Через секунду бодрый и энергичный Бойд громко хлопнул дверью и выскочил на улицу.

— Послушай, старик, — начал Бойд, когда они шли вниз по аллее к жилым домам, — ты не представляешь, до чего я рад убраться из этого паршивого заведения. — Как мне все осточертело! Еще пару дней — и я больше никогда в жизни не сделаю ни одной пиццы.

Керри похолодел. Значит, больше он не сможет насладиться даже маленьким кусочком свой любимой пиццы «Биг митс». Невосполнимая потеря!

— Ты что, уходишь от него? — спросил он, надеясь в душе, что неправильно понял приятеля.

— Да. Думаю, пятница будет моим последним днем.

— А как отреагировал О'Салливан, когда ты сказал ему об этом?

— А зачем мне говорить ему? Он ничего не знает.

Керри искоса зыркнул на Бойда и в который раз удивился, что тот так легко и просто решает самые трудные проблемы. Ему каким-то образом удается нарушать все те правила поведения, которые так долго Эмили вбивала в Керри. В целом Керри не одобрял поступков приятеля, но иногда завидовал его свободе. Мать Бойда, простая женщина, позволяла сыну делать все, что ему заблагорассудится. Керри видел ее пару раз и понял, что не хотел бы иметь такую мать. Она обзывала сына самыми грязными словами, материла на чем свет стоит, проклинала все его выходки и всячески унижала, даже в присутствии друзей.

Конечно, Керри тоже не всегда соглашался с Эмили, и их отношения вряд ли можно назвать идеальными. Но при этом он прекрасно понимал, что она искренне и бескорыстно любит его, чего нельзя сказать о матери Бойда. Эта женщина не любила никого на свете, в том числе и себя.

— Разве ты не оставишь О'Салливану записку, что уходишь с работы? — удивился Керри.

— Нет, — самодовольно ухмыльнулся Бойд и с грохотом раздавил ногой банку из-под содовой. — Надеюсь, он и сам поймет, что к чему, когда я не выйду на работу.

Они свернули на улицу Хэйзелвуд, спустились вниз и направились к городскому парку. С наступлением темноты никто не осмеливался появляться в этих местах, кроме тех случаев, когда в парке проводились соревнования по бейсболу. Для подростков же это был своего рода вызов. Гулять в освещенном и охраняемом месте города было не очень-то интересно, а вот во всяких «запрещенных» местах — в самый раз. Лезть же на крышу Керри и вовсе не хотелось, так как она в последнее время напоминала ему о том трудном положении, в котором оказалась его мать. Он всеми силами старался не думать о ней сейчас, но все же в глубине сознания постоянно шевелилась мысль о необходимости сделать дело и достать необходимую сумму.

— Мне нужно немного денег, — сообщил Керри приятелю. — Срочно, — деловито добавил он, когда они миновали высокие эвкалиптовые деревья, обозначавшие границу между спокойным городом и весьма небезопасным парком. Лоб Керри покрылся испариной, что происходило всегда, когда он приближался к эвкалиптам. Эти деревья оказывали на него странное воздействие, вызывая холодный пот и нестерпимый зуд в глазах.

— В таком случае вступай в клуб, — равнодушно заметил Бойд и быстро пригнулся, прячась за невысокой каменной стеной от внезапно вспыхнувших фар автомобиля. Керри последовал за ним, и они затаились, пока машина не проехала мимо. — Зачем тебе деньги? — спросил Бойд, вынув из кармана пиджака пачку сигарет и предложив закурить Керри.

Тот покачал головой.

— Мне нужны деньги, вот и все. Никаких вопросов. Понял? Ты же недавно мне предлагал работу, помнишь? Речь шла о каком-то Стиве Нельсоне, если не ошибаюсь.

Бойд прислонился спиной к стене. Наблюдая, как он вдыхает дым и выпускает тоненькой струйкой, Керри подумал, что его приятель выглядит сейчас очень глупо и по-детски наивно. Должно быть, Бойд хочет казаться крутым. При этом Керри вспомнил слова матери, которая часто повторяла: «Незачем доказывать, что ты настоящий мужчина, если ты таков на самом деле. Об этом свидетельствуют поступки». Он должен доказать хлюпику Бойду, что чего-то стоит. А потом просто послать этого парня ко всем чертям со всеми его дурацкими привычками. Ему нужно общаться и проводить время с другими людьми.

— Для чего тебе нужны эти баксы? — повторил Бойд, искоса посмотрев на друга. — Хочешь охмурить какую-то девчонку или что-то еще?

— Это не имеет значения, — ответил польщенный таким предположением Керри. — Во всяком случае, тебя это не касается. Скажи-ка лучше, как мне выйти на этого Стива?

— Возможно, он уже не нуждается в твоих услугах. — Бойд выпустил изо рта струйку дыма. — Похоже, Стив нашел кого-то другого для обеспечения надежных поставок. — Сделав последнюю затяжку, Бойд швырнул окурок в темноту.

— Не исключено, — согласился Керри. — Но я хотел бы поговорить с ним.

— Не думаю, что вы сработаетесь. Стив — человек совсем другого типа, у вас нет ничего общего.

— Я собираюсь работать на него, а не заводить с ним дружбу, — возразил Керри.

— Да уж, с ним лучше не водить дружбу. Видел бы ты его прыщавую рожу. И связываться с ним я бы тебе не советовал. Кишка тонка. Если чем-то не угодишь ему — считай себя покойником. Он оторвет тебе яйца еще до того, как ты поймешь, что происходит.

Керри поднялся и отряхнул джинсы. Он изрядно продрог, да и общаться с Бойдом ему уже не хотелось. Этого парня трудно переносить более получаса.

— Ну ты даешь, Бойд, — ухмыльнулся Керри. — Похоже, ты такой крутой, что знаешь, о чем говоришь. Не случилось ли чего с твоими собственными яйцами? Может, Стив оторвал их и поджарил себе на завтрак?

Два года назад Керри грохнулся со скейтборда на пересечении улиц Хемлок и Честнат, изрядно ободрав колени и сломав правую руку. По пути в больницу мать предупредила, что врач промоет ему раны, наложит швы и зафиксирует руку в гипсе, а все эти процедуры не слишком приятны.

Посмотрев на мать, Керри понял: она сказала лишь малую часть того, что придется вытерпеть. Конечно, Эмили пыталась успокоить его, но он-то хорошо видел, что она встревожена.

Они добирались до больницы почти двадцать минут, и это было ужасно. Колени саднили, рука нестерпимо болела, а к тому же его охватило дурное предчувствие. Оказавшись в больнице, Керри почувствовал такой панический страх перед процедурами, что забыл о сломанной руке и коленях. Двадцать минут ожидания были самыми длинными во всей его жизни, длиннее, чем тот час, когда ему промывали ссадины и накладывали гипс. Он боялся боли, однако выяснилось, что боль не так ужасна, как ее ожидание.

На обратном пути, почувствовав себя лучше, Керри поделился с матерью своими соображениями насчет страха ожидания. Ответ Эмили врезался в его память: «Страх всегда хуже того, что его вызывает». Мать частенько выдавала подобные изречения, готовя сына к взрослой жизни. И Керри всегда был благодарен ей за это, так как мог в любой момент получить совет.

Вот и сейчас, следуя за Бойдом по грязной и узкой тропинке к месту встречи с «плохим парнем» Стивом, он подумал, что мудрые наставления матери помогут ему избежать неприятностей. Керри сейчас особенно нуждался в удаче. Во рту пересохло, а тело покрылось испариной. Ощущая запах пота, он понимал, что потеет вовсе не от жары. В парке было прохладно, а пот свидетельствовал лишь о безотчетном страхе перед неизвестностью. Но чего ему опасаться? Ведь он еще ничего плохого не сделал.