Их боги не смогли забрать страдальцев из Шеола.

Я ж ведаю, что Бог един, Единый и Всесильный,

Апостолов Его хвалю, пророков воспеваю.

ГИМН XXXVIII

Благословен! Шеола узникам Твой Крест дарует жизнь!

1

«В Шеоле Смерти прочен трон, он утвержден издревле,

Один лишь вырвался Мертвец, низринул трон Шеола.

Меня страшится человек от самого рожденья,

А мне не страшен ни один. Страх и волненья точат

Живых, а мертвым дарит Смерть покой и безмятежность.

Один замученный и смерть принявший, вдруг вмешался

В Шеола царственный закон. В темницы заточила

Беззвучные я всех людей, но схвачена в тюрьме сей

Одним из узников, меня лишил Он прежней власти,

На свет свободы вывел Он печальных заключенных[28],

И к Рая горним высотам возвел Он их, ликуя.

2

Для многих я причина слез, немолкнущих стенаний,

А плачу ради Одного, страдая безутешно.

Ну разве кто-то из людей, как я, быть может честным?

Или достигнуть чистоты такой, как я достигла?

Я благородна, всех людей люблю я без изъятья,

И даже тот, кто на меня напраслину наводит,

Признает: что от века я ни у кого ни взятки,

Хотя давали, не взяла. И у царей владычных

Себе ни малости не взяв, о равенстве вещаю.

Владык богатых, челядь их, одно, в Шеол влеку я.

Узнайте – Богу я служу, моя почетна служба,

Я не предвзято суд вершу, тружусь не за награду.

Кто мог бы вынести все то, что выношу века я?

Глумятся часто надо мной, но, несмотря на это,

Творю добро и раздаю я всем свои подарки,

Их возвращают мне во мрак, в гробах – обертках пестрых.

Мои труды на благо всем, но все меня поносят.

Пускай! Поистине мой дух покоен, безмятежен.

Утешен Богом – Смерти дух – покорнейшей служанки,

Хоть каждый день переношу гоненья и попреки.

Я избавляю старцев всех от дряхлости, болезней,

Детей – от всякого греха, кипенья крови юной,

В Шеоле тайная борьба добра со злом уходит,

У нас здесь вовсе нету зла, один покой беззвучный.

Небес заоблачная высь и мой Шеол подземный

Не ведают о зле. Лишь здесь, на этой персти жалкой,

Зло обитает и растет. А тот, кто бросил землю,

Переселяясь в мир иной, на небеса взмывает.

А коль не в силах, то в Шеол нисходит, всем доступный.

5

Ведь если Смерть вдруг посетит какого человека,

Его все утешать бегут, все слезы утирают,

Меня утешит кто теперь? Моя обитель мрака,

Как область смерти, мертвецов исполнена несчастных[29],

Но ни один не пожалел меня хотя бы словом.

Лишь даймон мрачный буркнул мне: „Будь проклята от Бога“

Хотя Марии Сына он растоптан был пятами[30],

Свою гордыню он хранит. А Змий великий молвит,

Подавлен: „Лучше было б мне пасть ниц[31] в благоговенье

Пред Иисусом, Тем, Чей Крест меня поверг навеки“».

6

Змий молвил: «Только Он прейдет порог Шеола мрачный,

Я встану, словно Иоанн, провозгласив пред всеми:

„Смотрите, воскрешает Он всех мертвецов несчастных!“

Я Твой слуга, о Иисус, ведь плоть Твоя скрывала

Небесный пламень божества. А я хулил, кощунник!

Не гневайся, о Сын Царя, Твоих сокровищ страж я.

О,