которых ему приходили образы символов и непонятные построения предложений. Ноунейм пытался выбросить из головы, но они словно въедались в его мозг. Он замечал усталость и в других, расспросы показали ему, что иероглифы снились не только ему одному, но и другим членам экипажа, не всем.

Голова болела у всех. Нужно было что-то делать. Капитан приказал принимать лекарства, которые помогли, боль ушла и кошмары прекратились.

Ноунейм догадывался, что их начали штурмовать, вторгаться в их разум, как захватчики, прощупывая ходы для их устранения. Это означало, что фактически их не существовало в физическом проявлении, оставалась лишь программа и какие-то неизвестные ему нейротехнологии, возможно руины оборудования. Иероглифы что-то означали, о чем-то говорили, но у них не было никакой базы для их расшифровки. Все знания, полученные путем восстановления первых расшифровок не давали результаты, это был похожий, но другой язык, словно какой-то диалект.

— Можно войти, — постучал Ноунейм в дверь лаборатории Изотоп.

Та ожидаемо открыла.

— Ты частый гость, Ноунейм, — улыбнулась она ему, но сейчас у меня нет поручений, моя работа идет полным ходом!

— Ты нашла что-то интересное?

— Может и нашла! Но пока рано об этом трубить, все данные я вношу в отчет, даже если я вдруг погибну в здешних местах, меня заменит Персей, но со дня на день я отправлю отчеты. Довольно интересные и озадачивающие!

— А что с пылью?

— Она отчасти активная, а отчасти мертвая, но я не могу найти нарушений в нанороботах, нет нужного оборудования, образцы конечно необходимо отправить на Землю. Ты же здесь не ради камушек, да?

— Да, верное, я…

— Из-за кошмаров?

— Все верно, не хочу это обсуждать с остальными, в столовой мы делимся этим, но все теперь поникшие, прошло так мало времени после приземления, после карантина и вот мы на гране нового карантина, лекарства пока что помогают, но сны не прекращаются, по крайней мере у меня. Ведь я отчасти не человек и могу запоминать сны лучше, чем вы, и эти образы на каких-то изваяниях. Скалах.

— Как они выглядят? Что за скалы?

— Они странные, словно обелиски, от них идет какая-то черная аура, словно эти камни всасывают в себя энергию, и я блуждаю в полутьме, освещая путь лишь фонарем, а их силуэты просматриваются даже во мраке, иероглифы, а в этих иероглифах еще и еще, словно петля бесконечности. И вокруг холод. Знаешь, что это? Что это за камни? Словно искусственные, выплавленные в печах.

Ноунейм сел на дежурную койку и тяжело выдохнул.

— Не знаю, здесь мы подобное не встречали, только руины, но нас ждут большие раскопки, поминаешь, мы столкнулись с эхом древней цивилизации, и возможно эти сигналы, которые уловил Персей, как-то влияют на нашу фазу сна и вот итог, но как? Как они передают образы в мозг? Хотя у них было время изучить людей, еще тогда, когда открывалась Дыра. Ох, это так страшно, взглянуть в эту воронку, наверняка сигнал был словно поток водопада, а сейчас как капля! Скалы, камни, без анализа не могу сказать, но древний обелиск обладает подобным сходством, он словно напечатан на принтере, имеет жилы и прожилки, а в них нити, я называю их филаменты, он для чего-то был нужен, словно как огромный кристалл памяти, может для какого-то квантового компьютера промышленного масштаба, без интеграции в процесс древних это просто кусок странного камня, из того же материала сделаны и ваши кристаллы, биосовместимые, могу предположить что и обелиск мог быть чем-то подобным, большой душой в голове гиганта, но это конечно фантазии, факт в том, что это биосовместимая технология, часть чего-то гигантского, и возможно эти изваяния из снов как-то с этим связаны, возможно, это копии, а возможно наш обелиск копия, только с другой энергетической составляющей. На нашем нет иероглифов, нет и на душах, они просто кристаллы. Но то что вас и обелиск перенесли на землю во время открытия врат, говорит о том, что это все хотели спасти, я думаю вы из этого мира и где-то здесь погребены твои создатели.

— И выглядят они ни как люди, да? Нас же создали машины, взяли вашу ДНК и расплодили в ристалище перед потопом, мы жили в вашем мире и умерли там.

— Но не вымерли, перед отъездом я изучала банк душ, вас осталось много, но не все выжили при катастрофе, и многих пришлось отбраковать, в них остались плохие воспоминания, они превратились в психопатов без эмпатии, но ты не такой, ты всегда был не таким?

— Всегда. Иногда мне кажется, что я сделал недостаточно, что это моя вина. С самого начала своей жизни почему-то меня преследовало чувство долга, возможно, это какая-то особая программа в кристалле, или просто судьба, злой рок, всегда пытался спасти и возродить, но оба раза у меня ничего не вышло. Мои жизни — всего лишь борьба за выживание, я толком и не жил, лишь при катастрофах. Самые далекие воспоминания уже приходят мутными, словно из детства. Всему виной смерти, смерти просто так не проходят, они сильно меняют, делают более чувствительным к жизни. Меня избрали чтобы я закончил свой путь, попытался в третий раз, ведь я никогда не сдавался и не сдамся и сейчас, — у Ноунейма покатилась слеза.

— Не плачь, — Изотоп легко и одним движением приблизилась и села рядом, она дотронулась до его щеки, вытерла слезу и поцеловала.

Глава 12

Ноунейм и Изотоп долго лежали на койке, всматриваясь в металлический потолок лаборатории, пока не уснули. Каждый мечтал и думал о своем, Изотоп нежно гладила волосы Ноунейма и с приходом сна она тихо опустилась ему на плечо.

Сильный шум разбудил их посреди ночи. Завыла сирена и красные лампы замигали в лаборатории.

Они резко вскочили и быстро натянули комбинезоны.

— Что это? — растеряно спросил Ноунейм.

— Без понятия! Сейчас выясним.

Они выбежали в коридор, по громкоговорителю раздался голос капитана.

— Прошу весь экипаж сохранять спокойствие и направится в столовую, сработала пожарная сигнализация, сильное задымление в складском отделе! Хвостовая часть изолирована, работает система пожаротушения.

— Вот это новость! — воскликнула Изотоп, — ну, идем же быстрее! Не хватало еще попасть в пожар!

В столовой собрались почти все, не хватало лишь Персея и капитана, но вскоре появились и они. Персей в специальном костюме, словно астронавт на луне, снял шлем и откинул в сторону, с него стекала эмульсия.

— Внимание! — крикнул Касандр и включил экран, где появился кадр склада. Обугленный ящик стоял в центре, его обвязка сгорела, дрон летал и снимал его вокруг, — произошло