почему.

— Больше чем обычно. Мы в этот раз хорошо поработали, — ответил Жак, выкладывая подготовленные минералы на обмен.

— Это хорошо, что больше, — осклабился Дружинник, рассматривая минералы, — так как лекарства будут стоить дороже.

— Как это дороже? — нахмурился Жак, замерев и перестав доставать из сумки вещи. — Ты и так поднял цену в прошлый раз, обещая, что в ближайшее время больше повышений не будет.

— Нас прижали, некоторые каналы закрыли. Лекарства стало добывать гораздо сложнее, а потому стоить они будут дороже, — Дружинник развел руки в стороны, будто говоря «ничего не могу поделать».

— Ты мог бы продать, то, что уже есть по старой цене, а новое я бы купил по новой, — настаивал Жак. — Мы рассчитывали на совсем другое количество!

— Мы тоже много на что рассчитывали, — цыкнул лысый и поморщился, — но имеем то, что имеем. Либо бери, либо проваливай.

— Крохоборы, — зло процедил Жак, — давай все по списку!

— Так бы и сразу, — глумливо протянул Дружинник и полез за товаром.

Мало, получилось гораздо меньше чем рассчитывал Жак. Жалко было труда до слез, но деваться некуда. Назад все это не понесешь.

— Заходи ещё, — радостно попрощался с ним Дружинник, упаковывая материалы.

— Да чтоб вы подохли все, скоты, — Жак сплюнул на пол, и вымелся из домишки, хлопнув дверью напоследок.

Осталось дождаться ребят на месте сбора и топать назад.

Вначале пришел хмурый, ругающийся сквозь зубы Том. Оказалось, что ему назвали ту же самую причину и, фактически, облапошили, как и Жака, предоставив выбор, которого, по сути, не было. Михаил тоже пришел грустный.

Ситуация была ясна. Их решили доить или просто скинуть, но, скорее всего, первое.

— Они поняли, что у нас выбора нет и решили прессовать, либо поняли, что мы собираемся уходить, — проговорил Том, перекладывая поудобнее рюкзак в дорогу.

— Как бы чего похуже не придумали, — задумчиво проговорил Жак, а потом достал старенький обрез, сделанный из ружья. — Держите ножи поближе. Мало ли что.

— Думаешь, все так серьезно? — побледнел Михаил, стискивая кулаки до хруста.

— Кто знает, но мы должны быть готовы к любому развитию.

Подготовившись, они выдвинулись в обратный путь. Михаил предлагал идти не по насыпи, а по ее скату, но Том забраковал эту идею. Если их зажмут, то склон насыпи не даст сбежать.

Мимо зданий проходили по одному. Сначала Михаил и Том, а потом уже Жак, который их прикрывал, так как у него одного было огнестрельное оружие.

Их подловили позже. Миновав самые опасные участки, они расслабились. Жак пошел в авангарде и первый получил пулю. Из-за ржавой, одиноко стоящей вагонетки подскочил человек и выстрелил в старосту. Мужчину закрутило и он шлепнулся на землю. Пока напавший перезаряжал однозарядные ружья, высунулся его напарник, готовясь стрелять, но Том был быстрее. Скользнув рыбкой к упавшему Жаку, он схватил обрез и лупанул сначала из одного ствола, а потом сразу из другого. Ему повезло. Расстояние было небольшое, и облаком картечи задело обоих. Наверняка, не убило, но задело и то хорошо.

Михаил подхватил Жака и побежал вперёд. Сзади из-за насыпи вылезли ещё несколько человек, которые тут же принялись стрелять по убегающим, но никто из них не попал.

Том уже был у тех, первых, пострадавших от картечи. Выхватив у одного из них ружье, он принялся обыскивать его на наличие патронов. Нашел десять штук и у второго пятнадцать. Ружье заряжено. Том подскочил, выстрелил, заставив нападающих попадать на насыпь.

— Мишка, тащи его вперёд, а я сзади прикрывать буду! — рявкнул он, замершему товарищу.

Тот кивнул и, закинув Жака на плечи, тяжело пошагал.

Том, вылезая из укрытия, чтобы выстрелить ещё раз, подивился силе этого мужика, бегущего с немаленьким Жаком на спине, да ещё и с двумя рюкзаками.

— Уходят! Они уходят! Не дать им уйти! Вставайте, суки! — раздался визгливый ор со стороны противника.

Так они и отступали к пещере. Как только противники пытались приблизиться, Том стрелял и отходил короткими перебежками, пока те лежали мордами в землю и так раз за разом. Одному из нападавших удалось попасть Тому в рюкзак и механик со злости тоже попал, гаденышу куда — то в район груди, что совсем охладило пыл бандитов и Том уже думал, что они смогут уйти, но за несколько метров до пещеры их удача закончилась. В Мишу, попали. Тот упал на живот вместе со стонущим Жаком, но все таки смог доползти до входа.

— Куда тебя? — заорал Том, выстрелив в решивших сделать последний рывок бандитов.

— В руку попали, уроды! — прохрипел Миша. — Стреляй, Том, я оттащу его подальше!

Механик занял место за камнем и сделал несколько выстрелов, кажется, кого — то задев. Среди бандитов орали и матерились, обещая отверженным страшную смерть, но подойти не могли.

Убедившись, в этом, Том аккуратно отполз внутрь и побежал догонять напарника.

Они перетянули Михаилу раненую руку и тащили Жака вдвоем, удерживая под руки, и меняя постоянно повязки. Старосте попали куда — то в район живота.

Бандиты пробовали их преследовать в ходах, но после очередного раненого, бросили это дело.

Миша слабел, Жак был и вовсе плох. Путь до деревни превратился в настоящий кошмар. Они кое-как тащились, сменяя друг друга. Начала кончаться вода. Тяжелее всего было в местах, где было мало воздуха. Тому там, фактически, приходилось тащить двоих, возвращаясь то за одним, то за вторым. Миша в таких местах тоже нормально идти не мог.

Глава 4

Том уже даже не соображал сколько они так идут. Казалось, что тоннелю этому нет конца. У Миши начался жар. Пришлось останавливаться на отдых и есть, пить, менять повязки. Жак не приходил в себя и только хрипло постанывал, прося воды.

Когда силы Тома уже были на исходе их нашла поисковая команда.

Все это вызвало большой переполох в деревне. Мужчины тут же выставили охрану в туннелях. Жака и Михаила отправили в лазарет.

На следующее утро умер Жак, так и не придя в сознание. Собрали срочный совет, на котором было принято решение уходить, а на место старосты единогласно выбрали Тома.

После работы я, как всегда, отправился к своей учительнице. Анастасия была строга и собрана. Она только кивнула на мое приветствие, замялась из-за чего — то, а потом просто сказала: — Птич, Жак умер.

С катящимися по щекам слезами я слушал о последней вылазке за припасами и чем все это обернулось. Где — то внутри все сжимало от горя и бессильной злобы. На них охотились, а у них нечем даже было ответить.