, лишние фигуры были сметены с игрового поля одним мощным взрывом. На основании результатов предварительного расследования я смею утверждать, что профессор Лебедянко осуществлял планетарный этап заговора – водил всех нас за нос при помощи детской страшилки про астероид, который можно оттолкнуть исключительно «Криптоном». А его подельники тем временем готовили похищение века. Такой вот нехитрый трюк. Нас подвела любовь к дворцовым тайнам и никчемной секретности. На этом-то и сыграли Лебедянко и его компаньоны. Правда, компаньоны профессора в конце концов надули и его. Они оказались гораздо коварнее, чем он предполагал. Осуществив космический этап – угон крейсера, – они, чтобы не делиться, расправились с астрофизиком.

– У нас сперли «Криптон»?! – дошло до Бубнова. – Какие-то компаньоны профессора?

– Вот именно, – подтвердил Хорошеев.

– Но кто конкретно это сделал?! – теперь уже возмутился Думский. – И зачем?!

– Это следует спросить у тех, кто был в курсе операции изначально, – Хорошеев указал на Трубу. – Крейсер строился на верфях флота. Так, адмирал?

– Это устаревшие вспомогательные верфи, – прорычал Труба. – Их давно уже передали ученым! Я всего лишь получал рапорты о ходе работ!

– Слабая отговорка, – директор ПСБ махнул рукой и взглянул на Думского. – Я прошу вашего разрешения, господин Президент, задержать адмирала до выяснения всех обстоятельств дела.

– Как-то это не очень... – засомневался Думский.

– Пока все факты говорят против него и... Лебедянко. Но профессора обвинять поздно, а господин Труба, оставаясь на свободе, вполне может скрыться. Вы же видите, как отлично была подготовлена эта диверсионная операция. Едва «Криптон», незаметно для планетарных служб наблюдения, расстыковался с буксирами и стартовал в неизвестном направлении, злоумышленники, заметая следы, взорвали ЦУП. Чтобы провернуть такое дельце, требуется хорошая организованность и дисциплина. Военная. А еще лучше – флотская.

– Этого мало, – возразил Президент.

– Вспомните, как тщательно была продумана широкомасштабная игра с якобы угрожающим Планете астероидом! Это самая грандиозная мистификация, с которой я сталкивался на своем веку. Были задействованы сотни человек и невероятные машинные мощности. Два года – как раз столько, сколько строился «Криптон», – все два года базы данных забивались дезинформацией. Сфабрикованные снимки и записи. Данные радионаблюдения, в том числе со спутников и дальних космических станций, которые, заметьте, либо принадлежат космофлоту, либо как-то с ним связаны. Тысячи рапортов и докладов о необычных свойствах составляющего астероид вещества должны были заставить нас отказаться от термоядерной бомбардировки и склониться к использованию «Криптона». Конечно, как можно разрушить бумажно-виртуальную глыбу обычной боеголовкой?! Как можно стрелять в миф?! В конце концов была создана вполне реальная картина угрозы и сформировалась твердая убежденность – выжить нам поможет лишь секретный крейсер.

– Значит, все это время мы наблюдали киношные спецэффекты? – запоздало дошло до Бубнова. – А никакого «кирпича» не было. Была компьютерная графика и поддельные видеозаписи, как бы со спутников дальнего обнаружения. Потому и оптические телескопы астероид не видели, и не разрушить его было ничем.

– И связь в «Криптоне» не наладили, и нормальные системы управления не поставили, – добавил Хорошеев. – Чтобы в случае обнаружения обмана пилот буксира не смог позвать на помощь. Главное в крейсере были двигатели, а электронику можно смонтировать любую. Той комплектности, в которой корабль находится в данный момент, угонщикам оказалось вполне достаточно... Так что я утверждаю с полной уверенностью: все материалы по теме астероида – подделка, самая грандиозная мистификация в истории, а целью ее было похищение «Криптона»!

– Но зачем? – Президент изумленно взглянул на адмирала. – Труба, объясните, зачем вам понадобился крейсер?!

– Да кого вы слушаете?! – взорвался адмирал. – Этого ублюдочного фантазера! Этого недоделанного шпиона?! Крайнего нашли?! Не выйдет! Не угонял я ничего! Я вообще ни при чем! Подставка это! Клевета и ложь!

– При всем уважении... – Президент перевел взгляд на Хорошеева и кивнул.

Агенты тотчас заковали адмирала в наручники и вытолкали за дверь. Труба при этом страшно матерился и пытался лягнуть то одного, то другого конвоира. Когда дверь закрылась, в комнате на некоторое время воцарилась мертвая тишина.

– Хорошо хоть совсем не обделались – эвакуацию не начали, – наконец проронил Бубнов. – Вот было бы позору.

– Найти заговорщиков и вернуть крейсер! – Президент треснул ладонью по столу. – Один Труба с таким грандиозным заговором справиться не мог!

– Еще профессор, – напомнил Хорошеев.

– Пешка! – отрезал Думский. – За ними должен стоять кто-то еще! Вы представляете, сколько стоит вся эта возня? Горы документов, тонны информационных кристаллов и дисков, десять вагонов аппаратуры и сотни квалифицированных сотрудников, создающих тысячи спецэффектов. Вам придется бросить все текущие дела, Хорошеев! Раз вы не разглядели и не пресекли заговор в зародыше, будете трудиться до посинения сейчас, постфактум!

– Я понимаю, – директор ПСБ опустил взгляд. – Только...

– Никаких «только»! – завелся Президент. – Хотите сказать, что придется начинать с нуля? Я это и сам знаю.

– Я действительно в некоторой растерянности, – признался Хорошеев. – Заговор был настолько тщательно законспирирован, что на данный момент по всем моим каналам – агентурным, специальным, техническим, даже спутниковым – мы имеем полный ноль. Профессора Лебедянко заговорщики за ненадобностью убрали, целый батальон его «астрономов» в реанимации, два вагона аппаратуры и архив с записями уничтожены. «Криптон» улетел в неизвестном направлении. Остаются две ниточки: личность Лебедянко и пилот. Я изучу обстановку в Институте Астрофизики, но чутье мне подсказывает, что портрет Лебедянко там никто не узнает.

– Конечно, ведь он наверняка никакой не профессор, – вновь с запозданием сообразил Бубнов. – Все его документы тоже подделка.

– Я понял ваш намек, – Хорошеев кивнул.

– Намек? – удивился генерал. – Какой?

– Мои специалисты установят, где и кем были изготовлены фальшивые документы Лебедянко, – пояснил директор. – Но это вряд ли выведет нас на заказчика преступления.