— Лукас, идем, тебя ждет дон Густаво, — позвала его Сильвия.

— Ну, убегай же скорее, трус, — произнес Хосе Мигель.

— Я хочу завершить свое образование. Скажи мне то же самое в день, когда мы окончим институт. Возможно, ты сумеешь меня найти, — ответил Лукас, удаляясь от своего противника, но не теряя его из виду.

Сильвия внимательно следила за передвижением Хосе Мигеля. Виктор, не в силах молчать, спросил:

— Почему ты не уйдешь отсюда и не оставишь в покое тех, кто хочет учиться?

— Заткнись, слепец! — пренебрежительно сказал Хосе Мигель.

Виктор был уже готов схватить обидчика за рубашку, но сделать это помешала рука Сильвии, остановившая его на полпути.

— Именно этого он и добивается. Не попадись в его ловушку.

— Незачем оставаться здесь. Пошли! — позвал Лукас.

Лео и Джимми появились уже в конце, как и большая часть группы Хосе Мигеля.

— Что здесь происходит? — громко спросил Лео.

— Ничего, — ответил Лукас. — Слушайте меня. Пожалуйста, пойдемте со мной. — Он посмотрел на своих друзей.

Они так и сделали, оставив Хосе Мигеля и его дружков в окружении всех любопытных, которые обсуждали происходящее. Лукас и его товарищи быстро спустились по лестнице. Когда они уже были у выхода из института, Лукас остановил их, чтобы поговорить.

— Не знаю, как мы это сделаем, но нам необходимо помешать Хосе Мигелю и директору, которые будут всячески затягивать Лео в ловушку, чтобы впоследствии исключить его из института.

— И директор? А какое отношение имеет дон Бартоломе к тому, что происходит? — спросил Лукаса всегда недоверчивый Лео.

— Прислушайся к тому, что я говорю. Они идут против тебя, а значит, против всех нас. Нам следует быть предельно осторожными, если мы хотим окончить курс. Намерение Хосе Мигеля — с согласия директора — состоит в том, чтобы исключить тебя из института.

— Но что я им сделал? — громко сказал Лео, на которого внимательно смотрели все друзья.

— Таким, как Хосе Мигель, не требуется повод для подлости. Он готов пойти на что угодно, лишь бы насолить тебе. Если повод не найдется, он со своими дружками придумает причину, оправдывающую их действия. Очевидно, только чрезвычайный педсовет не позволил им уже сейчас исключить тебя совсем. Директор в долгу перед отцом Хосе Мигеля. У него есть деньги… Каких еще объяснений ты ждешь? Ты не представляешь для них никакой опасности. Поэтому они могут делать с тобой и с нами все, что захотят. Они уважают только тех, кого боятся.

— Я сделаю так, что они будут бояться меня! — в ярости произнес Лео.

— И каким образом ты намерен поступить? Начать сражаться их же оружием? Нельзя вступать на путь насилия. Будь умнее их. Мы должны защитить тебя и в то же время защититься сами. Начнем с того, что не будем никуда ходить поодиночке. Даже в туалет. Понимаешь? Вместе мы — сила.

— Лукас прав. Они попытаются поймать тебя одного, они захотят найти какую-нибудь причину, чтобы обосновать карательные меры по отношению к тебе или же ко всем нам, — сказал Виктор, озабоченный свалившейся на друзей проблемой.

— Мы должны быть умнее, чем они. Обдумывать все хладнокровно, — вставила Сильвия.

— Возможно, мне стоит перейти в другой институт… Так я избавлю вас от всей этой истории, — задумчиво произнес Лео, опустив голову.

— И не думай! Почему ты должен уйти, если ты ни в чем не виноват? Поднять белый флаг — удел трусов, Лео, а ты не принадлежишь к их числу, — заявил Лукас. — Мы будем рядом с тобой. Если станем держаться вместе, то им с нами не справиться. Наша сила в том, что мы — команда. — Он вытянул руку ладонью вверх, и все остальные сделали то же самое, соединив руки и повторяя при этом девиз:

— Никогда не сдаваться, не смотреть назад… Мы окончим этот курс и поступим в университет.

— Пора уходить отсюда. Вот-вот появится Хосе Мигель со своими приспешниками, — сказала Сильвия, которая наблюдала за учащимися, спускающимися по лестнице.

— Хорошо. Лео, ты и я увидимся завтра. Ты зайдешь за мной?

— Договорились, — ответил Лео.

— А вас я увижу, когда сойду с вершины.

— Будь осторожен! — сказала ему Сильвия. Все остальные поддержали девушку, дружно кивнув в ответ на ее слова.

— Не беспокойтесь. Со мной ничего плохого не случится. Увидимся! — Лукас поднял руку и побежал домой.

По дороге к дому юноша включил свой мобильный телефон и позвонил Ориане. Волнуясь, он с нетерпением ждал ответа.

— Лукас! — произнесла она довольно тихо.

— Как дела, Ориана? На сегодня все остается в силе?

— Да, конечно. Я взяла машину. Заехать за тобой?

— Нет, спасибо. Мы с Луисом подойдем к дверям больницы.

— Очень хорошо. — Она была немногословна.

— Тебе неудобно разговаривать? — спросил Лукас.

— Ну… ты же знаешь, что я в больнице и не могу много разговаривать, это правда.

— Хорошо. Только сообщи мне время.

— В четыре часа подойдет?

— Ну конечно! Мы придем.

— До встречи! — сказала Ориана и закончила разговор.

В течение нескольких секунд Лукас смотрел на телефон. Ему показалось, что Ориана разговаривала с ним слишком сухо. Затем он медленно пошел в сторону дома. Пустота в желудке все сильнее давала о себе знать. Юноша не понимал, было ли это связано с Орианой или чувством голода, которое не покидало его. Он повернул за угол, вышел на свою улицу и чуть не столкнулся с Иктоми, который сопровождал свою сестру. На какое-то время их взгляды встретились. Лукас вел себя так, будто бы не заметил Винону и вообще никогда раньше ее не видел, и попытался продолжить свой путь. Давление крови у юноши увеличилось, сердце забилось сильнее и чаще. Он приготовился к любой неожиданности. И действительно, когда Лукас поравнялся с ними и намеревался пройти мимо, его чуть не остановил голос Иктоми, но он приказал себе: «Иди! Иди!»

— Кендаль, kalatchiidappee… — произнес индеец.

Лукас прекрасно понял сказанное, оно означало: «Умрешь дважды», — но продолжил идти как ни в чем не бывало. Лукас не ускорил шаг и не отошел в сторону. Иктоми, недовольный тем, что юноша не обернулся и никак не отреагировал, вынудил свою сестру остановить Лукаса. Несколько минут назад Иктоми сказал ей, что если она не спросит у юноши о чем-нибудь, то он без всякого сожаления убьет его прямо на этом месте. Поэтому Винона была вынуждена подчиниться брату.

— Простите, не скажете ли, который час?

Лукас продолжал идти. Он не знал, что делать. Голос Виноны звучал позади него, девушка прилагала все усилия к тому, чтобы задать вопрос на языке, которым она не владела.

Лукас остановился и очень медленно повернулся.