— Мам. Ну что ты такое говоришь? Ты же знаешь, я бы всё равно ушла.

— Знаю. Такая же упёртая, как твой отец… Пыль использовала?

— Что? — несколько опешила я от неожиданности.

— Пыль от наших использовала?

— Д-да.

— Ну, тогда беги. Быстрее беги. Ночи сейчас короткие, — она прижала меня к себе и быстро оттолкнула, подгоняя к выходу. — А я прикрою, если вдруг отец явится или братья вспомнят о твоём существовании.

— Мам? — прежде чем вновь активировать Полог, я повернулась к ней и недоуменно нахмурилась. — Почему ты мне помогаешь?

— Потому что ты моя дочь, и я хочу, чтобы ты была счастлива… хотя бы эту ночь. И потому что никто не знает, что нас ждёт завтра.

— Спасибо, — прошептала в ответ, накинула Полог и бросилась бежать по тёмному лагерю.

Киан всегда отлично ставил защитные барьеры. Мимо них пройти просто невозможно, за одним исключением: если ты не одной с ним крови. Так что особых препятствий на пути к своей цели, я не встретила. Даже два мага-охранника, которые стерегли палатку своего генерала, мне не помешали.

Правда, у входа я немного задержалась, не зная, как лучше рассказать о своём приходе. Обстановка сейчас такая, что я могу отхватить и разрядом без предупреждения.

Пробравшись внутрь, я затаила дыхание, разглядывая спину мужчины, который стоял, опираясь руками о стол, и рассматривал разложенные на нём карты. Так и знала, что не спит, продолжая готовиться к завтрашней битве.

Внезапно он замер и резко вскинул голову, будто прислушиваясь.

— Аля… — прошептал мужчина и повернулся ко мне.

Скинув Полог, я нервно улыбнулась.

— Как ты узнал?

— Твой запах.

Свет магического светильника отбрасывал причудливые тени на его мужественное лицо. А чёрные как ночь глаза, словно омут, затягивали всё глубже и глубже.

— Но я использовала Пыль, ты не должен был почувствовать.

— Пыль притупляет нюх у перевёртышей, а не у магов, — совершенно непринуждённо и спокойно ответил мне мужчина. Будто его мой приход совершенно не удивил. Ждал? Не знаю. Я уже ничего не знала и не понимала. Он говорил так, будто не было этих долгих двух месяцев разлуки и четырёх дней отчуждения. — Тем более что твой запах я не спутаю ни с чем.

— И чем же я пахну?

— Весной… Твоя семья знает о том, что ты здесь?

— Боишься дипломатического скандала?

— Просто хочу знать.

— Мама в курсе, — нехотя призналась ему, делая еще один шаг вперёд. Совсем крохотный.

— А Ягуар?

— Тебе надо поменьше верить слухам, — немного резко ответила ему. Оправдываться сейчас не хотелось.

— Может быть. Ты не должна была сюда приходить, Аля. Ты хоть представляешь, что будет, когда это станет известно остальным?

Я скрестила руки на груди и вызывающе вздернула подбородок:

— Хочешь меня выгнать или прочитаешь лекцию о правилах приличия?

Хмыкнул, повторяя моё движение.

— Мне кажется, что после того, что было, поздновато думать о приличиях.

— Тогда почему ты не пришёл ко мне раньше? — горькая обида, помноженная на раненное самолюбие и страх, хлынула потоком, и я уже ничего не могла сделать. — Почему отказался от меня?

— Я не отказывался.

— Я слышала о госпоже Черновой, — перебила его я, скривившись только от одной мысли об этой дамочке. — Ты вообще собирался говорить мне о ней?

Видимо, ему тоже говорить о красивой темноволосой целительнице не очень хотелось, потому что взгляд он отвёл и слегка нахмурился.

— Еще ничего не известно. Сама говорила, что надо поменьше верить слухам.

— То, что ты не опроверг эти самые слухи сразу, о многом говорит. И не надо мне говорить о политике. Я и без тебя знаю, что это такое.

— Зачем ты пришла, Аля? Читать мне лекции?

— Увидеть тебя, коснуться… попрощаться, — губы задрожали, когда я произносила последнее слово, и он сразу же оказался рядом.

Бережно обхватил лицо руками, стирая слезинки из глаз.

— Я выживу. Клянусь Богами, я вернусь к тебе… Аля, ты для меня дороже, чем жизнь.

И стена, которая стояла между нами все эти дни, рухнула.

Не знаю, кто первым сделал этот шаг. Кто первым из нас двоих потянулся к губам другого. Наверное, мы сделали это одновременно.

Прикосновение — и сразу вспышка пламени, которая загорелась в каждой клеточке тела. Головокружение и нехватка воздуха. Но и сил оторваться не было. Поцеловать. Прижаться к нему теснее, расстегнуть металлические пуговицы на рубашке… коснуться горячей кожи и самой дрожать от его прикосновений.

Умирать и возрождаться в его руках, забыв обо всём на свете.

Как же приятно было ощущать дрожь его сильного тела, в ответ на мои прикосновения.

— Аля, — прерывистый шёпот между поцелуями кружил голову почище вина и любого другого алкогольного напитка. — Моя Алика.

— Я так ждала тебя все эти дни… а ты не приходил, — пробормотала я, замирая и прислоняясь лбом к его лубу, в то время как руки продолжали мягко касаться его обнаженной груди, видной сквозь ворот рубашки.

— Я не мог, — мозолистые, слегка шершавые ладони ласково гладили меня по лицу, шее и плечам, а кожа от каждого такого прикосновения покрывалась мелкими мурашками.

— И мне запретил приезжать. Я знаю, мне сообщили…

— Запретил, — покаянно вздохнул Райан, проводя большим пальцем по моим пересохшим губам. — Я не хотел, чтобы это коснулось тебя, Лика. Я всё еще помню твой сон и белые пряди…

— От этого не убежать, — прошептала в ответ, дрожа в его руках от сдерживаемого желания.

— Но я попытался. Я не могу тебя потерять, Алика. Не могу. И не позволю этому случиться.

— Ты хоть представляешь, что я чувствовала эти дни? Пришла и увидела тебя в объятьях этой целительницы.

— В бездну их всех, — пробормотал он хрипло. Его руки опустились мне на талию, требовательно притягивая к себе. — В бездну Элоизу, Ягуара и императора. Всех их. Ты моя, Алика, только моя.

А я и не собиралась возражать. Ведь действительно его. Короткий разговор стал последней каплей в обоюдно остром желании. Ждать больше не было сил.

Рывок навстречу друг другу, жадные прикосновения, пальцы, путающиеся в застёжках и одежде и судорожные стоны.

Круговорот огней перед глазами и вот я уже лежала на его койке. Мягкое покрывало ласкало обнаженную спину и бёдра, и я чувственно потянулась, давая возможность Раю рассмотреть себя.

Стыдно не было. А от его голодного взгляда у меня внутри что-то оборвалось от предвкушения, а также внизу живота скрутился клубок желания.