обманчива. Герою этого рассказа, да и другим детям, пришлось в этом убедиться на своём горьком опыте.

1

Дети пропадали парами.

Сначала, год назад ушли гулять и не вернулись домой сёстры Сафроновы из четвёртого «А». Их тёмно-красную скакалку нашли на каменном мосту с невысоким парапетом через заросшую камышом речку Стешу. Милиция сначала предположила, что сёстры просто сбежали из дома, потом — что они утонули. Последнее звучало нелепо, учитывая, что близняшки учились в спортивной школе и имели детские разряды по плаванию. Да и утонуть в летней обмелевшей Стеше надо было постараться. Сёстры учились в параллельном с Игорем классе. По просьбе отца девочек они всем классом несколько дней вместе со старшеклассниками и учителями обшаривали подвалы и чердаки жилых домов, лазили по заброшенным гаражам и заглядывали в ветхие сараи на окраине города, аукая Лиду и Наташу.

Весной, когда на речке начал трескаться лёд, исчез тёзка и ровесник Игоря со смешной фамилией Заяц и его приятель Сергей Лузга. Заяц и «Зга», как и все пацаны из школы, пока держал лёд, катались на коньках по замёрзшей Стеше. Ледоход начался на следующий день после их исчезновения, поэтому посчитали, что они просто провалились под лед и утонули. Когда опросили прочих «конькобежцев», выяснилось, что в тот вечер Заяц и «Зга» оставались на льду последними и катались неподалёку от того самого каменного моста, где нашли скакалку Сафроновых. Лёд растаял, прошло половодье, а тел так и не нашли.

Никакой закономерности из этих двух случаев вывести было ещё нельзя, зато в школе стали рассказывать страшные истории про «мост в ад». Рассказывала их и Галка. Она училась с Игорем в одном классе, и они болтали обо всём на свете, переписывали друг другу музыку и иногда вместе ходили в кино. Ничего такого между ними не было, просто друзья, просто есть o чём поговорить, как отмахивался Игорь, когда пацаны начинали доставать его вопросами вроде «Что у тебя с ней?». Галка пропала в конце мая, через пару дней после начала каникул. Дождливым субботним утром она повела соседскую дочку Инночку на утренник. Игорь не мог избавиться от воспоминания об этой строчке в списке мероприятий на аляповатой афише, наклеенной на выкрашенный серой краской щит рядом с домом культуры: «29.05. 9:00 Детский утренник «Здравствуй, лето красное!». Девочек хватились, только когда они не вернулись домой к обеду. И почти сразу нашлись те, кто видели их без чего-то девять, быстро идущих к дому культуры. Они явно опаздывали, и, видимо, Галка решила пройти напрямик.

«Сбережёшь минуту — потеряешь жизнь». Эту дурацкую фразу со школьного плаката, посвящённого правилам дорожного движения, он, не переставая, повторял, когда, прихватив с кухни мясницкий секач, обшаривал в тот день и сам мост, и вонючую свалку на берегу под ним, а потом район, а потом и весь город, расширяя зону поисков от моста кругами, всё шире и шире, пока не настала ночь. Домой он ввалился в третьем часу, когда родители как раз собирали соседей на поиски его самого. Он содрал с ног облепленные грязью ботинки, произнёс: «Я Галку искал» (в этот момент все вдруг перестали орать) и, не снимая куртки, ушел к себе в комнату.

После третьего двойного исчезновения город громко заговорил о маньяке. Кое-кто из взрослых жителей перестал выпускать детей из дома по вечерам и запретил приближаться к мосту днём. Отец сказал Игорю ещё после его полночного возвращения с поисков Галки: «Сынок, я тебя понимаю, и я тебя никогда пальцем не трогал, но если вдруг увижу рядом с этим чёртовым мостом — сидеть долго не сможешь», и красноречиво похлопал пальцами по пряжке офицерского ремня. Игорь промолчал.

Пара торговых палаток в старом сквере рядом с мостом стояли закрытыми. Начальник городской милиции на встрече с жителями клялся, что его опера роют землю, и призывал к осторожности.

На лето ехать в пионерский лагерь Игорь отказался наотрез, сказав, что лучше поживёт на каникулах у бабушки, тем более старым надо помогать, а он ведь самый заботливый внук в мире, ага. Родители довольно легко согласились. Впрочем, Игорь подслушал их разговор на кухне и понял, кому должен быть благодарен за такое решение.

Мама сначала артачилась, рассуждая о прекрасном детском коллективе, играх, конкурсах и песнях у костра, которые отвлекут ребенка от печальных мыслей, но отец, не повышая тона, срезал её одной фразой.

— Скажи мне, тебе доводилось так рано терять друзей?

Каждое слово звучало, как удар кулака по столу.

Мама молчала.

После паузы отец сказал:

— Он уже не ребёнок, Таня. Наш сын мужчина. И если мужчина хочет пережить свою беду в одиночестве, то это его право.

2

Дом бабушки стоял всего километрах в семи от города, что прекрасно укладывалось в планы Игоря. Первые пару недель он пахал, как проклятый, стараясь привести в порядок всё, что можно и в доме, и в невеликом бабушкином хозяйстве, пока тронутая заботой баба Лиза сама не попросила внука отдохнуть.

С середины июня несколько раз в неделю он вставал очень рано и отправлялся в город. Поскольку запас карманных денег Игоря не позволял так часто ездить на автобусе туда и обратно, он шёл пешком. Бабушке говорилось, что он играет с деревенскими и детьми дачников.

Никакие игры в то лето Игоря не интересовали. Его звал мост.

Приближаясь к нему, он надвигал на глаза кепку (не дай бог попасться на глаза кому-нибудь из отцовых знакомых), а в школьной сумке через плечо нёс завёрнутый в газету тяжёлый отрезок чугунной трубы. В свои двенадцать лет Игорь был умным мальчиком, сыном офицера, да и драться в школе ему доводилось не раз. Он понимал, что тот, кто похищает (и, вероятно, убивает) детей парами, скорее всего, взрослый сильный мужчина или же похитителей несколько. В этом случае железка, которая уже за счёт своей тяжести может сломать руку или пробить голову, гораздо полезней, чем какая-нибудь заточка или даже финка.

Обливаясь потом от подступающего ужаса, он раз за разом проходил по мосту. Ничего не происходило.

Он обшарил оба берега под мостом.

Он несколько раз проплыл под мостом на самодельном плоту, внимательно осматривая его.

Он снова обыскал каждый уголок в радиусе трёх километров от моста.

Всё было тщетно.

Если бы Игоря спросили, он вряд ли смог бы точно ответить, что именно заставляет его прилагать всё новые усилия. Тайна, совершенно невообразимая в его скучном родном городе и безусловно заслуживавшая детективного расследования? Или горькая,