Он еще стоял на том же месте, когда поднялась луна, проливая бледный свет через разрывы облаков. Было почти полнолуние. Браги стоял, опершись на копье, напоминая собой легендарного воина, оберегающего лесную тропу.

К нему подошли Требилкок, Дантис и полковник Лиакопулос. Ни один из них не произнес ни слова. Они понимали, что сейчас не время отрывать маршала от размышлений.

Он же предавался воспоминаниям о Насмешнике и Гаруне. Они, если не считать Хаакена и Рескирда, были его самыми старыми друзьями. И отношения его с тролледингцами были совсем иными. Хаакен и Рескирд были спокойной и надежной опорой. Незаметные, ненавязчивые, они всегда оказывались рядом, когда возникала потребность. В Насмешнике и бин Юсифе было больше жизни, больше страсти, но гораздо меньше надежности, чем в первых двух.

Браги припоминал приключения тех времен, когда они были молоды и не испытывали сомнений в своем бессмертии.

Тогда они были счастливее, чем сейчас, решил он. Никому ничем не обязанные, они могли отправляться куда глаза глядят и делать все, что заблагорассудится. Даже Гарун не слишком напирал на свою роль короля в изгнании.

– Кто-то приближается, – прошептал Требилкок.

В темноте по пустой полосе между поселением и рекой проскользнул человек и прыгнул в воду.

– Помоги ему, Майкл.

Требилкок скоро появился в сопровождении Марена Димура.

– Он идет. Всадник Пустыни. Тысячи. Много тысяч. Подковы завернуты тряпками. Вот так.

– Майкл, Арал, полковник, известите всех немедленно. Загасить костры. Все на исходные позиции. Но чтобы тихо! – Обращаясь к разведчику, он спросил: – Насколько далеко?

– Три мили. Сейчас, может быть, две. Идут медленно. Дозоров не высылают, чтобы себя не выдать.

– Хм-м…

Этот Бадаламен действительно хитроумный тип. Он вновь поднял взгляд к небу. Разрывы в облаках расширились – для лучников света будет достаточно.

– Рагнар, беги к Ярлу и передай, чтобы он начал движение уже сейчас.

Перед Арингом стояла очень нелегкая задача. Лошади очень неохотно вступают в сражение ночью.

Едва войска успели занять исходные позиции, как в городе на противоположном берегу зашевелились какие-то тени. Всадники Эль Мюрида шли пешком, ведя своих лошадей под уздцы. Скоро они должны были столпиться на мосту.

Маневр Бадаламена произвел на Рагнарсона сильное впечатление. Прирожденный воин, видимо, рассчитывал захватить Форгреберг еще до рассвета.

Примерно сотня вступила на мост. Рагнарсон считал, что сотни три переправятся по мосту выше по реке. Сотен пять примерно все еще оставались на южном берегу.

– Время!

Стрелы со змеиным шипением пронзили воздух. Две тысячи лучников вели стрельбу с максимально возможной частотой.

Толпа на мосту забурлила. Заржали лошади. Послышались проклятия людей. Раздались стоны, крики и недоуменные вопросы. Через несколько мгновений полегла примерно половина наступающих. А через четверть минуты те, кто выжил, мчались в город, смешивая ряды товарищей по оружию, которые все еще были на подходе к мосту.

– Хаакен! – проревел Браги. – Вперед!

Форгребергцы Черного Клыка бросились в холодные воды реки. Промокнув и дрожа от холода, они выбрались на противоположный берег и заняли боевую позицию, чтобы не позволить вернуться тем, кто успел переправиться. Когда к ним присоединились лучники, они без труда вынудили отрезанных от основных частей врагов либо двигаться вверх по реке, либо. добираться до своего берега вплавь.

Реакция Бадаламена была мгновенной.

Всадники лавиной вылетели из города, в лобовой самоубийственной атаке сшибая с позиций пехотинцев Хаакена, занимавших плацдарм перед мостом. Стрелы свистели с обеих сторон. Больше лошадей попадало от тесноты, нежели от действий противника.

Второй отряд врага ударил по кавелинцам, стоящим на северном берегу Линна.

На южном берегу всадники без труда прорвались через тонкую цепь стрелков, преграждающих путь к переправе. Стрелы не смогли остановить воинов пустыни.

Битва приняла характер всеобщей свалки. Войска Рагнареона, непривычные к такому отпору, заколебались.

– Рескирд! – закричал Рагнарсон. – Никого больше в бой не посылай. Рассредоточься! Отбивай тех, кто прорвется.

С помощью Лиакопулоса, Требилкока и Дантиса ему удалось расположить свои силы вдоль берега, одновременно обеспечив зону стрельбы для лучников. Исход сражения – победа или поражение – сейчас целиком зависел от Аринга.

На противоположном берегу реки Черный Клык ревел словно разъяренный бык, лишь этим ревом да силой воли заставляя своих форгребергцев держаться. Казалось, что он одновременно был всюду.

С севера по небу плыло какое-то пятно. Оно светилось подобно неяркой луне, и внутри него угадывались очертания человеческого зародыша…

Сражение прекратилось. Обе стороны, затаив дыхание, следили за Нерожденным. То здесь, то там офицеры Эль Мюрида начали беззвучно валиться с седел.

Хаакен возобновил рев и повел своих бойцов на врага.

Из города на гигантском черном жеребце выехал великан. В свете луны и ровном сиянии Нерожденного Рагнарсон сумел его хорошо рассмотреть.

– Бадаламен, – прошептал Браги. Он был поражен: на воине не было одеяния тервола.

Появление воителя произвело впечатление на людей Браги, и ему пришлось зарычать на своих лучников. Некоторые из них уже начали жаловаться на недостаток стрел.

– Положение выровнялось, – сказал Рагнарсон Требилкоку. – Скажи Рескирду, что он может направить людей на противоположный берег.

Рейдачар и Хаакен очистили западный берег, и мидлендцам не пришлось с боем пробивать себе путь на сушу.

– Жаль, что я не могу схватиться с этим мерзавцем, – сказал Рагнарсон, имея в виду Бадаламена.

Подкрепление не изменило общего положения. Люди Бадаламена вновь уверовали в свою непобедимость и в предначертанное богами призвание.

Воздействие Рейдачара на адского военачальника произвело на последнего впечатления не больше, чем укус пчелы на слона. Бадаламен, похоже, даже не заметил усилий Нерожденного. Он всего лишь приказал своим лучникам стрелять в защитную оболочку Рейдачара.

Очень скоро, несмотря на своё численное превосходство, кавелинцы снова оказались на грани разгрома. Но вот появился Аринг.

Но появился он не в наиболее опасном месте, а выше по Линну на втором мосту.

Он вел тяжелую кавалерию. Легкие конники прикрывали его тыл и фланги. Рыцарей в тяжелой броне остановить было невозможно. Они вдребезги разнесли построения противника, оставив тех, кто выжил, в жертву легковооруженным кавалеристам, после чего вышли в тыл Бадаламена. Весть об этом достигла ушей вражеского военачальника лишь за минуту до удара.