так что в своё время я прошла психологическую и физическую атаку полным курсом.

Вру. Безбожно. Действует так, что пальцы, спрятанные в карманах, сжимаю в кулаки. Но только детство научило бороться до конца, а слабых бьют первыми. И Яровой бить меня не станет, если только словами, но и тут я вольна развернуться и гордо покинуть его дом. Договор я так и не подписала, найдя парочку пунктов крайне возмутительными.

— Мир? — как можно спокойнее подвела черту, давая возможность всё завершить шуткой.

— Нет. Войны не было, чтобы мир провозглашать, — отчеканил Яровой, но челюсти расслабились, и он с меня переключился на дочь.

Качаю головой, теряя надежду на нормальное общение с этим человеком. Как тогда в клубе мы вообще смогли пересечься?! Это же как две планеты сошли с орбит на время, а потом снова вернулись назад.

Ничего общего.

— Лика, готова? Тогда пора выходить, чтобы до жары успеть дойти до ручья и нашего охотничьего домика.

Домик?!

— У меня вообще-то по плану были палатки.

— Планы изменились, Вероника Андреевна. Идём с ночевой в наш домик. Уверен, вам понравится.

Так и подмывает спросить, что именно мне там должно понравиться, но, кажется, именно на это и рассчитывает этот хмырь.

Молчу, и помогаю счастливой Лике просунуть руки в лямки её рюкзака. Мордашка моей Ванилопы такая радостная, что совсем не хочется хмуриться и продолжать ссориться с её кретином папашей.

Пусть делает всё что приспичит! Мы с Ликой в любому случае будем веселиться!

Глава 4

Вероника

Патриархат в моей жизни начался тут же на кухне.

Мои пальцы даже прикоснуться к рюкзаку не успели, чтобы оценить его тяжесть и в случае перевеса убрать не самое обходимое. Барин наш выхватил вещь с утробным рычанием.

— Вероника, вы бы ещё кирпичей с цементом прихватили, а потом это всё потащили бы на своём горбу.

Застываю около окна с приклеенной улыбкой. Это ЧТО сейчас было?! Бесконечный тоталитарный контроль?! Месть бешеных сперматозоидов?

Чувствую, как готова через ноздри пар своего нарастающего бешенства выдувать.

Лика же, подмигнув мне, убегает из кухни в холл, а я ищу в себе крупицы ровного тона. Бесполезное занятие, так как моим сарказмом можно всю внушительную комплекцию Ярового обмазать. На два раза.

— Естественно, Захар Панталонович! Вдруг для спасения мне вместо вашей лубяной избушки понадобится кирпичный домик. Где я потом в лесу буду стройматериалы искать?

— Доставку из Леруа закажете, — жжёт шутку Яровой, да только мне кажется, это он на полном серьёзе советы раздаёт. — От кого спасаться планируете?

«От вас, придурка!» чуть не срывается с моего языка, но, судя по всплеску гнева на дне мужских глаз, мой ответ красноречиво светился на моей гневной физиономии.

— От старого маразматика волка, — решаю не оставлять пропущенным его вопрос. — Он всё ещё по лесам за красной шапочкой гоняется, а заодно своим пеплом землю удобряет.

Всё! Очередная булавка смерти в моё гнилое сердце воткнута безжалостным взглядом Панталоновича.

Экономка, видимо, отморозившись в холодильнике, всё-таки оттуда выползла и теперь давилась каким-то странным кашлем, при этом явно пытаясь улизнуть с кухни.

— Ой, Варвара Петровна, а вы нам влажные салфетки упаковали? — задаю первый вопрос, что всплывает в памяти из моего списка.

Не хочу оставаться один на один с Яровым. Загрызет этот бешеный, хотя некоторые части моего тела совсем не против быть покусанными. Предатели!

— Конечно, две пачки, как вы и просили, — тут же бодро отвечает женщина, а сама бочком пятится к широкому проёму выхода.

— Две, — преувеличенно рьяно постукиваю указательным пальцем по нижней губе, изображая мыслительный процесс. — Думаю, надо взять три.

И решительно шагаю в компанию экономке на выход мимо Ярового, перебирающего содержимое моего рюкзака. Хочется вякнуть фразу вроде «Не трогайте мои прокладки и трусики, они нам точно пригодятся», но сдерживаю свою неуёмную натуру. По сути личного там ничего нет, так как оно лежит отдельно в другом рюкзаке.

— Лучше сразу десять, Вероника Андреевна! — неожиданно громко рычит Панталонович.

— Как скажете! — и иду дальше.

— Не так быстро! — зло мне, а потом совсем другим тоном экономке. — Варвара Петровна, принесите, пожалуйста, нам недостающую пачку салфеток.

Вот! Обидно! Может же нормально разговаривать! Козёл!

Женщина, не будучи дурой, тут же торопится исполнить поручение, а меня, стремящуюся всё равно уйти, хватают за левое запястье.

Ой! Почувствовать мужские пальцы на своей голой коже я не была готова. Сопротивляться! Тяну руку, но Яровой только сильнее смыкает захват и с лёгкостью притягивает меня к своему боку.

Задыхаюсь от этой близости. То ли гормоны резко одичали, то ли воспоминания покоя не дают, но меня моментально охватывают жар и паника.

— Я вас сейчас стукну! — предупреждаю мужчину, а заодно ищу хоть что-нибудь тяжёлое вокруг себя.

Лёгким этого буйвола не остановить.

— Не утруждайтесь. Не поможет, — и окончательно вжимает мою грудь в себя.

Рефлекторно сглатываю и слегка прикрываю глаза, чтобы не видеть и желательно не чувствовать жар мужского тела, от которого даже наша с ним одежда меня не защищает.

— Где личные вещи, Земляничка? — это он мне, склонив голову, на ушко шепчет, да так проникновенно, что я мурашками всем телом покрываюсь.

Матерь божья, нажаловалась! Вспомнила! Лучше бы и дальше рычал с пеной у рта.

— А что? И я Земляникина, — бурчу в ответ, а сама пытаюсь не видеть мощную шею и грудь в вырезе футболке.

— А мне так нравится, а захочу и ещё как-нибудь придумаю.

— Ну да. Если фантазии хватит.

— На вас, Вероника, мне фантазии точно хватит. Главное, чтобы вы её последствия перенесли.

Дёргаю руку, но без результатов. Чем больше сопротивляюсь, тем сильнее меня в себя впечатывает. Рождается мысль — обнять и поцеловать местного агрессора, так сказать, методом от

обратного, но страшно. Реакция может быть непредсказуема.

— Что примолкли? Или вы только на расстоянии всякие остроумные гадости щебечете?

— Вы меня сейчас явно провоцируете?

— От вас нахватался, как собака блох, — гневается барин, что я чувствую его тяжёлое дыхание на своём лице, а потом Захар неожиданно ведёт носом по моему виску.

В этот миг мы оба застываем!

Я вспоминаю, что, идиотка, не сходила с утра в душ, а потом этот его жест. Чёрт!

Свежие воспоминания родились во мне уже спустя пару дней от той безумной ночи. И потом регулярно снились. Это было уже на диване, наш ленивый третий или четвертый заход, где я наполовину спала, но тем не менее кайф от сильных мужских движений за моей спиной был не меньше обычного. Я тонула в очередном