Кэти была прекрасна, на ней было светящееся белое струящееся платье. Ее волосы снова стали длинными, как до химиотерапии и радиации. Я был поражен ее красотой!

Мы говорили телепатически. Кэти сказала, что очень счастлива, что она встретила своих дедушку, бабушку и других родственников. Я сказал, что люблю ее и рад, что ей не приходится больше страдать.

Мы пробыли вместе достаточно долго, и я поблагодарил ее за эту встречу. Когда ее образ растаял, я вспомнил, что Кэти обещала быть со мной, когда я буду нуждаться в ней.

На вторую ночь после того, как я лег в постель, я почувствовал себя оглушенным. Мысли проносились в моем сознании — о Кэти, о том, все ли мы правильно для нее сделали. И снова я ощутил ее присутствие и увидел ее в еще более ярком и светлом одеянии. Ее окружал свет.

Она сказала, что встретила еще больше друзей и родственников и очень занята. Я сказал ей, что ей стоит встретиться со святым Франциском, и она ответила, что так и сделает.

Мы поговорили о детях, и Кэти пообещала, что будет рядом — мне не стоит волноваться. Она поблагодарила меня за заботу о ней, я поблагодарил ее за доверие. Затем я заснул.

На следующий день мы похоронили Кэти, и я снова не мог постичь случившееся. Когда я вечером лег спать, видение вернулось. Кэти выглядела все более и более светящейся и яркой, как будто чистый свет наполнял ее тело.

Я спросил ее, как выглядит рай, и она ответила: «Я так счастлива здесь. Между нами нет преград. Мы способны переживать добро, которое есть в нас и в других, во всей полноте. Мы растем, благодаря познанию добродетели, которая есть в каждом. Наша способность познавать добро растет, и мы вольны находить все большее добро в тех, кого встречаем. Я не могу дождаться того момента, когда ты тоже познаешь эту любовь и эту свободу!» Мы продолжили делиться своими мыслями, пока видение не растаяло.

На четверную ночь видение вернулось. Все было, как и раньше, с той лишь разницей, что теперь я видел меньше Кэти и больше яркого света.

Она сказала: «Пойдем со мной. Я хочу кое-что тебе показать», и я каким-то образом вошел в видение. Мы двинулись по узкой тропе в широкую долину с двумя высокими зазубренными горными цепями по ее сторонам.

«Это жизнь, — сказала она. — Через долину идут многие тропы, и ты встретишь разных людей. У каждого будут свои представления о хорошем и плохом, поэтому просто воспринимай их такими, какие они есть. Некоторые из нас идут по ровной поверхности, другие проводят свою жизнь, поднимаясь вверх».

Затем черты Кэти медленно растворились в ярком белом свете.

Кэти не покидала меня, она была в свете, она стала светом, и для этого света не было преград. Свет шел от нее ко мне, и ощущение этого света никогда не покинет меня, потому что оно стало частью меня.

Когда видения прекратились, чувство потери уже не вернулось. Эти переживания были такими яркими, реальными и вдохновляющими, что я не сомневался в них. Они казались завершенными и целостными.