я думаю, что ответить на предыдущее. Я хочу ее увидеть, хочу о многом поговорить. Выяснить, есть ли вероятность того, что Глеб вернется в Москву?

«Можем завтра после обеда», — Варю уложу спать, чтобы маме было легче, и сбегаю, встречусь с подругой. Часа два нам хватит пообщаться?

Раньше я не замечала, как бежит время, а сейчас каждая минута на счету. Весь распорядок дня крутится вокруг Вари.

«Тогда до завтра. Спокойной ночи».

Прощаюсь с Таней. С моей стороны было некрасиво уехать, не попрощавшись. Я тогда была настолько разбита, что могла думать только о себе и своей беременности. Мне хотелось скорее покинуть Москву, чтобы Глеб ни о чем не догадался. Тогда у меня получилось скрыть свою беременность, но теперь все намного сложнее...

**** ****

Мама переживала, когда узнала, что я ухожу на встречу с помощницей Тихомирова. Она не сомневалась, что это он ее подговорил. Мама просто плохо знала Глеба, он не станет никого вмешивать. Если только Кирилла, но я хотела верить, что до этого не дойдет. Если начальник безопасности Тихомирова докопается до правды, не знаю, как все развернется. Выяснить, что Варя мне не сестра, а дочь, проще простого.

— Телефон взяла? — мама беспокоилась и плохо это скрывала.

— Мама, Таня не будет действовать против меня. Поверь, она не тот человек, — вспоминаю, как она встала на мою защиту, когда Тихомиров приревновал меня в клубе. Тогда между нами еще ничего не было, а ее в любой момент могли уволить. Но тогда едва не уволилась она сама. — Все будет хорошо, не переживай. Я ненадолго.

Подхожу и целую ее в щеку. Давно этого не делала, очень давно. Мама смущена и взволнована, я тоже. Руку к щеке прикладывает. Сложно выстраивать заново здоровые отношения. Мы словно забыли, как это делается, предпринимаем робкие попытки, но смущаемся.

Еду в центр на такси. Мы договорились встретиться в ресторане, Таня сама его выбрала, он находится недалеко от их нового офиса. Я немного сомневалась, не хотелось бы пересечься с Тихомировым, но все-таки приняла приглашение. Он и так не собирается отставать.

Не опаздываю, подъезжаю вовремя. Вся парковка забита, поэтому водителю приходится проехать чуть вперед. Не страшно, мне нужно на другую сторону, а тут рядом пешеходная полоса. Расплачиваюсь с таксистом и спешу перебежать дорогу.

— Милада! — раздается голос Тани у меня за спиной. Вот так встреча, до ресторана не дотерпели. Разворачиваюсь и иду назад, ей до пешеходной полосы еще метров пятнадцать идти. Не успеет перебежать, на светофоре отсчитываются последние секунды.

Нога скользит на подмерзшем участке трассы, ноги разъезжаются, но мне каким-то чудом удается устоять. Поднимаю голову, глядя на Таню, развожу руками. Она улыбается в ответ на мою улыбку, но вдруг хмурится. Я смотрю на светофор, у меня еще четыре секунды. Перевожу взгляд на дорогу. Внедорожник закружило на дороге, он несется прямо на меня.

В голове только одна мысль: я должна выжить! У меня Варя. Я не могу оставить ее сиротой. Моей девочке очень нужна мама, ведь у нее даже нет отца.

Удар! Меня отбрасывает в сторону. Я даже пытаюсь подняться, но кто-то удерживает меня, кричит, чтобы я не двигалась. Сквозь шум в голове я слышу Танин голос.

— Глеб!.. — крича и плача. — Глеб, Миладу только что машина сбила!

Глава 10

Милада

— Я хочу…

— Ничего не говори, — рядом сидит Таня и плачет, не позволяет мне подняться. — Сейчас, Милада… сейчас приедет Глеб. Все будет хорошо, — уговаривает себя Таня.

Я чувствую холод, чувствую боль, а значит, не умираю. Так я думала, лежа на промерзшем асфальте, ждала, когда меня отсюда перенесут в теплое место. Казалось, не держи меня Таня и какой-то мужик, я смогла бы подняться.

До меня доносятся разговоры прохожих. Говорят о том, что мужчина, сбивший меня, протаранил витрину магазина, задев несколько автомобилей.

— Как хорошо, что больше никого не убил, — может наш народ поддержать в тяжелую минуту. Я тут как бы еще жива и умирать не собираюсь. У меня болела вся левая сторона. По затылку бежала кровь, замерзая ледяной коркой. Вокруг собирались люди, Таня, плача, умоляла меня не закрывать глаза.

— Мне больно смотреть на свет, — тихо и немного раздраженно, потому что шум и чужая паника пугали, а солнце слепило глаза.

— Отойдите! — этот голос я узнала бы из миллиона других.

Растолкав людей, Глеб оказался рядом. Сколько прошло минут, как ему позвонила Таня? Одна? Две?

В одной рубашке вылетел на мороз. Сумасшедший. Упал на колени, загораживая собой солнце. В глазах лишь на миг я успела уловить страх, но тут же он спрятал все эмоции. Почти спрятал. Зло посмотрел на Таню, будто это она была виновата в аварии, обратился ко мне:

— Милада, ты меня слышишь? — нежно берется теплыми руками за лицо, оглаживает щеки большими пальцами. Смотрит с нежностью, за натянутой на лицо маской я замечаю страх, но он старательно его прячет. Зато руки дрожат и явно не от холода. — Девочка моя, ты меня слышишь? — повторяет вопрос.

«Похоже, что я оглохла?» — вертелось на языке. Говорить я могла, но почему-то предпочитала молчать. Хоть кто-то же должен сохранять спокойствие в данной ситуации.

— Ее нельзя трогать, — встряла какая-то немолодая дамочка с полным пакетом продуктов в руках.

— Вы врач? — вскинув голову, уперся в нее злым взглядом. Я бы на ее месте поспешила ретироваться.

— Нет, — сохраняя достоинство, мотает головой. — Я много раз видела подобные сцены в кино, — заявляет она. Только мое шоковое состояние не позволяло мне улыбнуться и достойно откомментировать сей перл. Желваки на скулах Тихомирова заходили ходуном.

— Шли бы вы… кино смотреть, — цедит сквозь зубы. — Кирилл, дай свое пальто, — командует Тихомиров. Думала, замерз, а он меня укутывает. Мне бы это пальто вниз подстелить, сверху мне не так холодно. Кто-то из охраны протягивает свою куртку Глебу, а он укрывает ею мои ноги.

— Где скорая? Ждут, когда она тут окоченеет от холода? — понимая мое состояние, Глеб злился. Пытался под спину аккуратно просунуть ткань, но в спор опять вступила дамочка с авоськой.

— Ее нельзя шевелить, — Тихомиров ее одним взглядом послал досматривать фильм.

— Милада, скорая едет! Все будет хорошо, — причитает Танюша, утирая слезы