Вроде бы нет никакой видимой связи между парой машин, мчащихся в сторону гостиницы, и парой гостей «Богосской вершины», однако о видимой связи в этом случае говорить не приходилось. Два друга, эти хрен и уксус, возвращаясь из Дербента, заглянули на огонек к Рашидову узнать, не приехал ли Магомет Науров. Откуда Усману знать, приехал ли Магомет. Его дом не за горами, этот вопрос можно напрямую задать жене Магомета. А у Усмана своя, не по-кавказски сварливая, косящаяся на частые визиты «белых» то из окна, то, подбоченясь, из-за приоткрытой двери.

Рашидов прошлепал на кухню, закрыл за собой дверь и снял трубку телефона. На звонок ответил дежурный по ОВД. Нет, никаких сводок за последние несколько часов на телетайп не поступало. Все тихо и в неизменно молодом Южном, и вечно старом Дербенте. Следователь грешным делом подумал, что русские друзья могли чем-то проявить себя на старых улицах. Могли, конечно, но вот отголоски их деятельности долетели только сейчас, в виде шума моторов и слепящих огней автомашин.

Кроме табельного пистолета, за Рашидовым в отделе числился видавший виды «АКМС» 1978 года выпуска с пластмассовой пистолетной рукояткой. Освободив защелку, Усман сложил приклад под ствольную коробку, передернул затвор «Макарова» и поднялся с места.

Одетый в милицейскую форму и бронежилет, вооруженный чуть ли не до зубов, он выглядел бы устрашающе, если бы не его кислая физиономия, говорившая открытым текстом: «Куда я собрался без трех минут двенадцать?»

Все-таки намотав на себя одеяло, на пороге появилась вторая половина Рашидова: с всклоченными волосами, опухшим лицом и горящими злым огнем глазами.

– Ты куда собрался?

– В гостиницу, – прозвучал емкий ответ дагестанского коммандос.

* * *

Бойцы Амирова действовали бесшумно, но напряжение нарастало. Скоро тишина взорвется с первым криком, первым звучным выстрелом. Разделившись на две группы, отряд Султана встал у стен советской постройки. По сигналу одна группа, численностью в четыре человека, рассредоточится под окнами, другая, насчитывающая в своих рядах шесть бойцов, войдет в отель. Два человека устремятся по коридору направо, чтобы взять под контроль помещение службы охраны гостиницы, остальные поспешат на второй этаж, где особое внимание уделят комнатам с четными номерами. Их немного, всего десять. Два крайних номера отпадают автоматически.

Султан стоял рядом с убитым охранником. Под ногами Гумисты тело второго – его боевики оперативно оттащили к стене.

Дубовая дверь, до середины застекленная толстые рифленым стеклом и забранная ажурной решеткой, манила к себе массивной ручкой. Одетый в легкую темно-синюю куртку и брюки цвета хаки, заправленные в высокие армейские ботинки, Амиров держал на уровне глаз бесшумный пистолет «ПСС», подарок ко дню своего освобождения, или второго рождения. Действительно, он будто заново родился; что-то обновленное наглядно проявилось в его действиях. Не прежний ошеломляющий натиск, а то, чему он учил курсантов диверсионных школ. К тому же против него выступал такой же сильный враг, чьи действия, за редким исключением, не носят открытый характер.

«Давай», – мотнул головой Амиров и взвел курок пистолета; «калаш» югославского производства висел у него на груди.

Гумиста плавно потянул на себя дверь и дал дорогу командиру.

До конторки было не больше десяти метров. От двери ее отделяла ширина холла. И это расстояние сокращалось по мере приближения Султана к окаменевшему служащему. Лишь когда до него осталось не меньше пяти шагов, Амиров, все это время державший администратора на мушке, спустил курок.

Он хорошо стрелял, мог поучить того же Гумисту, шагавшего следом на подстраховке, – пуля угодила дагестанцу, одетому в белую рубашку, черную бабочку и цветастый жилет, под правый глаз. И это ряженое чучело уронило курчавую голову на ухоженные руки.

На второй этаж вела лишь одна лестница, сейчас по ней поднимались двое боевиков. Один из них, не успев преодолеть последний пролет, едва не натолкнулся на вооруженного пистолетом охранника. Подготовленный диверсант опередил его на несколько мгновений. Пули ложились по-садистски жестоко, начиная от паха и заканчивая короткой мощной шеей телохранителя. Для этого боевик не делал ничего особенного, просто дал автомату свободно подниматься под действием отдачи. Но, даже смертельно раненный, боец службы безопасности, застигнутый врасплох, сумел произвести выстрел. Пуля из «ижа» просвистела над головой чеченца.

Теперь игра пошла в открытую.

Удар ногой в первую дверь, бросок гранаты, следующая дверь. Удар, совпавший со взрывом «РГД-5» в предыдущей комнате, и еще одна граната полетела внутрь.

На первом этаже работали двое. Миновав закрытый к этому времени ресторан, они свернули в короткий коридор и вышли к одной из дверей служебных помещений. Разлохматив автоматной очередью дверь в районе замка, оба одновременно – один правой, другой левой ногой – ударили пониже замка. После плотного беспорядочного огня в помещение службы охраны отеля полетели две гранаты.

«Афганская зачистка». Для подобной акции Султан мог взять и вдвое меньше боевиков. Сейчас он, отмечая работу своих людей на первом этаже, неумолимо сближался с дверью, за которой находился его главный на этот час противник. Не спецслужбы его главный враг, к которым он подчас относился снисходительно и которые до сих пор не могли выйти на его след, а всего один человек. Пусть их двое, о втором Султан не знал, да и не хотел знать ничего, но они попали в капкан, им не выбраться из комнаты. Снизу окна прошивают автоматные очереди, а через дверь им не выйти – сразу попадут под плотный огонь четырех стволов, к которым через минуту-другую присоединится еще пара с первого этажа.

Вслед за чеченским бойцом, швырявшим гранаты, следовал еще один. Его работа сводилась к минимуму – добивать оставшихся в живых. Сейчас он шагнул в номер, где на кровати, изрешеченная осколками, корчилась лет сорока женщина, одетая лишь в ночную сорочку, из-под кровати торчали ноги мужчины. Фыркнув над героизмом этого червя, оставляющего за собой кровавый след, боевик дал очередь по его ногам. Прежде чем выйти из комнаты, наклонился и катнул под кровать гранату.

«Наверное, они за этой дверью». Султан опередил «чистильщика» и, припадая на одно колено, дал очередь. Однако комната эта оказалась пуста. Взрывом разметало мебель, выбило окно, трехрожковая люстра, чудом не слетевшая с крючка, подобно орудию пыток, раскачивалась из стороны в сторону и потрескивала ярко-фиолетовыми зигзагами коротивших проводов.

Из десяти комнат боевики прошли шесть. Теперь не стоило гадать, а быстро принять решение: действовать так же или попытаться взять Марка, боровшегося с терроризмом его же методами, живым и успеть поймать его пока еще осмысленный взор.

Бредовая затея, пахнущая плохо отрепетированной ролью по такому же гнилому сценарию.

Там видно будет, решил Султан, не останавливая пока боевиков.

* * *