— Я говорю, что у вас глаза одинокой женщины.Тут и думать нечего. Я это заметил с первой секунды, как только вас увидел.

— Я вовсе не одинокая женщина, — сказала я иневольно опустила глаза. — Я свободная женщина, тем более что у меня естьмужчина.

— У вас есть мужчина?

— А что, не похоже?

— Я совсем не хотел вас обидеть. Только мнесовершенно непонятна позиция вашего мужчины. Почему такая красивая женщинадолжна пить в одиночестве? Впрочем, я, наверно, слишком назойлив. Я больше небуду задавать глупых вопросов, а вы больше не будете на них отвечать.Договорились?

— Договорились.

Я рассмеялась, но тут же почувствовала, каксбилось мое дыхание. Я поняла, что мы стараемся казаться непринужденными, нопри этом нервничаем оба. У каждого из нас были свои проблемы. Мы пили крепкоевиски без содовой и оба пытались спрятаться в алкогольном тумане для того,чтобы расслабиться и убежать от гнетущих нас мыслей. Я сделала глоток виски,вытерла языком влажные губы и улыбнулась — довольно дерзко и довольнособлазнительно.

— Знаете, а мы до сих пор с вами непознакомились. Меня зовут Маша.

— Понятно, — словно ребенок, засмеялсямужчина. — А меня Анатолий. Знаете, Маша, у вас очень красивое имя. Такоенежное и мягкое. Наверно, его носят создания нежные и чувственные. У меня былаодна знакомая Маша.

— А где она сейчас? — поинтересовалась ядовольно бестактно.

— Она осталась в далекой молодости. Маша,простите, а вы за рулем? Это ваша машина стоит у бара?

— Моя.

— Как же вы поедете в таком состоянии?

— Нормально. А в каком я состоянии?

— Вы выпили.

— Подумаешь, деньги есть, откуплюсь.

— Да разве в этом дело! Вы же можете устроитьаварию, людей погубить!

— Пьяный водитель — реальная угроза на дороге!— произнесла я полупьяным голосом и почувствовала, как у меня слегка поплылоперед глазами. — Только знаете, Анатолий, я никакой угрозы не представляю иникого губить не собираюсь. Я вообще миролюбивая женщина и терпеть не могуникаких конфликтов. Это все вокруг меня создают реальную угрозу моей жизни,каждый так и норовит в лобовую ударить, чтобы я потеряла сознание. Ведь авариибывают не только на дорогах. Они бывают и в жизни.

— Так вы сейчас попали в такую аварию?

— Совершенно верно. Такой лобовой удар, чтодальше ехать некуда.

— Тогда почему вы еще живы? — усмехнулсямужчина.

— Сама не знаю, — совершенно серьезно ответилая. — Иногда мне кажется, что меня уже нет.

— Я, наверно, опять лезу не в свое дело, но выменя прямо заинтриговали. Если не секрет, кто в вас въехал?

— Мужчина, кто ж еще на бешеной скорости можетвъехать в женщину?

— Он что, не знает правил дорожного движения?

— Знает, но плюет на них. Он считает, что емувсе можно. Он говорит, что правила для тех, кто тормозит, а у него тормозовнет. Они у него уже давно отказали. Он прет прямо на красный, потому что привыкделать только то, что ему хочется.

Анатолий засмеялся и подлил мне немного виски.

— И часто вас бьют в лобовое?

— Часто, но раньше я после каждого удара хотькак-то могла восстановится, а на этот раз моя душа восстановлению не подлежит.Я думаю, что ее можно списать и сдать на металлолом.

— По-моему, вы слишком рано ставите на себекрест. Знаете, а ведь мы с вами товарищи по несчастью. Я тоже попал в довольнокрупную аварию, но тем водителем, который в меня въехал, оказалась женщина.

— Женщина?!

— Конечно, неужели вы думаете, что толькомужчина способен причинить боль женщине. Бывает и наоборот.

— Эта женщина вас не любит?

— Знаете, с той поры, как я с нейпознакомился, я понял, что я очень плохо знаю женщин. Они слишкомнепредсказуемы, слишком эгоистичны, слишком скрытны и вообще себе на уме.

— Вы ее очень любите?

— Як ней очень привязан, и я ее люблю, а когдачеловек к кому-то привязан, он пытается найти оправдание поступкам другого идаже в плохом ищет хорошее.

Знаете, а я и не думал, что заеду в бар длятого, чтобы напиться и забыться, увижу незнакомую девушку и начну ейисповедоваться, словно школьник.

— А вы считаете, что исповедуются толькошкольники?

— Совсем нет. Просто подобные исповеди не дляменя.

— Вы заехали в бар, чтобы завить гореверевочкой?

— Что-то вроде того. Я заехал в этот бар,чтобы мне стало легче.

— А вы не пробовали заехать к психологу?

— Боже упаси. Я же сказал вам, как я к нимотношусь. Стресс может снять старая добрая выпивка, а от этих психологов толькохуже становится.

— Тогда давайте выпьем еще, — произнесла яполупьяным голосом и жадно посмотрела на бутылку виски.

— Маша, а вы уверены, что вы сможете сесть заруль? — не на шутку забеспокоился мужчина.

— Уверена.

— А мне кажется, что вам уже хватит.

— Вам это только кажется. Я могу водить машинув любом состоянии. Только, ради Бога, не читайте мне нотаций. Насчет аварии яуже вам сказала, я попала в нее уже давно, только она произошла не на дороге, ав моей жизни. Ну а насчет ДТП… Что ж, чему быть, того не миновать. Сдохну кчертовой матери, и все дела. Кому нужна такая жизнь? Лучшие годы прошли, нотот, кому они были посвящены, так и не оценил их по достоинству.

— О чем вы говорите, ведь вы еще молодая,красивая. У вас вся жизнь впереди.

— Еще скажите, что я юная и сопливая.

— И скажу.

Анатолий покачал головой и подлил мне виски. Яне стала ждать приглашения, поэтому, не обращая внимания на его реакцию,мысленно с ним чокнулась и осушила бокал до самого дна.

— Только не нужно на меня так смотреть.Конечно, алкоголь пагубно действует на организм, конечно, это враг, но,по-моему, самый главный враг, который пагубно действует на организм, этомужчина. Куда там алкоголю! Вы знаете, как он сажает сердце?

— Кто? — не понял меня Анатолий.