– Ого! – воскликнул Валентин. – Это же настоящий, большой успех!

– Да, это успех, – согласился Лобов. – В этом деле как раз и погибла… гм-м, гм-м, Сашина жена. Она взорвала пороховые погреба в Кремле, пожертвовав собой. Саша потому так и переживает случившиеся, что сделала она это, спасая его.

– Вот дьявол! Теперь понятно, чего он такой замороженный… Роман Михайлович, давайте лучше не будем про чувства эти самые, а то они опять заведут нас куда-нибудь не туда.

– Мы здесь, в двадцать первом веке, благодаря стараниям Нины Федоровны заметили резкое увеличение количества рыбасоидов. В «Газойле» новых сотрудников начали ежедневно принимать пачками. И все они без исключения оказывались рыбасоидами. Какую-то пакость Рыбас готовил, вне всякого сомнения. А в четырнадцатом веке вся эта банда собралась в Кремле. Ну Саша их… Также ему удалось установить, каким образом рыбасоиды появляются у нас. В Сходненском ковше есть, вернее, был портал, через который они и шныряли. Еще не знаю, хорошо это или плохо, но Саша добился его закрытия.

– Э-эх ты! – В этом возгласе Валентин уместил целый спектр эмоций – от восхищения до зависти. – Какой молодчик! А, Роман Михайлович?!

– Погоди, Валентин, это еще не все. Ему удалось допросить Кихтенко. Стопроцентного доверия его словам нет, но кое-какую информацию из них почерпнуть можно. Кихтенко, Рыбас и все они – из мира, в котором нет времени. В нашем же мире они существуют якобы в шести временных промежутках. Колдунам же четырнадцатого века они известны как «черные ангелы» и «слуги дьявола».

– Постойте, постойте, Роман Михайлович. Я не претендую на глубокое знание физики, но кое-что мне в университете прослушать удалось. Не может быть такого мира, существующего вне времени. Времени не существовало до Большого взрыва, когда вся Вселенная была свернута в точку. А потом – бабах, и часики – тик-так… Частички летят во все стороны, а часики – тик-так…

– Я конечно же никакой знаток физики, поэтому по Сашиному совету я нашел специалиста и проконсультировался у него. Пришлось маскироваться и целую легенду придумывать, чтобы после себя следов не оставить… Так вот, представь, Валентин, трехмерное пространство и точку, расположенную в нем. Точка не движется, не изменяется в размерах, не приобретает новых свойств. Абсолютный покой. Так вот, для этой точки времени не существует до тех пор, пока она не начнет двигаться либо как-то меняться.

– Так она находится в покое относительно этой системы координат, – возразил Валентин, – а относительно другой она движется. Я ж вам говорил про Большой взрыв. Бах – и полетели частички во все стороны. Вселенная расширяется, то есть движется, значит, всегда будет существовать хотя бы одна система координат, в которой эта ваша точка изменяет свое положение.

– Это верно, но только не для темной материи. Слышал про такую?

– Вроде что-то припоминаю…

– Так вот, темная материя составляет девяносто пять процентов массы Вселенной. И темная материя существовала до Большого взрыва, до того как полетели твои частички. Понимаешь? А какой она была до Большого взрыва, как себя вела и каковы ее свойства ныне, никто толком и не знает. Вот так вот. А Рыбас и его ребята как раз из такого мира. По крайней мере, так говорил Кихтенко.

– И с кем же мы с вами связались, а, Роман Михайлович? Черные ангелы, существа из мира темной материи… А нас всего-то пять человек, из них две женщины, причем одна – пенсионного возраста.

– Испугался?

– Я? Ни на секунду! Я за пользу дела болею. Хорошо бы нам союзничков хоть каких-нибудь.

– Есть у нас и союзнички. Во всяком случае, набивается кое-кто. Но об этом позже.

За разговором Валентин и не заметил, как они пролетели больше сотни километров по шоссе, свернули с него в лес и, поплутав по лесной дороге, подъехали к внушительного вида воротам.

– А вот и наша база, Валентин, – торжественно объявил Лобов, притормаживая перед массивными железными воротами.

В лобовском санатории Валентину бывать еще не доводилось, хотя слышал он о нем неоднократно. Картина, представшая перед ним, его впечатлила.

– Здорово, Роман Михайлович, – одобрил Валентин после беглого осмотра территории базы. – Прям какой-нибудь там НИИ по изучению высшей нервной деятельности.

– Ну до НИИ нам далеко, – отмахнулся от льстивой похвалы Лобов, – но кое-что в нашем распоряжении имеется. Конечно, не сравнить с теми условиями, в которых я начинал с Ниной Федоровной. Да и сами мы кое-чему с тех пор научились.

– А где они, кстати? – поинтересовался Валентин. – Где Вера, Нина Федоровна?

– В Москве. Нина Федоровна уехала разбираться со своей пенсией и застряла там. Ходит, обивает пороги казенных учреждений. Недельки через две, наверное, появится.

– Ф-ф… – фыркнул Валентин. – Ей что, не хватает того, что она зарабатывает? Пенсия… Тысячей больше, тысячей меньше. Лучше вообще ее не получать, лишь бы не иметь никаких дел с государством.

– Вот-вот. Примерно так же рассуждает большинство наших сограждан. Они не ждут от государства ничего хорошего. А должно быть, казалось бы, наоборот. Ведь государство создаем мы, граждане, и создаем его для себя, для решения своих проблем. Получается же все наоборот – не государство для граждан, а граждане для государства. Но теперь-то мы с тобой знаем, почему так происходит. Русское государство ныне фактически захвачено рыбасоидами и потому заботится исключительно об интересах рыбасоидов, а не русского народа. Так что… Пусть Нина Федоровна поборется с рыбасоидами и на пенсионном фронте. Дело ведь не в лишней тысяче, а в справедливости.

– А Вера? Я, честно говоря, надеялся по прибытии сюда сразу же отправиться в полет.

– Не торопись. Вера вернется завтра утром. Вот тогда и начнем отработку метода.

– Хм-м, – удивленно хмыкнул Валентин. – Я-то думал, что у вас уже все отработано. Ведь Саша Ракитин столько времени провел в полете, да еще и не в один заход…

– Понимаешь, прокол вышел у нас с Сашей. Он сам создал неразрешимую проблему, и сам же ее потом успешно преодолел. Он отправился в первый полет, забыв соорудить себе ментальный портал.

– Ого! – воскликнул Валентин. – И умудрился остаться в живых! Видно, кто-то усердно молился за него.

– Вернулся он с помощью средневековой ведьмы. И обратно ушел на ее зов, соорудив себе на этот раз портал по всем правилам. Кстати, тебе на заметку. Портал у него получился весьма капитальный. Крепостная стена, уходящая в бесконечность, а вход-выход через башню с двумя воротами. Не чета твоему домику.

– Да уж, – согласился Валентин. – Домик оказался хлипким.

– Домиком твоим пользоваться уже нельзя, он у рыбасоидов наверняка под надзором. Так что придется тебе сооружать новый ментальный портал. Думаю, ракитинский опыт может пригодиться.

– Учту.