зажмурилась и попыталась медленнее дышать, но передо мной все время возникал силуэт Джейка в полутьме, и мой резкий бросок к нему, и призрачные очертания царапины, похожей на линию губ, пытающихся что-то сказать.

Глава 12

В тот вечер Джейк вернулся поздно, и я прекрасно поняла, что дело не в поездах. Пока дети плескались в ванне, я проверила расписание в Интернете, сидя на лестнице, ведущей на чердак. Свет экрана моего смартфона в сумерках дарил мне некоторое утешение. Я пролистывала страницу прибытия поездов большим пальцем. Справа на табло красовалась зеленая галочка – значит, все поезда прибыли вовремя. «Это просто факты, – напоминала я себе, – просто сведения, ничего личного».

Муж не прислал ни одного сообщения. Черный экран телефона напоминал мне о тех давних вечерах, когда я ждала, что Джейк ответит. Это было в первые дни, когда мы начали пользоваться мобильными теле фонами, и я получала незатейливые уведомления: «Получено одно сообщение». Я тогда могла оставить мобильник в своей комнате и улечься в ванну на два, а то и три часа, откладывая момент возвращения к телефону. Бывало, я говорила людям: «Когда мы с Джейком познакомились, мы были почти что детьми». Нам было по двадцать, мы были идеалистами, детишками, намеревавшимися спасти мир. Мы не ведали, что творили.

Я вытащила детей из ванны. Обоих поднимала повыше, вытирала им волосы полотенцем и, притворяясь роботом – роботом-феном, – дула им в шею. Мальчишкам это нравилось, они хохотали, запрокидывая голову, и просили еще. А потом Тэд уткнулся головой мне в подмышку и долго визжал от удовольствия. Но когда Пэдди стал чистить зубы, я заметила, что он наблюдает за мной. Сын слегка прищурил глаза и посмотрел на меня искоса с легкой подозрительностью. Его рот был полон вспененной зубной пасты. Пэдди не спускал с меня глаз, пока я вынимала пробку из ванны, доставала коврик и старательно его трясла, одной рукой собирала с пола грязные носки, а другой поправляла зубную щетку во рту Тэда.

– Мамочка, с тобой все хорошо?

Ради детей я старалась вести себя спокойно. Наверняка могла быть тысяча причин для опоздания Джейка. Авария, болезнь, поломка локомотива. Теракт. Или Джейк решил пойти выпить с коллегами. Раньше такое случалось. Я наблюдала за тем, как мои мысли постепенно захлестывает волна неведения. Невысокая. Но издалека цунами обычно выглядят невысокими, а потом грозят погубить все на своем пути.

«Как же так, – думала я, – я всегда верила Джейку и даже не особо слушала его объяснения…» Я помнила, что зачастую радовалась, когда муж не приходил домой. После того как я целый день возилась с детьми, мне уже не хотелось ничего, кроме тишины, наполненной ванны и ощущения собственной кожи. Мне всегда нужно было много времени проводить наедине с собой. В этом смысле можно сказать, что я не очень-то годилась для замужества. Но мы долго были счастливы, я точно знаю, что были. Есть фотографии, где мы сняты в день помолвки на вершине холма. Наши улыбки почти стерты солнцем.

* * *

Как только Тэд заснул, я осторожно слезла с кровати, ухватившись за обтянутую мягкой тканью спинку и постаравшись не задеть сына. Я пошла в ванную и встала перед большим зеркалом, где могла увидеть себя во весь рост. Но уже почти ничего не было видно, и я закрыла ставни и включила свет. Мое платье промокло под мышками, на нем появилось несколько пятнышек от масла, которым я пользовалась, готовя ужин. На щеке чернела размазанная тушь для ресниц. В итоге я вынуждена была задать себе вопрос: чем я отличалась от Ванессы? Я же прекрасно знала, как она выглядит. Я даже знала, как она пахнет – несколько раз я улавливала на одежде Джейка ее аромат, теперь я это понимала. От нее пахло гелем для душа и стиральным порошком. И чем-то еще, исходящим из самой ее глубины.

Ванесса. Меня стошнило в раковину. На самом деле, если приглядеться, как же ужасно выглядят отверстия стока в раковинах. На них какая-то тягучая зеленоватая слизь. Я знала, что это никуда не уйдет, сколько ни лей в раковину всякой химии.

«Просто секс».

Меня снова вырвало. Я сплюнула в раковину и вытерла губы. В этот момент мне трудно было вообразить их – Джейка и Ванессу, Ванессу и Джейка – кроме как в самых изощренных порнографических позах. Я почти не могла представить себе их лица. Если я старалась изо всех сил, передо мной представало нечто наподобие графического изображения их половых органов крупным планом. Нечто самое элементарное. Что-то случилось с моим воображением, оно стало каким-то извращенным, чем-то вроде путешествия в самые темные уголки Интернета.

К десяти вечера Джейка все еще не было дома. К этому времени я выпила половину бутылки вина – крепкого красного. И чем больше я его пила, тем горше оно становилось. Я сняла испачканное платье и нашла в глубинах гардероба нечто черное и блестящее. Я хватала вещи, сжимала в кулаке, срывала с плечиков футболки и юбки и швыряла на пол. Я знала, что если следовать киношной логике, то я должна была выпотрошить гардероб Джейка, а не свой. Но это у меня не получилось: мне не хотелось прикасаться ни к одной из его вещей. Нестерпимо было вновь ощутить ее запах.

Самой главной ноткой ее запаха был то ли шампунь, то ли дезодорант с землистым ароматом, больше похожим на мужской парфюм. Что-то напоминающее запах виски, сигар и дымящихся луж минеральной воды, которой залили костер, или мужского пота на клетчатой рубашке, пота, к которому примешивается запах благоухающей листвы. Я думаю о походе с палаткой и без детей. И я вижу в этом походе ее, не себя. Я вижу, как Ванесса сидит у входа в палатку, совсем как в классическом романе, скрестив лодыжки. Она приглаживает волосы и смеется в ответ на какую-то фразу Джейка. Ее мышцы под юбкой такие же крепкие, как в тот день, когда она появилась на свет. Я увидела, как Джейк шепчет ей что-то на ухо, говорит, какая она милая, какая притягательная, насколько она лучше меня…

Чтобы перестать размышлять в таком духе, мне пришлось пошевелиться, нужно было чем-то себя занять. Я загрузила белье в стиральную машину, хотя вешать его было некуда, и так весь дом был завешан влажной одеждой. Даже в больших комнатах не было достаточно тепло, при том что отопление работало вовсю. «Нужно бы разжечь огонь в камине», – подумала