местечка намного быстрее и проще, чем он попал в этот дом. Да и лишиться покровительства наследников совсем не хотелось. Поэтому Титус во многих вопросах был честнее и открытее, чем даже Ламиль.

- Можно поцеловать братика? - Ламиль подергал тунику Лекса и попросился на ручки, чтобы его подняли выше.

Лекс без возражений подхватил ребенка, который выглядел как первоклассник в его прежнем мире, и помог ему склониться над статуей, так, чтобы случайно не столкнуть ее с деревянного помоста. Ламиль вначале погладил статую по лицу, а потом склонился и поцеловал мраморные губы. Кирель вздохнул под капюшоном и погладил тугие локоны своего младшего ребенка. Ламиль опять погладил изображение Пушана и печально продолжил.

- Я его помню, он был хороший! Он дарил мне колечки и брал на ручки, напрасно колдуны его убили. Теперь Сканд и Лекс отомстят за него и убьют их всех! Правда?

- Правда, - Лекс поставил мальчика на землю, - колдуны пожалеют, что связались с нами. Мы забудем о милосердии, когда будем выковыривать их из их скал, и воздадим им по заслугам.

- А теперь во дворец! - Шарп подхватил Ламиля с пола и поцеловал в живот, вызвав радостное повизгивание у ребенка, - надо хорошенько отпраздновать принятие закона в Сенате и отъезд нашего любимого Лекса к мужу.

- Да, - Кирель накрыл статую тканью и протянул руку Лине, - есть время для печали, а есть время для радости. И давайте хорошенько повеселимся, чтобы богам не было скучно за нами наблюдать!

Лекс пропустил всех вперед, и пошел следом за императорским семейством, а сам стал прикидывать, все ли он собрал и что мог забыть… Все же, дорога неблизкая и неизвестно, что может потребоваться впереди…

Примечание к части

https://vk.com/photo265570678_457244194?rev=1

Начало пути

Лекс проснулся от голодного пересвиста древесных ящеров за окном. Это было уже третье поколение пипи в этом доме. Когда мелкие ящеры снесли яйца в первый раз, Ламиль был в восторге и присматривал за маленькой кладкой не менее ревностно, чем сами родители, и когда количество питомцев практически удвоилось, то Ламиль только радовался. Для питомцев приготовили корзину побольше, а вот кормить всех у Ламиля уже не хватало времени. В доме появился Титус Тулий, который с ходу занялся воспитанием и образованием младшего наследника императоров.

Лекс отнесся к этому более чем благосклонно. Для начала, он и сам был рад узнать, чего именно ожидали от «порядочного младшего мужа из хорошей семьи», но требований было не очень много – помалкивать, когда разговаривают старшие, хорошо танцевать, уметь играть не менее чем на трех музыкальных инструментах и знать назубок «Семейный устав, или поучения младшему супругу, как правильно вести себя в семье». Именно эти поучения младшему читали в свое время под дверью теплой комнаты Гаури, и Лекс до сих пор мог цитировать ее с любого места. Но кроме «официального учения», от младших ожидали помощи в ведении хозяйства. Для этого он должен был читать, считать, уметь писать отчеты мужу по тратам денег и, конечно, контролировать слуг и закупку продуктов.

Поскольку кормить пипи самому у Ламиля не получалось, то он оставлял им в корзинке еды и убирал ее на ветви деревьев, так, чтобы Ниф-Ниф, Наф-Наф и Нуф-Нуф не могли до них добраться. А когда мелкие прохвосты еще раз отложили яйца, опять удвоив свое количество, Ламиль на них даже обиделся – ведь теперь он не мог отличить, кто из них папа, кто мама, кто старший братик, а кто любимый малыш, и вообще, их слишком много! Лекс поддержал возмущение ребенка и они решили, что если семья такая большая, то пусть и о своем питании думает самостоятельно!

Корзина с пипи была выставлена на улицу без всякой пощады, что, естественно, не понравилось ее обитателям, и они стали вначале возмущенно пищать, требуя заботы и обильной кормежки, а потом пипи попытались прорваться на кухню к своему кормильцу, но тут вмешался Аши и проредил количество нахалов больше чем наполовину. Благо, Ламиль этого не видел, пока Титус разучивал с ним танцы. С тех пор пипи вернулись в свою естественную среду обитания, а Ламиль подкармливал их, когда считал, что этого никто не видит. И вот сейчас шумное семейство сидело на ветках напротив окон и верещало, требуя кормежки.

Лекс осторожно выбрался с кровати, где сладко посапывал ребенок, и, тихо открыв окно, замахал на нахалов полотенцем в надежде отогнать крикунов и не разбудить Ламиля. Не хотелось уезжать под его плач. Лекс малодушно рассчитывал слинять по-тихому из дома и избежать долгих прощаний. Под окном появился Аши, и поняв, на кого гневается любимый хозяин, с удовольствием защелкал пастью у нижних ветвей. Пипи в ужасе разлетелись кто куда и наконец во дворе стало тихо. Аши хоть и вырос больше Шу, ездового ящера Сканда, но в стойло его можно было загнать только во время штормов. Все оставшееся время он передвигался по двору, как собака, наводя ужас на случайных посетителей и ревниво принюхиваясь к любому гостю, осмелившемуся переступить порог двора Сканда.

Мальчишки во дворе побежали с ведрами наполнять бочки на день, а Лекс тихо прикрыл створки жалюзи и еще раз посмотрел на спящего Ламиля. Малыш подрос, и Кирель ожидал в скором времени его первой линьки. Обычно младшие в семьях аристократов были худенькими и слабенькими, и в это время мало ходили и двигались. Их до первой линьки по большей части носили на руках и берегли как вазы. А в семьях плебса, если случалось оставить в доме сладко пахнущего ребенка, его старались тоже прятать от остальных, а после первой линьки отдавать «на учение» в специальные школы наложников, чтобы потом выставить на аукционе и, возможно, поправить семейный бюджет.

С появлением Ламиля в семье Сканда и Лекса и его частым явлением публике, когда все видели красивого и шебутного ребенка, мода на младших стала меняться. И для плебса появление гильдий из одних только младших стало знаковым событием. Теперь их лучше кормили и уже не прятали по углам. Теперь младшего можно было пристроить к достойному мастерству, такому, как разрисовка посуды в гильдии гончаров, или работе в гильдии ткачей. Лекс после того, как увидел, как именно здесь ткали, ужаснулся и сделал первый в империи ткацкий станок, и пусть он был примитивным с точки зрения Лекса, но он сделал очередную революцию, как в свое время гончарный круг. Неизвестно, кто