Хорошо, что он решил перебраться через стену сегодня. Пробный бросок. Если что-то пойдет не так, то лучше, если это произойдет сейчас. Потому что завтра ночью он будет помогать перебираться через забор Миле. Нельзя ее подвести и самому опозориться!

Ну что ж, по-прежнему тихо. Теперь можно спуститься во двор.

Роман посмотрел вниз и только сейчас обратил внимание на то, что огромный участок, усыпанный гравием, совершенно пуст. Ни деревьев, ни клумб, ни хотя бы дорожек с беседками – ничего. Если не считать бурьяна, конечно… Странно. Да и дом теперь выглядел еще более необжитым. Грубая кладка из красного кирпича, никакой отделки, все окна закрыты ставнями. Бункер какой-то трехэтажный, а не дом…

Он повернулся, ухватил лестницу за края и стал осторожно поднимать ее. Она была довольно тяжелой, восемнадцать кэгэ, но руки у Романа тренированные, справился он без напряжения. Положив лестницу плашмя на забор, он затем опустил ее с обратной стороны и через несколько секунд уже стоял на земле. Снова подождал, прислушиваясь… Никто не выскочил из-за угла хватать-вязать незваного гостя. Стало быть, обзора западной части на мониторе охранников нет! Хорошая новость.

И Роман двинулся к дому. На очереди – проверка наличия детектеров движения.

Свет не вспыхнул. Безмолвие, темнота. Мила сказала, что ее расспросы насторожили охранников, – но они, видать, совсем тупицы, поскольку охрану не усилили. Роман почувствовал даже легкий укол разочарования: душа жаждала приключений. Хотя, конечно, все только к лучшему: завтра он без труда вызволит Милу из темницы. Это и будет приключение! И с классным продолжением, надеялся он…

На всякий случай Роман решил посмотреть на дом со стороны главного входа. Бурьян хоть чему-то послужил: скрыл звук его шагов по крупному гравию, который чувствовала ступня через подошву кроссовок. Прокравшись к углу, Роман выглянул. Окно охранников неярко горело, остальные были так же закрыты ставнями, как с боковой стороны. Входная дверь заперта, снаружи никто не дежурит. Тем лучше!

Разведка удалась, информация собрана. Можно возвращаться.

Значит, так, думал он, засыпая, вещи нужно собрать заранее и положить в машину. Как только Мила окажется по эту сторону забора, надо сразу рвать в Москву. Утром охранники увидят раскрытое окно (ведь Мила снаружи не сможет его закрыть, лишь прикрыть створки) – и поймут, что пленница все же выбралась через него. Они удивятся: высоты там метров семь, а то и больше – не спрыгнешь. Если они не совсем тупицы, то предположат, что Миле кто-то помог. И примутся наводить справки…

В деревне Романа, конечно, заметили – как же, новое лицо! – но никто не знает его фамилии. Им придется сначала искать хозяина избушки, Андрюху, а уж у него спрашивать, кому ключи дал… Надо предупредить Андрюху, чтоб ответил: понятия, мол, не имею, кто-то без разрешения забрался, замок там пальцем открыть можно…

Да, но Мила говорит, что это бандиты, – вдруг они Андрюху бить начнут? Придется с отцом посоветоваться, как беды избежать…

Он уже почти провалился в сон, когда его осенило: все проще! Пусть Мила простыню какую-нибудь привяжет к окну, – они подумают, что она сама спустилась!

Мысль отличная. Но тут есть еще одна каверза: они озадачатся вопросом, как же девушка со двора выбралась. Через стену просто так не перелезть, а через ворота Мила пройти не могла.

Тогда… Вот что надо сделать: найти пару ящиков, перекинуть их во двор, а затем приставить к стене с внутренней стороны, будто Мила с их помощью через забор перебралась! И, конечно же, приставить не к той стене, которая разделяет их участки, – незачем давать наводку охранникам, – а к другой, к задней. За ней как раз параллельная улица, и будет выглядеть очень логично, что беглянка выбралась на улицу, а не на соседний участок…

Он улыбнулся своей находчивости и заснул.

Мила позвонила, как они условились, в районе полудня. Роман быстро рассказал ей идею с простыней – Мила восхитилась – и велел отключить телефон до шести вечера, когда состоится их следующий сеанс связи.

– Я буду скучать… – шепнула Мила и нажала на кнопку отбоя.

А уж он как будет!.. Роману казалось, что у него поднялась температура, но он знал – то другой жар полыхает внутри.

Некоторое время он сидел неподвижно, стараясь привести тело и голову в порядок. Затем вскочил и отправился на поиски ящиков.

К шести вечера он был полностью готов: ящики лежали у него во дворе, к каждому привязана длинная веревка: бросать их через стену Роман передумал: и шума много, и расколоться могут. Две сумки с его вещами уже стояли в багажнике нового «Вольво». Предыдущую машину – тоже «Вольво», это была его любимая марка, надежная, устойчивая и быстрая, – расстреляли бандиты, когда он помогал отцу в одном невероятном деле[2].

Оставалось ждать ночи.

Мила позвонила, как условились, в самом начале седьмого.

– Я сгораю от нетерпения, – произнесла она немного охрипшим голосом, и Романа снова охватил жар.

– Я тоже, – выдохнул он.

Несколько секунд они молчали, слушая дыхание друг друга. Роман очнулся первым:

– Мила.

– Да…

– У нас все получится. Все сегодня пройдет отлично. Я увезу тебя отсюда в надежное место, и там решим, как быть дальше.

– Да…

– В половине третьего ночи я переберусь к тебе во двор. Придется все делать медленно, чтобы не производить шума. Открой ставни и окно, ты меня увидишь. Если вдруг случится что-то непредвиденное, то быстро закрывай. Поняла?

– Да…

Она явно думала о другом. Роман тоже, просто он лучше владел собой.

– Сосредоточься!

– Я очень даже… – произнесла она с тихой усмешкой, от которой у Романа побежали мурашки. Сладкие такие мурашки, от которых вставали дыбом волоски на коже… и не только они.

– Я перенесу лестницу и приставлю к твоему окну. Ты не должна произносить ни слова. Слышишь, ни одного! Ты сядешь на подоконник, потом перевернешься на него животом, медленно опустишь ноги на верхнюю перекладину лестницы, держась за простыню. Ты ее приготовила?

– Конечно.

– Вот, она тебя заодно и подстрахует. Затем ты спустишься по лестнице на землю. Мы быстро перенесем ее к стене, ведущей в мой двор. Только помни, что нельзя произвести ни звука, ни шороха, поэтому придется делать все очень осторожно.

– Ты меня восхищаешь… Ты такой… Слов нет!

– Мила, сейчас нет времени обсуждать меня, – строго сказал Роман, хотя в душе все пело и цвело, под стать оторве-маю, полонившему города и веси. – Дальше ты поднимаешься и садишься на забор. Я поднимаюсь следом, переставляю лестницу на спуск ко мне. Ты спускаешься первой, я за тобой. Сумка тебе не помешает?