— Да, может быть, вы — жулик, и ситуации ваши могут статься жульническими. — деловито произнёс голос. — Кто-то у вас там, что-то у вас здесь, куда-то вам захотелось — получается полная неразбериха. Для жуликов это самая понятная и выгодная ситуация.

— Поверьте, я не жулик.

— А кто тогда вы?

— Я, разумеется, сразу должен был представиться и отрекомендоваться, но вы немного сбили меня с толку… сейчас я соберусь с мыслями и представлюсь…

— Я думаю, что вы, во-первых, жулик, а во-вторых: громыхалка! стучалка! колотушка!..

И снова за дверью повисла тишина. Абсурд происходящего настолько растворил меня в себе, что я принялся нести откровенную чушь.

— Извините, прошу вас без всякой задней мысли. — удручённо промямлил я. — Мой стук в дверь был несколько громче, чем допустимо, и возможно вы правы, подумав про меня, как про некоего громыхающего жулика. Но я много пережил за последние дни, а особенно за последние несколько часов, я очень устал и едва ли достаточно хладнокровно контролирую свои поступки, или нечто то, что превращает действия в последствия поступков… вспомогательный реализаторы весьма измождены блужданием по лесу и не могут отыскать для себя внушительной уверенности, а меня застал врасплох страх отчаяния, вот я маленько и сорвался на грубость, замолотил в вашу дверь… вы понимаете меня?.. эй, вы ещё там есть?..

Голос за дверью не отозвался.

— Эй!.. Потрудитесь открыть дверь, я устал и кушать хочу.

Нет, тишина. Я пробарабанил мелкой дробью, внимательней прислушиваясь к происходящему за дверью и пытаясь распознать действия своего собеседника. «Может, это игра какая непонятная. — наощупь подумалось мне. — Может, и нет в доме никого, а я с дверью разговариваю, или с некой говорящей пустотой за дверью… или чёрт знает что такое со мной происходит…»

— И сильно вы проголодались? — неожиданно и прямо мне в ухо брякнул голос.

— Да, я бы поел. — покарабкался я по хрупким ощущениям пространства и времени, почти треща по швам. — Нет, если вы не желаете меня кормить, то и ладно, я не намерен настаивать на каких-либо причудах, я, пожалуй, уйду прямо сейчас… у меня — там — имеется чудесная опушка, этакий придаток космического абсолюта, я посижу на ней, дожидаясь рассвета… если, конечно, в ваших дебрях рассветы когда-нибудь наступают… впрочем, мне деваться некуда, только и остаётся, что умереть с голоду… Я пошёл?

— Вы подозреваете, что я хочу вас голодом заморить?

— Послушайте, я вас ни в чём не подозреваю, но обстоятельства складываются не в мою пользу, а вы занимаете позицию очень странную, и всё это может закончиться печально… вы находитесь за дверью и я тоже нахожусь за дверью, но вы — тут, а я — там… вернее, я — как мне и положено — тут, перед дверью, а вы — тоже за дверью, но — там, где меня нет, и вам меня из-за закрытой двери не накормить… разве если окошко в двери прорубить, как в тюрьме… такая вот странная ассоциация у меня возникла… хотя, почему странная?.. поскольку, я нахожусь перед дверью на улице, отчасти на свободе, то вы сидите перед дверью у себя в домике, словно в тюрьме, и кому-то из нас (возможно, что и мне, я во всяком случае готов) следует прорубить окошко, дабы просунуть кусок еды и накормить вас… хотя, еды у меня нет и честнее будет вам накормить меня, поскольку, по тюремным правилам, ужин не отменяется, чтобы не случилось…

— Что за чепуху вы несёте?? Ненормальный какой-то.

— Нет, вовсе не ненормальный. — я для убедительности приложил руку к сердцу. — Я как раз по мере сил пытаюсь быть нормальным, просто вынужден переживать ненормальные ситуации… я устал, я совершил побег в скитальничество, я прикинул на себя роль Ивана-царевича и отчасти Адама, изгнанного из рая, и кажется, ни одна из ролей мне не подошла… я заблудился в лесу, а когда стемнело, то больше всего на свете испугался долгой, слепящей темноты, в которой меня могут поймать и съесть… я даже заплакал…

— Ну что вы… Плакать-то зачем?..

— Не знаю — зачем. Но вот заплакал. Это, даже как-то по-бетховенски иногда получается… пятую симфонию Бетховена помните?.. вот когда там начинают на скрипочке жилы тянуть: тирара-тирара… немыслимо исступлённо!.. и вдруг вы начинаете плакать… а вокруг нет никого, кто смог бы помочь и утешить… одиночество… Вам знакомо одиночество?

— Ну… как сказать… — замялся голос за дверью.

— Вы одни в доме живёте или с кем-то?..

— Это совсем неважно… Но вы меня уговорили. Я приглашаю вас на ужин.

— Огромное спасибо!.. Вы ни о чем не пожалеете!.. Я прекраснейший человек!!

Дверь в домик резко распахнулась — я едва успел отскочить, чтоб не заполучить по лбу. Отскочил и приготовился раскланяться перед хозяином, но увидел перед собой… не знаю, сможете ли вы мне поверить, я своим глазам поверил не сразу… я увидел перед собой не женщину и не мужчину (разве что в особом понимании разнополых прелестей), не странное говорящее животное или мифически воодушевлённый предмет, а — огромную, метра на полтора величиной, человеческую Ногу… Передо мной стояла взаправдашняя огромная Нога!!!

Представьте себе, как я невольно схватился за голову и взволнованно прошептал: да может ли такое быть? взаправдашняя ли это Нога??

— Ну, здравствуйте. — снисходительно заявила мне Нога. — Не торчите у порога, заходите в дом.

Вы себе хорошенько представили эту сцену?.. Соберитесь с мыслями.

В ГОСТЯХ

Итак, передо мной стояла натуральная полутораметровая человеческая Нога!! Она не имела каких-либо глаз и ушей, напрочь отсутствовал рот, нос и всякие прочие дополнительные приростки. Обычная Нога — в максимальной своей физиологической и воодушевлённой реальности. Даже припахивала чем-то вкусным, вроде магазинного бараньего окорока.

— Что-то видок у вас слегка пристукнутый, любезный мой гость! — смешливо произнесла Нога, плавно покачиваясь. — Вас напугало что-то?

— Извините, прошу покорно, моё невольное изумление. — залепетал я выстиранной словесной серостью. — Я действительно немножко испугался, поскольку чрезвычайно странно видеть перед собой то, что видишь…

— Это меня, что ли, видеть странно?

— Да, но… — я задумался, как бы поприличней соврать о своей впечатлительности, чтоб не обидеть хозяйку. — Согласитесь, что в достаточной мере удивительно ваше бытие, столь ловко сотрудничающее с сознанием… вы такая большая… и такая разговорчивая!..

— Что правда — то правда. Я надеюсь, вы быстро привыкните ко мне, и не будете пугаться. Подумаешь — Нога!..

— Сколько