– Что?

Стефано натянуто и небрежно улыбнулся.

– Почему это тебя удивляет? Отныне я обязан обеспечивать вас. Тебе больше никогда не придется работать, Тесс. Ты займешься тем, что тебе нравится.

Когда Стефано сказал, что хочет взять на себя ответственность, она на мгновение подумала, что он будет воспитывать их ребенка и станет ему настоящим отцом. Но он имел в виду только денежное содержание.

Тесс следует радоваться его предложению. Лола сказала бы ей об этом напрямик. Но Тесс не обрадовалась. После заявления Стефано она почувствовала себя так, будто она и Эсме – его очередное неприятное обязательство вроде счета за электричество.

Тесс приуныла, ссутулилась и отвернулась к окну.

– Тесс?

Они остановились напротив пекарни, и она тихо сказала:

– Мне не нужны твои деньги.

– Не говори ерунды. Уже все устроено. Уотсон вернется за вами примерно через два часа. Верно, Уотсон?

– Может, через три. Все зависит от плотности движения, ваше высочество.

Стефано взял Тесс за руку.

– Вы свободны, – тихо сказал он. – Вы с малышкой можете наслаждаться жизнью. – Пауза. – Однажды ты встретишь мужчину, который достоин вас обеих.

– Спасибо. – Она высвободила руку, к ее горлу подступил ком. Покровительственный тон Стефано обидел ее до глубины души. Она предпочла бы, чтобы он сказал ей, что считает ее скучной и не желает воспитывать ребенка. В этом случае она уважала бы его за честность. Но Стефано говорил так, будто оставлял Тесс ради нее самой, и ее это унижало. – Прощай. – Она подняла голову и попыталась улыбнуться. – Поздравляю тебя с избавлением.

– В каком смысле?

– Такой человек, как ты, не захочет посвятить себя семье. Особенно такой семье, как наша. – Избегая его взгляда, она отстегнула Эсме от автокресла и взяла ее на руки вместе с сумкой с подгузниками. Выйдя на улицу, Тесс оглянулась на Стефано. Он был таким красивым в деловом костюме. Она любила этого человека так долго и преданно.

Но она любила иллюзию. Стефано оказался не тем, кого придумало ее сердце.

Посмотрев в последний раз в его карие глаза, она прошептала:

– Прощай, Стефано.

И плотно закрыла дверцу машины, словно отгораживаясь от глупых мечтаний.

– Держите, мисс. – Шофер вынул потрепанную детскую коляску из багажника и поставил ее на тротуар. – Я скоро вернусь в Бруклин за вами и мисс Эсме.

– Спасибо, – сказала Тесс, гордясь тем, что ей удается говорить спокойно. Она уложила малышку в коляску, двое молодых парней прошли по тротуару, улыбаясь ей. Она смутно узнала в них клиентов пекарни и попыталась улыбнуться им в ответ, но не смогла. Расправив плечи, она посмотрела прямо перед собой.

Вывеска пекарни «Фостер бразерс» была сделана еще в 1940 году. Пекарню расширили в 1970-х годах, и теперь на витрине красовались муляжи свадебных тортов со старой, потрескавшейся белой глазурью на пенопластовой основе. Глубоко вздохнув, Тесс толкнула дверь, и звякнул колокольчик.

Столики, расставленные на розовом плиточном полу, были пустыми. В пекарне был только один клиент – седой и плохо одетый мужчина по имени Пег, который приходил каждое утро, расплачивался за кофе монетами, а потом часами сидел в углу, пил кофе и читал газеты, оставленные другими клиентами.

Как только Тесс вошла в зал, ее дядя, Рэй, спросил:

– Где ты была? Твоя тетя ужасно волновалась. Мы проснулись сегодня утром и поняли, что тебя нет. Мы оставили кучу сообщений на твоем телефоне! Она уже собиралась звонить в полицию, больницы и морг!

Тесс опустила голову.

– Прости, дядя Рэй. Я должна была позвонить. Он свирепо уставился на нее.

– Тебе не следовало торчать неизвестно где всю ночь! И Эсме тоже. – Он нахмурился, глядя на ребенка. – Тебе должно быть стыдно, Тесс. Утром ты не вышла на работу, поэтому у нас нет выпечки. Мы потеряли десятки клиентов, потому что мне почти нечем торговать!

Стеклянная витрина прилавка пекарни действительно была почти пустой без выпечки Тесс: тыквенных и кленовых лепешек, булочек с орехами пекан и вишневых датских пирогов. Единственной выпечкой в наличии были диетические кексы с отрубями, медом и морковью, испеченные ее тетушкой.

– Ты мог бы попросить Эмили или Натали. Они потрясающие пекари и…

– Им надо высыпаться. И учиться. Я не могу позволить им потерять свой единственный шанс поступить в колледж.

Щеки Тесс покраснели. Но она не могла обвинить дядю в том, что он расстроился. Эта пекарня передавалась из поколения в поколение.

После смерти матери Тесс, когда ей исполнилось двенадцать, тетя и дядя привели ее сюда, чтобы она жила с ними. Тесс часто недоумевала по поводу внешности своего дяди. Он был совсем не похож на пекарей. Обычно пекари толстые и веселые, а Рэймонд Фостер был худощавым и мускулистым, с изможденным лицом и опущенными уголками губ, как у человека, разочарованного жизнью. Сегодня он был разочарован пуще прежнего.

Тесс слегка ссутулилась.

– Я сейчас испеку пирожные, дядя Рэй.

– Поздновато для пирожных, – рявкнул он. – Пеки печенье. Может быть, нам удастся продать его на обед и после занятий в школе.

– Ладно. – Прикусив губу, она колебалась. – Прошлой ночью было не то, что ты думаешь. У меня была веская причина не приходить домой. Я виделась с отцом Эсме.

Дядя округлил глаза.

– Правда?

Она кивнула.

– И где он?

Она сглотнула:

– Уехал в Лондон.

– Ага. – Дядя прищурился. – Понятно.

– Я видела его! – повторила она, ненавидя свой жалкий тон.

Ее дядя вздохнул:

– Но он, видимо, не хочет иметь дело ни с тобой, ни с Эсме.

– Он предложил…

– Хватит, Тесс. Романтические фантазии уже разрушили твою жизнь. Я не позволю им разрушить наш семейный бизнес.

Она вздрогнула, понимая, что дядя прав. Стефано не хотел иметь дело ни с ней, ни с Эсме. Он даже не спросил о том, когда сможет снова увидеть свою дочь. Он просто желал от них откупиться.

Тесс хотела, чтобы у ее дочери был настоящий отец и уютный дом. Она желала выйти замуж за мужчину, которому могла бы доверять.

Она резко одернула себя. Ее дядя прав. Романтические фантазии достаточно долго разрушали ее жизнь.

На двери звякнул колокольчик, и Тесс услышала тяжелые шаги.

И уловила слабый аромат одеколона.

Выражение лица ее дяди изменилось. Он одарил сияющей улыбкой нового клиента.

– Слушаю вас, сэр! Могу я чем-нибудь помочь? К сожалению, у нас сегодня только кофе и диетические кексы.