Арлиан продолжал молчать, однако в мыслях у него был полный порядок.

Повезло ему или нет, не имело сейчас никакого значения. Драконы сознательно уничтожили его родную деревню. Мародеры сознательно забрали все, что было ценного в развалинах. Они вполне могли не трогать деревню. Не стечение обстоятельств разрушило дома и сделало Арлиана рабом. Разрушители сделали это намеренно.

Не Судьба к нему жестока. Жестоки драконы. И лорд Дракон. И его люди.

Арлиан дал себе слово, что, если у него когда-нибудь появится возможность отомстить за их преступления, он ее не упустит. А сейчас он будет идти вперед и делать все, что ему говорят. И надеяться, что удастся сдержать свое слово. Он сморгнул слезы и молча посмотрел на Иглу.

— Не желаешь разговаривать, да? — сказала она и пожала плечами. — Пожалуйста, как хочешь.

Вечером они остановились в одном из городков, расположенных на берегу реки, но Арлиан его почти не видел и ему не удалось поговорить ни с кем из жителей. Когда они подъезжали к воротам, ему заткнули рот кляпом, связали лодыжки и швырнули в фургон, прикрыв старым одеялом.

Он лежал и с тоской думал о своей семье, о чудовищной несправедливости случившегося — и не заметил, как уснул.

Утром Арлиан понял, что у него затекли ноги и он не может идти. После того как он два раза подряд упал, его снова швырнули в фургон и там оставили. Его отчаянно подбрасывало и трясло на ухабах — дорога была не мощеной в отличие от той, по которой они спускались с горы. Примерно через милю кляп изо рта вынули, а руки развязали, чтобы он мог поесть. Дали хлеб и воду, которые он проглотил, не чувствуя вкуса. После скудного завтрака руки пленнику снова связали. Но больше никто не пытался заставить его идти.

На четвертый день они остановились довольно рано, когда еще не спустился вечер. Арлиана вытащили из фургона и довольно бесцеремонно бросили на жесткую землю. Он поднял голову и встретился глазами с незнакомцем.

Арлиан уже знал всех семерых мародеров по голосам, да и в лицо, и слышал их имена — впрочем, не настоящие. Этот человек был не из их числа. Седой, толстый, борода до самой груди, одет в серую шерсть и белое полотно. От него пахло луком и потом.

— Я прошу двадцать дукатов, — услышал он голос лорда Дракона.

Незнакомец фыркнул.

— Пять, — заявил он.

— Хромой, убери товар в фургон, — приказал лорд Дракон. — Он решил с нами пошутить…

— Хорошо, восемь.

— Восемнадцать? Возможно, я обдумаю твое предложение.

— Я сказал восемь, а не восемнадцать!

— Мы попусту теряем время. Хромой…

— И что вы станете с ним делать, милорд? — спросил толстяк, отвернувшись от Арлиана, по-видимому, чтобы посмотреть на лорда Дракона.

— Ну, я полагаю, пристроить такого красавчика не составит никакого труда, — ответил тот. — Я не расстанусь с ним меньше чем за шестнадцать дукатов.

— Вам придется далеко его тащить, чтобы получить такие деньги. Я дам вам десять.

— Пожалуй, исключительно в виде личного одолжения я готов согласиться на пятнадцать, хотя в этом случае ты останешься моим должником…

— Одиннадцать.

— Хромой, посмотри на мальчишку и скажи, не сошел ли с ума наш дорогой друг, предлагая за него меньше четырнадцати дукатов?

— Не мое это дело, милорд, — ответил Хромой, один из мародеров, самый громадный, но далеко не самый умный, судя по тому, что успел заметить Арлиан.

— Я повторяю, одиннадцать, — заявил толстяк.

— Двенадцать и ни дукатом меньше.

Тон лорда Дракона изменился, стал холодным и непререкаемым — Арлиан понял, что он устал от торговли. Толстяк тоже не мог не заметить перемены.

— Хорошо, пусть будет двенадцать, — согласился он уже не так уверенно, как прежде. — Деньги в сундучке.

— В таком случае не будем терять время и откроем его, — заявил лорд Дракон.

Толстяк ушел, оставив Арлиана разглядывать небо — и скалу из желто-коричневого камня.

Он не мог пошевелиться — руки и ноги ему надежно связали, а шея затекла от неудобного положения, — но все равно умудрился повернуться и увидел, что окружен головорезами лорда Дракона, который куда-то ушел вместе с толстяком. Фургон стоял неподалеку. Скала закрывала собой почти половину; неба — черное пятно на фоне выбеленного голубой дымкой летнего дня, — но Арлиан не видел ни домов, ни лавок и ничего похожего на ферму или деревню, где мог жить толстяк.

Он посмотрел на мародеров, стараясь запомнить лица, чтобы узнать потом, когда придет время их отыскать.

Хромой — громадный, глупый, переполненный злобой, готовый выполнить любой приказ лорда Дракона, чего бы это ни стоило.

Кнут, мужчина в кожаной безрукавке, тот самый, что вытащил Арлиана из подвала. За всю дорогу он и пары слов не сказал и держался немного в стороне от остальных.

Колпак, аккуратный молодой человек в куртке, который спустился в подвал за Арлианом, теперь старался на него не смотреть. Казалось, ему ужасно не по себе.

Кулак, именно он разглядывал Арлиана из-за полуразрушенной стены кухни, сейчас ухмылялся, слушая, как ему что-то нашептывает женщина по имени Игла.

И Красотка, по-видимому, эту женщину назвали так из-за того, что у нее во рту не хватало половины зубов. Она смотрела на Арлиана, на уродливом лице играла кривая, злая усмешка.

«Я вас запомню», — безмолвно пообещал Арлиан.

Затем он услышал шаги (лорд Дракон и толстяк вернулись) и, повернув голову, увидел, как лорд Дракон поставил ногу в стремя.

— Уходим, — велел он.

Отряд под громыхание колес фургона и топот копыт послушно сдвинулся с места, оставив Арлиана наедине с седым толстяком.

— Добро пожаловать в Глубокий Шурф, парень, — сказал тот и пихнул Арлиана носком сапога. — Советую в последний раз взглянуть на небо. Больше ты его не увидишь.

Арлиан молча поднял голову и посмотрел на морщинистое лицо, украшенное великолепной белой бородой.

Я его обязательно увижу.

Затем толстяк схватил Арлиана за руку и резким движением поставил на ноги. Несмотря на комплекцию, он оказался сильным человеком и обращался с мальчиком так, словно тот был сделан из соломы.

— Идем, — сказал он, обдав Арлиана запахом лука. — Пора отправляться под землю, там и снимем веревки. Там можно не волноваться, что ты попытаешься сбежать.

Подхватив Арлиана под мышку, толстяк легко зашагал по склону холма, а затем через потайную дверь вошел внутрь.

Знакомый мир свежего воздуха и солнечного света мгновенно превратился в широкий, освещенный факелами коридор, окутанный тенями и вонючим дымом. Арлиану вдруг показалось, что он вернулся в подвал родного дома, где умер его дед, и мальчик, забыв обо всем на свете, охваченный иррациональным страхом, попытался вырваться из цепких рук толстяка.