– Ну, погоди до завтра!

Одра вздернула нос.

– Пожалуйста, не беспокой меня, пока я наслаждаюсь моментом.

Засмеявшись, Финн повернулся и поплыл к бую. Никуда не торопясь и наслаждаясь тем, как его тело скользит по воде, он сделал пять кругов туда и обратно, а затем почувствовал тупую боль в левой руке.

Финн кинул взгляд на Одру. Та расслабленно плыла на спине, глядя в небо. Во время их водного поединка она смеялась и визжала, как девчонка, однако, едва ее короткий отпуск закончится, напряжение наверняка снова обрушится на нее. Потому что Одра не делала то, что доставляло ей радость, не жила той жизнью, которой должна была бы жить. Когда она разучилась расслабляться? Финн знал Одру с двенадцати лет – с тех пор, как начал проводить большую часть рождественских каникул в гостях у семьи Рассел. Одра росла милым, любознательным, мечтательным ребенком. Когда она потеряла умение радоваться жизни? Во время учебы в старших классах школы? В университете? Или когда умерла ее мать?

Карен Рассел скончалась внезапно от аневризмы головного мозга десять лет назад. Это подкосило всю семью. Одре тогда было всего семнадцать, в семейной компании она возглавила отдел, занимающийся благотворительными проектами, превратилась в трудоголика. Похоже, в своем горе она отвернулась от того, что дарило ей радость. Неужели это вошло у нее в привычку?

Финн не знал, как затронуть эту тему. Одра не любила вмешательства в свою личную жизнь и могла отреагировать довольно резко. Скорее всего, в ответ она посоветует ему заняться своими делами.

Финн подплыл к ней, остановился в паре футов и произнес:

– Бу!

Он не выкрикнул это слово, просто сказал его нормальным тоном, но Одра вздрогнула всем телом и обернула к Финну побледневшее лицо.

– Черт возьми, Одра, я не хотел напугать тебя до смерти!

Раньше она не была такой пугливой. Почему она так изменилась?

– Хорошо, что я не схватил тебя за талию и не утянул под воду, как сначала собирался сделать, – сказал Финн, чтобы превратить все в шутку.

Но Одра побледнела еще сильнее, если это вообще было возможно, нырнула, а через мгновение вынырнула и убрала волосы с лица.

– Возьму на заметку, – ответила она с удивительным самообладанием, хотя ее руки заметно дрожали. – Нельзя заниматься медитацией в море, если рядом Финн.

Одра неспешно поплыла к берегу.

– Сколько кругов ты сделал?

– Всего парочку.

– Как твоя рука?

У Финна вертелось на языке: «Отлично. И может, забудем уже о том, что со мной случилось?» Но он сдержался, вместо этого признавшись:

– Рука удручающе ослабла.

Взгляд Одры смягчился.

– Ты вернешь свою физическую форму. Только не усердствуй чересчур в первые дни.

Выйдя из воды, Финн вытерся полотенцем и потянулся к сумке-холодильнику.

– Я проголодался.

Он бросил Одре персик, который та поймала, и откусил кусок от другого. Его ароматная, сочная мякоть показались Финну вкуснее всего, что он ел за последние восемь недель. Финн застонал от удовольствия, зажмурившись. Когда он снова открыл глаза, то обнаружил, что Одра смотрит на него так, будто никогда раньше не видела, словно женщина, внимательно разглядывающая незнакомого мужчину.

Финна охватил жар, пульс участился. Захотелось обхватить ладонью затылок Одры, притянуть ее ближе и…

Он отвернулся и напомнил себе, что они неподходящая пара. Если он сейчас совершит какую-нибудь глупость, это повлияет на его отношения со всеми Расселами и с его дядей Недом.

Финн сделал глубокий вдох. Учитывая его нынешнее состояние ума, необходимо быть бдительным, чтобы не испортить все. Руперт прав – Одра пережила достаточно неприятностей, и Финн не собирался их ей добавлять.

– Не желаешь немного пробежаться? – спросил он.

– «Пробежаться»? – Она посмотрела на него, словно на сумасшедшего. – Ты что, вообще меня не знаешь?

Финн пожал плечами:

– Я просто предложил.

– Не бегать, не спешить, не устраивать гонок, – перечислила Одра, загибая пальцы. – Вот правила на сегодня. Я собираюсь прогуляться вдоль берега.

Финну пришлось последовать за ней. Они молча шагали минут десять или пятнадцать. У него на языке вертелся вопрос, который не давал покоя. Финн решил, что лопнет, если не задаст его.

– Одра? – начал он, стараясь, чтобы его голос звучал непринужденно.

– Что?

– Что этот ублюдок Фаркухар сделал с тобой?

Она замерла, а затем очень медленно обернулась.

– Отличная тактика, Салливан. Не получилось убедить девушку пробежаться, и ты решил вместо этого сразить ее неловким вопросом.

Финн подметил, что Одра ушла от ответа.

Она уперла руки в бока. Взгляд Финна невольно задержался на ее невероятно длинных ногах. И где Одра прежде их прятала?

– Кто та женщина в Ницце, которую ты пытаешься избегать?

Ого! Значит, Руперт рассказал ей об этом!

– Давай условимся: ты ответишь на мой вопрос, а я дам ответ на любой твой вопрос.

Ее брови поднялись.

– На любой?

– Причем в любое время, когда ты пожелаешь его задать.

– Договорились! – кивнула Одра.

– Так что там за история с Фаркухаром? Я имею в виду ту ее часть, которая не попала в газеты.

Одра села на большой камень, Финн сел рядом с ней.

– Может, тебе трудно об этом рассказывать?

Она покосилась на него.

– Нет ничего забавного в том, чтобы признать себя дурой, совершившей огромную ошибку.

– Одра…

Она отмахнулась от Финна.

– Удивлена, что ты не знаешь эту историю.

– Мне известно только то, о чем писали в прессе.

Как ни странно, Одра была вовсе не против того, чтобы Финн услышал всю историю целиком. Хотя все эти годы они подтрунивали друг над другом, он был для Одры фактически как родственник и всегда желал ей только хорошего, как и она ему.

– Итак, часть, о которой все знают из газетных статей, – это то, что мы с Томасом Фаркухаром встречались более семи месяцев.

Она осторожно взглянула на Финна, и он подбадривающе кивнул.

– Что заставило тебя влюбиться в него?

Одра пожала плечами:

– Он выглядел так… мило. Изо всех сил ухаживал за мной. Это было просто… мило, – повторила она неуверенным тоном.

Томас так серьезно относился ко всему, что важно для Одры. Он заставил ее почувствовать, будто она идет по жизни правильным путем. Она влюбилась в это опьяняющее внимание.