На вид ей было лет семь или восемь, но на таком расстоянии трудно сказать наверняка.

Я вымученно изобразил дружескую улыбку и помахал рукой.

– Привет! – крикнул я.

В окружавшем нас запустении мой голос, эхом прокатившийся по округе, казался визгливым и надтреснутым. Несколько «приветов» укатилось в лес.

Глаза девочки округлились, а потом она развернулась и побежала.

Не задумываясь о том, что, наверное, страшно, когда тебя в темноте преследует упитанный незнакомец, я инстинктивно кинулся за ней следом. Только когда она бросилась наутёк, я понял, как рад был увидеть живого человека.

Но, даже если забыть про это, я был просто обязан догнать её. Она наверняка знала место, где я мог согреться и обсушиться. Без этого сомневаюсь, что смог бы пережить ночь, которая обещала быть очень холодной.

– Постой! Я просто хочу поговорить! – кричал я ей вслед.

Она не обернулась и свернула на одну улицу, потом на другую. Крошечная деревня казалась бесконечной, когда я бежал через сплетенье грязных улиц и проулков.

Я уже почти догнал беглянку, когда она неожиданно нырнула направо, в ворота, а потом быстро пробежала по дорожке перед домом и юркнула в дверь.

Я остановился перед воротами и перевёл дыхание, прежде чем подойти к двери. Слабый мерцающий свет свечи или какого-то другого огня виднелся за тонкими выцветшими жёлтыми занавесками.

Грязная белая дверь держалась на ржавых петлях.

Я несколько раз постучал (очень вежливо, как мне казалось).

Никто не ответил, но я услышал тихое перешёптывание внутри.

– Прошу вас! – крикнул я. – Мне нужна помощь! Просто место, где можно согреться, – и я продолжу свой путь.

После чего я снова несколько раз очень настойчиво постучал и спрятал озябшую руку обратно в карман.

– Прошу! – повторил я, стараясь не скулить и не думать о возможности замёрзнуть насмерть на крыльце чужого дома где-то на окраине России.

Я ждал, размышляя, стоит ли быть более агрессивным или, наоборот, начать стонать и умолять о снисхождении. Я, конечно, мог найти другой дом (который окажется заброшенным) и просто вломиться внутрь. Но к счастью, мне не пришлось выбирать между этими вариантами, потому что дверь наконец-то открылась. Правда, совсем чуть-чуть. За ней показались плечо и половина лица пожилого мужчины.

Он был высоким, выше среднего роста, с абсолютно седыми волосами и упрямыми бровями. На его худом и измождённом лице было недовольное выражение, подчёркнутое встопорщенными усами.

В эту минуту в мою голову закралось подозрение, что я постучался в дом к эльфам. Что было маловероятно, потому что Совет сказал нам, что восточная Россия населена в основном людьми, с примесью гномов и совсем уж малым количеством эльфов.

Но мне же, как всегда, везёт.

– Chevo ty khochesh, гвинт? – прорычал мужчина.

По-русски я, конечно же, не говорил, поэтому ничего не понял, но последнее слово прояснило три вещи:

1. Я действительно среди всех русских домов и деревень наткнулся на тот, который принадлежит эльфам (что лишний раз подтверждает удачливость гномов);

2. «Гвинт» одинаково произносится как минимум на двух языках;

3. Он знал, что я гном, и не был рад меня видеть.

Но даже если бы я встретил гнома, то не факт, что меня приняли бы лучше. Командующий Громоцветный утверждал, что большинство гномов в России полностью отказались от своих истинных корней. Он уверял, что местные гномы отвергают любые намёки на то, что они являются кем-то иным, кроме как людьми; и, пока мы плыли через океан, предупреждал нас держать ухо востро. «Никому не доверяйте, – неоднократно повторял он. – Те, кто живёт на Дальнем Востоке, не зря решили отстраниться от всего! Они полностью отказались от своих связей с Землёй отделённой. Давным-давно они предпочли современный мир, и у них нет ничего общего с гномами!»

Так что если уж русские гномы так относятся к гномам, то могу себе представить, что думают обо мне местные эльфы.

– Chto sluchilos’, гвинт? – снова заговорил мужчина, как мне показалось, очень враждебно. – Ty gluhoy, tupoy ili i to, i to?

– Не… не знаю, – пробормотал я. – Не понимаю. Но я замёрз и промок. Мне просто нужно место, где я мог бы переночевать, а затем я уйду своей дорогой.

Мужчина уставился на меня. Я по-прежнему не знал, понимает ли он по-английски.

– Ukhodi, takim kak ty tut ne mesto. – Он яростно замахал руками, как будто хотел, чтобы я огляделся вокруг. – Vy zabrali u nas vsyo!

– Пожалуйста… хотя бы скажите, где я могу найти помощь, – снова начал я.

Мужчина с отвращением покачал головой.

– Uhodi!

Он почти захлопнул дверь, но тут перед ним возникла та самая маленькая девочка и схватила его за руку. Сначала на его лице отразилось недоумение, потом раздражение.

– Vozvrashchaysya vnutr’, eto tebya ne kasaetsya! – сказал он ей.

– My ne mozhem prosto ostavit’ ego tam, – ответила она.

– On – гвинт! – крикнул мужчина, махнув в мою сторону. – On navernyaka opasen i kak minimum vonyuchiy.

– On vonyaet kak konskiy zad, – сказала девочка, зажимая нос рукой. – No on zamyorz i mokryy. On umryot na ulitse segodnya vecherom. My dolzhny pomoch’ yemu!

– Net.

– Da, papa! – настойчиво сказала девочка, оживлённо жестикулируя. Они явно спорили о том, что делать со мной. – My vsyo yeschyo horoshiye lyudi. My ne mozhem otvergnut’ nuzhdayuschegosya. I ne vazhno, гвинт on ili net!

Старик посмотрел на неё и, наконец, неохотно вздохнул. Очень неохотно. Если честно, то этим вздохом он явно хотел показать мне, как он меня ненавидит.

– Horosho! – буркнул мужчина, отходя в сторону. – On mozhet sogret’sya i vysokhnut’. No potom on uydet!

Девочка улыбнулась и посмотрела на меня, а потом махнула рукой, приглашая войти.

Большинство гномов при этом развернулось бы и убежало (если этого не произошло раньше). Они лучше бы доверились медведю где-нибудь в чаще, чем поверили бы эльфу.

Но я не был большинством.

Мой бывший лучший друг был эльфом. Правящим эльфийским лордом, если быть точным. Кроме того, пока я почти целый месяц был его пленником, мне повстречались десятки других эльфов. И большинство из них оказались такими же сердечными, как гномы или люди, которых я встречал в своей жизни. Этот опыт показал мне, что, несмотря на природные различия, у нас было больше общего, чем всем казалось.

В общем, в том случае, когда большинство гномов с криками убежали бы в лес, чтобы умереть там от холода в гордом одиночестве, я благодарно улыбнулся маленькой эльфийке и прошёл за ней следом в тёплый дом.