— Может быть, ваши пациенты просто слишком заняты? — предположила Диана.

— Заняты?! — с неподдельным недоумением переспросила я. — Что может быть для них важнее, чем отношения с женщинами?

Среди пациентов, которые в этот день все-таки пришли, был Сэм — владелец компании, занимавшейся прокладкой водопроводных труб. Его жену очень огорчало его неумение поддержать разговор, когда она начинала жаловаться на свои «болячки». Этот недостаток свойствен многим мужчинам. В глубине души мужчины сочувствуют своим женам, страдающим расстройством желудка, грибковыми поражениями кожи и артритами. Просто они не любят говорить об этом.

— Сегодня мы будем учиться выражать сочувствие, — сказала я Сэму в начале занятия. — Вы научитесь отвечать Кэролайн, когда она жалуется на здоровье, и она увидит в вас опору и поддержку.

— Но я вовсе не…

— Не нужно защищаться, Сэм. По крайней мере, не в этом кабинете. Просто сделайте, о чем я вас прошу. Вот ваша копия сценария. Начнем.

Сэм выхватил лист бумаги у меня из рук. Как и многие другие пациенты, сначала он был настроен враждебно. Все они не могли взять в толк, что нуждаются в помощи, а я могу им помочь. Да и чего можно ожидать от особей, которые забывают опустить сиденье от унитаза, ругаются как сапожники и засыпают сразу после занятий любовью?

Я включила запись.

— Повторяйте за мной, Сэм: «Опиши мне все свои симптомы, Кэролайн». Очень важно сделать ударение на слове «все». Тогда ваша жена почувствует, что вы по-настоящему переживаете за нее.

Сэм заупрямился:

— Такие вещи говорят врачи, а не мужья.

— Врачи? — переспросила я. Господи, как же они все поначалу бестолковы! — А что вы обычно говорите, когда Кэролайн начинает рассказывать вам о своих болезнях?

— Ну, спрашиваю, есть ли у нас еще пиво, или говорю, что иду гулять с собакой.

— В общем, переводите разговор на другую тему.

— Именно. Неужели мне слушать, как она жалуется на свои болячки?

— Она не жалуется, а рассказывает. Она пытается наладить с вами контакт, потому что она любит вас, Сэм, и ждет от вас взаимности. Вот почему она так себя ведет.

Он тяжело вздохнул:

— А по-моему, она просто ипохондрик. Все женщины, которых я знаю, ипохондрики.

— Вернемся к сценарию, Сэм.

Вздохнув еще раз, он придвинулся к микрофону.

— Опиши мне все свои симптомы, Кэролайн.

— Отлично! Не так уж сложно, правда, Сэм? Поехали дальше. Эту фразу я попрошу вас запомнить как следует: «Мне тебя очень жалко».

— Зачем мне произносить это лишний раз? Она и так знает, что я ей сочувствую.

Тут я могла с ним поспорить.

— Это не просто выражение сочувствия, Сэм. Для вашей жены эта фраза будет означать, что вы внимательно слушаете ее, когда она делится с вами своими переживаниями. Когда Кэролайн опишет все признаки заболевания, кивните и скажите, что вам ее жалко. Такой ответ ей понравится больше, чем ваша реплика про пиво или собаку.

Сэм был моим последним пациентом в тот день. Как только занятие с ним закончилось, я стала звонить подругам, но не застала никого из них, кроме Пенни.

— Как твои дела, Линн? — спросила она таким голосом, каким разговаривают с человеком, недавно пережившим смерть близкого родственника.

— Да в целом неплохо, — ответила я. — Кип же, слава богу, не умер, а просто разрушил нашу семью.

— В самом деле? — с недоверием переспросила она.

— Ну разумеется! Конечно, я переживаю, но это не выбило меня из колеи. Работа — прекрасный стимул. Когда я общаюсь с пациентами, я забываю о своих проблемах.

— С пациентами? А что, никто из них не отказался от твоих услуг?

Я была озадачена ее вопросом.

— Честно говоря, сегодня утром трое отказались. А почему ты спрашиваешь?

— О боже мой, Линн! Неужели ты до сих пор ничего не слышала?

— Чего я не слышала?

— Подожди, я только закрою дверь, — прошептала она, через несколько секунд я услышала щелчок.

— Значит, ты ничего не знаешь?

— Нет. Да нет же! Что случилось?

Я уже начинала беспокоиться.

— Не хочется приносить тебе дурные вести. Обещай, что ты оставишь гонца в живых.

— Обещаю.

— Ладно. — Она понизила голос. — Кто-то разболтал прессе об интрижке Кипа. Твою тайну раскрыли. Судя по всему, это случилось на днях.

Мое сердце бешено забилось. Мне не хватало воздуха.

— Мы не зря волновались о твоей профессиональной репутации, — продолжала Пенни. — Автор статьи раскритиковал в пух и прах методику доктора Виман и заявил, что после того как стали известны подробности твоей личной жизни, только сумасшедший придет к тебе на прием.

Я молчала.

— Алло! Ты слышишь меня, Линн?

— Прекрасно слышу.

Во рту у меня пересохло, а губы не слушались. Мне был нужен глоток воды — нет, лучше виски.

— Не понимаю, откуда этот писака узнал о нас с Кипом. Мы все еще живем под одной крышей, и для всех окружающих мы — пара.

— Так или иначе, на первой странице газеты появилась статья о вас.

— На первой странице? Не может быть. Я не так знаменита.

— Но это же «Нэшнл инквайрер», Линн. Ты же знаешь их: если они не накопают ничего о знаменитостях, то будут довольствоваться тем, что есть.

Моя фотография на первой странице желтой газетенки. Докатилась! Понятно, что Сэм и остальные пациенты, не отменившие встречу со мной, просто ничего не знают об этой статье.

— Значит, скоро вся Америка узнает обо мне? Кто угодно сможет прочитать о нас с Кипом, стоя в очереди в супермаркете и листая газеты!

— Боюсь, что да. Конечно, это неприятно, но тебе придется через это пройти.

— Каким же образом?

— Ты опубликуешь опровержение и заявишь, что с тобой обошлись несправедливо. Будем надеяться, что публика отнесется к тебе с сочувствием и поверит, что ты не шарлатанка.

— Но я не шарлатанка!

— Мы-то с тобой об этом знаем, но читатели могут поверить автору статьи. Послушай меня, Линн. Я считаю, что работа, которую ты провернула, достойна Нобелевской премии, но она сделала тебя мишенью для критики. Ты — королева, никто не может сравниться с тобой, а такие люди всегда вызывают зависть и агрессию.

— Иначе говоря, своей статьей «Инквайрер» открыл сезон охоты на меня?

— Наверняка появятся и другие статьи. Сожалею, Линн. Очень сочувствую тебе.

— Ничего, я как-нибудь справлюсь. А вот тот, кто рассказал о нас «Инквайрер», горько пожалеет! Думаю, это была любовница Кипа.