Только глаза остались теми же, подумал лорд Доррингтон, большими и испуганными. Сейчас он получил возможность разглядеть их цвет: они были темно-зелеными.

- Эхо нам не помешает, — сказала Алина, поворачиваясь к лорду Доррингтону. - Я проверила, что будет, если мы сядем на первый ряд. Оказалось, что там слишком хорошая акустика и нас смогут услышать. К тому же Марта немного туга на ухо. Если мы будем говорить вполголоса, никто ничего не заподозрит.

- Вы обо всем позаботились, — заметил лорд Доррингтон.

- Я очень старалась учесть все мелочи,— с несчастным видом ответила Алина.

Лорд Доррингтон не знал, что в тот момент, когда девушка увидела его, она внезапно поняла, насколько велика была ее самонадеянность, приняв решение послать ему записку.

Прошлым вечером, когда они разговаривали в тени беседки, а потом ехали в освещенной тусклым светом фонаря карете, они были совершенно чужими друг другу людьми. Алина даже не разглядела толком его лицо. Хотя ей был неприятен его интерес к ее судьбе, позже, ночью, она все же не смогла удержаться, чтобы не думать о нем, и, к своему удивлению, обнаружила, что не в состоянии вспомнить, как он выглядел.

Сейчас же она чуть ли не с благоговейным трепетом взирала на того, кого представляла совсем иным. Ей даже в голову никогда не приходило, что мужчина может быть так красив.

Но классические черты лица затмевались совершенством линий его костюма. Он был одет в плотно обтягивающие ноги панталоны, которые ввел в моду принц как одежду для неофициальных визитов, были бледно-желтыми — цвета шампанского. Визитка подчеркивала одновременно и стройность его бедер, и ширину плеч. Алина не подозревала, что его накрахмаленный галстук завязан самым сложным из всех возможных узлов, называвшимся "математическим", отчего шея казалась длиннее, а подбородок — жестче. Галстук был заколот булавкой с крохотным бриллиантиком, в котором играли лучи утреннего солнца.

Сняв шляпу, лорд Доррингтон положил ее на скамью и тихо проговорил:

— Так что случилось?

Алина ответила не сразу.

— Я хочу... чтобы вы освободили меня... от моего обещания, — еле слышно промолвила она.

— Я ожидал этого, — признался лорд Доррингтон. — Но сначала вам придется все рассказать мне. Вчера я просил вас поговорить с матушкой. Вы сделали это?

— Нам нет смысла обсуждать мои проблемы, — ответила Алина.

— А если я откажусь? — предположил лорд Доррингтон.

— Вы не посмеете! Вы не имеете права толкать меня на то, к чему меня принудили шантажом!

— Сильно сказано! — с улыбкой заметил лорд Доррингтон. — Давайте не будем тратить время на споры и начнем сначала, Алина.

— Я понадоблюсь маме только после полудня, — сказала девушка.— Однако уверена, у вашей светлости есть более важные дела и что у вас нет желания взваливать на себя мои проблемы. Поэтому, милорд, прошу вас выполнить мою просьбу. А после этого вы сможете спокойно уйти и больше не вспоминать обо мне.

— Что же произошло? — настаивал лорд Доррингтон.

Девушка пристально взглянула на него. Она увидела непреклонность в его взгляде и безнадежно всплеснула руками.

— Ну ладно, — сдалась она. — Вы сами будете виноваты, если вам станет скучно.

— Я готов к этому, — ответил лорд Доррингтон.

Алина посмотрела на алтарь. Казалось, этот мимолетный взгляд придал ей силы, и она начала тихим голосом:

— Когда вчера вечером я вернулась домой...

Для лорда Доррингтона не составило труда представить все вчерашние события. Книги научили Алину свободно и живо выражать свои мысли и описывать характеры.

Лорд Доррингтон обратил внимание на то, как она строит фразы, отметив про себя, что это присуще только высокообразованным людям. Он прекрасно знал, что у большинства ее сверстниц просто не хватило бы ума использовать столь сложные обороты.

После того как он оставил Алину на Хертфорд-стрит, она подождала, когда его экипаж скроется из виду, и постучала в дверь. Лакей, впустивший ее в дом, был страшно удивлен, увидев ее одну.

— Меня привез домой мой знакомый, Джеймс, — объяснила Алина.— Когда ее светлость вернется, передайте ей, что я легла спать.

— Слушаюсь, мисс.

Алина стала подниматься по спиральной лестнице, которая образовывала нечто вроде глубокого колодца в центральной части дома. В дневное время пролеты освещались светом, падавшим через стеклянную крышу.

Лучшие спальни располагались на третьем этаже. Алина оставила дверь в свою комнату приоткрытой, чтобы слышать, когда вернется мать.

Девушка прекрасно понимала, что ее ждет суровый выговор за то, что она, не предупредив, исчезла с приема, не дождавшись объявления о помолвке. Она была уверена, что мать, не обнаружив дочери в бальном зале, догадалась о ее нежелании присутствовать на публичной церемонии.

Алина надела ночную сорочку, поверх которой накинула шерстяной халат. Несмотря на теплую погоду, она озябла. "Возможно, это из-за того, что я нервничаю", — подумала девушка. Вскоре ее начала бить дрожь, и она принялась ходить взад-вперед по комнате, чтобы согреться.

Часы на камине показывали два, когда послышался стук колес экипажа. Выглянув в щелочку между шторами, Алина увидела шикарную карету принца с его гербом на дверце. На запятках стояли два лакея, лошади были украшены темно-красными плюмажами. Алина наблюдала, как принц и ее мать выходят из кареты.

Стремительно отскочив от окна, она выбежала на лестничную клетку и услышала, как Джеймс открыл дверь.

— Мисс Алина дома? — раздался резкий голос леди Мод.

— Да, миледи, она недавно вернулась и попросила передать вашей светлости, что отправилась спать.

— Я же говорил вам, что с ней все в порядке! - воскликнул принц.

— Как эта негодница осмелилась так поступить? — возмутилась леди Мод.

— Полагаю, она чересчур эгоистична, — ответил принц, и Алина услышала в его голосе зловещие интонации.

— Давайте пройдем в гостиную и что-нибудь выпьем, — предложила леди Мод. — Я так переволновалась из-за этой негодницы.

— Надеюсь, вы накажете ее за то, что она проявила к нам такое невнимание? - спросил принц.

Нечто в его голосе заставило Алину содрогнуться.

Ее мать в сопровождении принца стала подниматься на второй этаж, и Алина отошла в тень. Они оставили дверь гостиной открытой, и девушка, спустившись на несколько ступенек, могла слышать их разговор. Свечи почти оплыли и плохо освещали лестницу, поэтому Алина не боялась, что ее могут увидеть. Зазвенели фужеры, и она догадалась, что принц разливает вино.

— Надеюсь, вы не очень сердитесь на мою непослушную дочь,— проговорила леди Мод.

Алина почувствовала, что в голосе матери угадывался испуг перед тем, что принц возьмет назад свое предложение.