Брачная ночь должна стать незабываемой для двоих.

Даже Спенсер Тиак знал это. Он уже трижды пытался связать себя узами брака. Среди его нареченных была Эмили, отношения с которой складывались настолько, неровно, что Спенс перестал верить в возможность этого союза. И Сэди. Их «брак», оказывается, длился не считаные часы, а годы. Теперь в этом списке появилась Дина Уилсон... Он рисковал стать двоеженцем, к счастью, этого не произошло...

Спенсер был настолько одержим своим бизнесом, что не посчитал нужным вскрыть конверт, в котором содержались необходимые для оформления формуляры, не удосужился лично убедиться в том, что его брак с Сэди официально расторгнут. Он даже умудрился забыть, как трепетно переносил невесту через порог номера для новобрачных в азартном Лас-Вегасе, как страстно любил ее всю их первую и единственную ночь. Он забыл, насколько прелестна она была в тончайшем нижнем белье и как зашлось его сердце, когда он увидел ее обнаженной.

Но Спенс отлично помнил, что проснулся на следующее утро с тяжелой головой, мучимый сомнениями. Их брак лишь все осложнит, им трудно будет работать вместе, оставаться коллегами. Тогда он чистосердечно рассказал Сэди о своих метаниях. А она, как всегда, доверяя его деловой интуиции, предпочла согласиться, нежели отстаивать свое право на человеческое счастье...

Возможно, Спенсу нужно было лишь доказать самому себе, что он может овладеть такой женщиной, как Сэди, нарушая тем самым запрет ее брата, Дэнни Морриси.

И после этого желанная Сэди, его жена в шелковом и кружевном белье, перестала существовать для него. Вместо нее он видел перед собой мисс Морриси — ответственную сотрудницу, надежную, исполнительную, бесконфликтную.

Но ему пришлось вспомнить об иных ее качествах.

— Черт возьми! — ударил он кулаком по подушке, несколько часов мучаясь без сна. — Сэди!

Спенс вспомнил все, как будто это было вчера. Он вспомнил худую соседскую девчонку, вспомнил, как она взрослела, как хорошела, расцветая, как будоражила в нем ранее неведомые чувства. Это именно она, Сэди Морриси, пробудила в нем первое мужское желание, что не преминул заметить и пресечь Дэнни своим оскорбительным упоминанием о социальных различиях их семей.

Спенс не просто уничтожил эти социальные различия. Он превзошел своего обидчика. Но для чего?

Теперь Дина Уилсон была для него идеальной парой. Но ее он не хотел...

Спенс не спал всю ночь, пытаясь понять себя. Но это ему не удавалось. Он привык к внезапным озарениям извне, путешествия в глубь собственной души ему были неведомы.

Он знал, для чего мужчине нужна женщина. Но для чего ему жена?

Спенсу никогда не приходилось принуждать женщин. Им льстил его интерес. Кроме того, что за Спенсом стояли миллионы, он был еще и привлекательным мужчиной. И властным — женщины это чувствовали. Завоевывать кого-то из них не было нужды. Достаточно было дать понять, чего он хочет, и он это получал...

В три часа ночи он смотрел на огни города, который никогда не спит, и не мог понять, для чего все-таки мужчине нужна жена?

— Черт! — в очередной раз рявкнул Спенс.

Вместо ответа на мучивший его вопрос он ощутил непреодолимое мужское желание. Но он был один в своей постели, а мысли о Сэди лишь раздразнили его.

Марта Савас — коллега по офису — встретила Сэди удивленным взглядом.

— Что с тобой?

— Все в порядке. Просто очень устала, — объяснила Сэди.

— Когда ты вернулась?

— Вчера после полудня, а завтра улетаю снова, — грустно усмехнулась она.

— Улетаешь? Снова? Второй раз за неделю? — продолжала изумляться Марта.

— Представь себе, — пожала плечами Сэди.

— Спенс тебя до смерти решил загнать? — энергично возмущалась коллега.

— Будем считать, что я лечу на каникулы, — сказала Сэлли, рухнув в кресло.

— Это куда?

— На один из островов Фиджи!

— Даст он тебе отдохнуть, размечталась, — скептически проговорила Марта. — До чего все-таки странные у вас отношения, мне этого никогда не понять. У меня с Тео все просто. Встречались, поженились, теперь я беременна. Все как у людей... Как думаешь, если я нечаянно ударю Спенса по голове чугунной сковородкой, это поможет?

— Сомневаюсь, — покачала головой Сэди.

— Может быть, он под солнцем Фиджи поймет, что к чему? Не следует исключать и такую возможность. Чудеса случаются.

— Марта, мы летим туда по делам. Мне не нужно, чтобы что-то менялось. Меня все устраивает, — произнесла свою козырную фразу Сэди.

— Не нравится мне это, Сэди. Тебе, девочка моя, замуж пора!

— Я замужем, — улыбнулась Сэди.

— Что я слышу?! — воскликнула Марта Савас. — Рассказывай!

— Я замужем за Спенсером Тиаком уже четыре года.

— О!.. Ушам своим не верю! — Марта присела возле Сэди на стул.

— Поверь...

— Бедняжка! Как ты это терпишь? — сочувственно подняла брови коллега.

— Что именно? — удивилась Сэди.

— Его фамильярное отношение, интрижки на стороне, постоянные разъезды, раздельное проживание... Как такое можно терпеть? У тебя миллион способов отомстить ему за такое поведение. Достаточно уволиться. Пусть попробует найти кого-нибудь, кто хотя бы вполовину исполнительней тебя.

— Этот брак лишь формальность, Марта. У меня нет претензий к Спенсу. Все случилось по моей вине...

— А в чем именно заключалась твоя вина? — скептически поинтересовалась Марта.

— Это долгая история, — махнула рукой Сэди. — Я вышла за него, потому что была идиоткой. Вот и все объяснение. Но мы непременно разведемся, когда вернемся из Фиджи.

— Чье это решение? — злобно сощурилась Марта. — Уверена, Спенсу не терпится взять в жены какую-нибудь богатенькую дурочку, — раздраженно предположила она.

— Я разведусь с ним, а что он будет делать дальше, меня не касается, — мастерски сыграла безразличие Сэди, но это не сработало.

— Мне все ясно! — воскликнула Марта.

— Что тебе ясно? — настороженно спросила Сэди.

— Ты любишь изверга! — уверенно произнесла Марта.

— Чушь! — рассмеялась Сэди.

— Любишь! Любишь как проклятая!

— Протестую, ваша честь! — продолжала смеяться Сэди.

— Меня не одурачишь этими уверениями. Любую женщину оскорбит такое пренебрежительное отношение. И только та, которая отказывается это признать, любит по-настоящему, — подытожила Марта. — Ну как я могла быть такой слепой! — недоумевала женщина. — Четыре года! Невероятно! И все эти четыре года я и предположить не могла, что у меня перед носом разворачивалось такое!