Помимо этих двух рассказов существует большое число более поздних сообщений о загадочном острове, но они в основном повторяют сведения Ибн Русте и Гардизи.

О местоположении «острова русов» среди ученых не было и нет единого мнения. Одни авторы искали его на севере – в Скандинавии, на Верхней Волге, в районе Новгорода и Приладожья. Другие, напротив, видели в «острове русов» Крым, помещали его в дельте Дуная или в районе Киева. Наконец, есть предположение, что «остров русов» есть не что иное, как остров Рюген на Балтике…

У арабских текстов имеется одна особенность: их авторы не подвергали сомнению или критике ту информацию, которой они пользовались, считая оценку истинности или ложности любого суждения исключительной прерогативой Аллаха. Об этой особенности не всегда помнят ученые, которые пытаются игнорировать возможные неточности и фольклорные мотивы. Рассказ об «острове русов» – это типичный книжный «блуждающий сюжет», в который каждый новый редактор-переписчик добавлял какие-то новые, возможно, вымышленные детали, которые он где-то от кого-то услышал. Кроме того, надо учитывать и археологию, которая способна подорвать доверие сразу к целому ряду предположений (например, на возможном «острове» не окажется древностей, связанных с международной торговлей IX в.). Вот почему поиски «острова русов» как некой географической реалии вообще не имеют смысла.

В изложении большинства арабских авторов русы – не славяне. Более того, они противопоставлены славянам, они совершают на них набеги и продают в рабство славянских пленных. Правда, некоторые восточные писатели описывают русов как одну из групп славян (Ибн Хордадбех), но это скорее исключение, чем правило. Надо обратить внимание и на то, что именно словом «ар-рус» арабские писатели обозначили западноскандинавских викингов, которые в 844 г. неудачно атаковали приморский город Севилья в мусульманской Испании.

Самые яркие и подробные описания русов были сделаны арабскими авторами уже позднее, в Х столетии. Это выходит за рамки нашего рассказа о первом веке русской истории. Однако сказать об одном из этих сообщений хотя бы несколько слов необходимо.

Самым знаменитым из арабских авторов, оставивших сведения о русах, оказался Ахмед ибн Фадлан. Он был секретарем посольства, которое багдадский халиф ал-Муктадир отправил в 921 г. в Волжскую Булгарию. О самом Ибн Фадлане, кроме того, что он был участником и секретарем этого посольства, вообще ничего не известно. Сочинение его называется «Рисале» – «Записка». В «Записке» подробно рассказывается о путешествии арабского посольства на Волгу, описываются те народы, с которыми встречались путешественники, направляясь через Среднюю Азию и приуральские степи в Булгарию, а также описание самой Булгарии. Там, на Волге, наблюдательный секретарь посольства познакомился с купцами-русами и подробно описал их быт. Если до этого арабские писатели ограничивались в своих трудах пересказом чужих сведений, то здесь перед нами драгоценное свидетельство путешественника-очевидца:

«Я видел русов, когда они прибыли по своим торговым делам и расположились у реки Атыл. Я не видал людей с более совершенными телами, чем они. Они подобны пальмам, белокуры, красны лицом, белы телом. Они не носят ни курток, ни хафтанов, но у них мужчина носит кису[8], которой он охватывает один бок, причем одна из рук выходит из нее наружу. И при каждом из них имеется топор, меч и нож, причем со всем этим он никогда не расстается. Мечи их плоские, бороздчатые, франкские[9]… А что касается их женщин, то на каждой их груди прикреплена коробочка[10], или из железа, или из серебра, или из меди, или из золота, или из дерева в соответствии с размерами денежных средств их мужей».

Особенно прославило «Записку» описание похорон знатного руса, свидетелем которых стал Ибн Фадлан. По словам секретаря арабского посольства, он, услышав много историй о странных для мусульманина погребальных обрядах русов, очень хотел увидеть эти обряды вживую, поэтому, когда стало известно, что умер один из вождей русов («главарь» – так можно перевести то слово, которым обозначил Ибн Фадлан этого знатного предводителя), автор «Записки» немедленно отправился на берег реки, где происходило все действо, и тщательно все задокументировал.

Любознательный путешественник дал очень обстоятельное и полное описание хорошо известного нам сожжения в ладье. Приготовления к похоронам «главаря» заняли десять дней, все это время тело покойного находилось во временной могиле. Были сшиты особые погребальные одежды, подготовлен хмельной напиток – «набид», одна из «девушек» – рабынь или наложниц покойного – вызвалась умереть вместе со своим господином. Эту девушку до самого дня похорон оберегали две служанки.

По завершении всех этих сложных приготовлений состоялся сам обряд. В корабль, вытащенный на берег, поместили умершего, обряженного в лучшие одежды, в числе которых был парчовый кафтан с золотыми пуговицами. Затем убили жертвенных животных: собаку, двух лошадей и двух коров, а также петуха и курицу. Наконец, после произнесения различных заклинаний и ритуального совокупления с несколькими «мужами» была убита девушка. Ключевую роль во всем обряде играла пожилая женщина – «ангел смерти». Ибн Фадлан так описывает ее: «Она руководит обшиванием его (покойника. – М.С.) и приготовлением его, и она убивает девушек. И я увидел, что она ведьма большая и толстая, мрачная». Затем корабль был сожжен, а над местом сожжения русы насыпали курган, на вершине которого поставили деревяшку с вырезанным на ней именем покойного».

В этом обряде много скандинавских черт, однако некоторые его детали (например, жертвоприношение петуха) имеют славянское происхождение. Рассказ Ибн Фадлана свидетельствует о том, что в русской дружинно-торговой среде сложились свои собственные обряды, родственные исходным скандинавским, но отнюдь не тождественные им. Подобные обряды хорошо известны и по данным археологии, например, в «больших курганах» Гнездовского могильника, где были захоронены знатные дружинники-русы.

* * *

Итак, франки в середине IX в. описывают русов как нечто довольно далекое и не вполне понятное: известно, что это норманны и что у них есть правитель-каган. Первые арабские упоминания русов связаны с международной торговлей и хорошо соотносятся с количеством восточного серебра, осевшего в это время на Руси и в Скандинавии[11]. Что же касается византийцев, то их первое знакомство с русами превратилось в кровавую эпопею: Восточная Римская империя стала первой страной, которая подверглась военному удару нового народа.