Джастин направил своего двойника вниз по ступенькам, подошел к столу и сел напротив. Джастин в реальном времени не забывал при этом следить, чтобы преподаватель не застукал его играющим в запрещенную игру в обеденный перерыв.

— Получил твое сообщение, — напечатал он.

— Я так и поняла, — ответила она.

— Ты нашла какую-нибудь информацию о Койне? Если нашла, то почему не отправила ее по электронке?

— Да ну! Электронная почта — скучная форма связи реального мира. Я же «реалистка», не забыл? Так я и играю. Ради этого я и играю. Этот мир для меня такой же реальный, как тот. Если мы договорились о чем-то в «Теневом мире», то и встречаться по этому поводу должны там же. И разговаривать.

— Ладно.

— Короче, новости грандиозные. Возможно, ты прав насчет этого Койна.

— В каком смысле прав? — написал Джастин. Он не припоминал, чтобы рассказывал Сэлли о том, почему его интересует Койн.

— Я проверила статистику «Теневого мира». Он играет, и очень серьезно.

Изо всех сил стараясь не выдать своего изумления и не привлечь внимания преподавательницы, Джастин напечатал:

— Я хотел, чтобы ты проверила его в реальном мире!

— Правда? А я решила, ты подозреваешь его в том, что он и есть сетевой убийца. Во время нашего последнего разговора — ну, ты помнишь — ты все уговаривал меня провести расследование в игровом пространстве.

— Да, но к Койну это не имеет никакого отношения.

— Вот тут ты не прав.

— Что ты имеешь в виду?

— Статистику. Я получила ее в компании «ТироСофт», создавшей игру.

— Как тебе это удалось?

— Они делятся демографической информацией с потенциальными рекламодателями. Я позвонила им и сказала, что работаю в «Трибьюн». Парень, с которым я беседовала, решил, что я из отдела маркетинга.

— Надеюсь, ты не стала упоминать Койна?

— Что же ты думаешь, я совсем на хитрости не способна? Я запросила статистику игроков-владельцев платиновых кредиток «Америкэн-экспресс», проживающих в центре Чикаго. Мне прислали файл.

— И что в нем было?

— Это просто «запрещено цензурой»! Они прислали табличку с фамилиями, адресами и примерным уровнем дохода игроков. Еще там приводится информация о том, как подолгу они играют и когда выходят в сеть. То есть тебе дают возможность направлять рассылки отдельным игрокам или группам непосредственно внутри игры. Жуткая вещь. Прямо хоть бросай играть.

— Ну же, рассказывай, что удалось выяснить?

— Сейчас. Итак, Койн играет в основном ночью или рано утром. Я сопоставила дни, когда он был в сети, с днями, когда совершались убийства девушек. Угадай, что оказалось? Семнадцать раз из двадцати трех он был в сети. И время — три утра, четыре утра. Всегда в темное время суток.

Джастин на несколько минут умолк, и его двойник начал механически кивать головой — такая функция существовала в программе для того, чтобы персонаж казался одушевленным, даже когда игрок не дотрагивается до клавиатуры. В конце концов Сэлли спросила:

— Джастин, так что?

— Я думаю. В этом файле от «ТироСофт» ничего не говорилось о том, чем он занимался и где был внутри игры?

— Нет. Это не разглашается. Если тебя не видел никто из игроков, тебя невозможно отследить. «ТироСофт» не фиксирует твои действия.

— То есть никто не может знать о том, что мы с тобой в данный момент встречаемся. Или о чем говорим. В игре эта информация не сохраняется.

— Нет, если только нас не видит или не слышит кто-нибудь из посетителей бара. Если они находятся на достаточно близком расстоянии от нас, могут даже записать…

— Ясно. Сэлли, ситуация такая. Похоже, мы нащупали что-то стоящее. Но не то, что ты думаешь.

— А что же?

— Мне кажется, Сэм Койн может оказаться маньяком из Уикер-парка. В реальной жизни.

«Прямо как в романе», — подумала Сэлли и сказала:

— Ты же вроде говорил, что это никак не связано с маньяком. — Ее копия на экране ухмыльнулась.

— Это и не было связано, правда. Я только сейчас подумал, что Койн может быть этим самым маньяком. Да и о том, что он убивает в игре ради забавы, я не подозревал — я вообще не знал, что он играет. Но теперь все сходится. Я хотел, чтобы ты нашла информацию о Сэме Койне только потому, что мне известно об одном его жутком поступке, который он совершил много лет назад. Но, если моя гипотеза о том, что маньяк из Уикер-парка — «реалист» в игре, верна, то все становится на свои места. Я думаю, что Койн все это время совершал убийства, причем как в реальности, так и в игре.

— Это невозможно! — возразила Барвик. — Койн не может быть «реалистом», для этого он слишком мало играет. Иногда он по нескольку недель не появляется в сети.

— Но ведь бывают разные «реалисты». То, что ты испытываешь потребность играть каждый день, вовсе не означает, что все такие же. Программа ведь позволяет персонажам существовать в неактивном режиме в течение определенного времени, так? Программе все равно, «реалист» ты или «фантазер». По-моему, игра нужна Койну, чтобы «спускать пар» — направлять свои нездоровые порывы на что-то помимо реального кровопролития. Однажды я попытался составить схему, чтобы показать, что убийства в «Теневом мире» учащаются каждый раз, когда наступает пауза между преступлениями реального маньяка.

— Да, но тебе ведь так и не удалось установить четкой зависимости.

— Она улавливалась не всегда…

— Тогда как ты можешь утверждать, что она вообще существует?

— …но теперь, когда у нас есть данные о том, какие из убийств в «Теневом мире» можно отнести на счет Койна — только совершенные в то время, когда он был в сети, — я внесу исправления. Если у меня все получится, схема может послужить доказательством. Или, по крайней мере, материалом для статьи в газете. Я имею в виду настоящую «Чикаго Трибьюн».

— «Запрещено цензурой», Джастин. Вопрос сложный. Одно дело — расследовать убийства, которые совершает выдуманный персонаж в компьютерной игре — и то мы не уверены, что их совершает именно этот персонаж, — и совсем другое — обвинять реального человека, к тому же преуспевающего адвоката, черт побери, в том, что он — серийный убийца.

— Хорошо. Тогда давай по порядку. Оставим в покое настоящего Сэма Койна. Займемся Сэмом Койном виртуальным. Все, как мы и говорили. Расследование внутри игры.

— И как мы будем это делать?

— Наверное, надо следить за его домом. Мы знаем, где он живет?

— Я знаю, где он живет в реальной жизни.

— Если он «реалист», то и в игре будет жить там же.

— А что если он «фантазер»?

— У Койна может быть одна и та же квартира и в реальном, и в виртуальном мире, даже если он из «фантазеров». А если окажется, что это не так, значит, моя теория в корне неверна. У тебя машина есть?