— Гм… — протянула она. — По-моему, прежде чем принимать решение, тебе надо определиться со своими чувствами. Ты все еще любишь его?

Я пожала плечами:

— Наверное… А впрочем, не знаю. Возможно, я никогда его по-настоящему не любила. Он был нужен мне просто для того, чтобы создать уют в доме, заполнить пустоту.

— Если тебе ничего другого не нужно, то ты могла бы просто завести домашнее животное, — вмешалась Изабелла. — Кошку. В отличие от мужчины, кошка никогда тебя не обманет.

— Хорошо, что у Линн с Кипом хоть детей нет, — вздохнула Гейл. — Легче просто расстаться с мужчиной, чем разрушить целую семью. Уж я-то знаю.

— С мужчинами тоже нелегко расставаться, — возразила Сара. — Как вы думаете, почему я до сих пор не разошлась со своим мужем?

— Прошу прощения, — вмешалась Пенни, — но речь сейчас идет не о Саре, не об Изабелле и не о Гейл. Мы говорим о Линн. Неужели все остальные способны обсуждать только собственные проблемы? Может быть, вы просто чего-то боитесь?

Мы потянулись к напиткам. Что ни говори, а Пенни знала, как произвести впечатление на публику.

— Все это слишком печально, — сказала наконец Гейл. — Я всегда считала, что Линн счастлива в браке, а теперь выясняется, что я ошибалась. Что же тогда говорить об остальных?

— Да уж, — согласилась Изабелла и процитировала какого-то неизвестного мне писателя: — «Осознание того, что даже у безупречной Линн с ее безупречным мужем и безупречной репутацией не все в жизни гладко, наводит меня на мысль о том, что и мой роман добром не кончится».

— Давайте лучше поговорим о Линн, — настаивала Пенни — она прекрасно понимала, что роман Изабеллы и в самом деле до добра не доведет. — Значит, ты сама не знаешь, любишь ли ты Кипа?

— Да, — сказала я. — С одной стороны, я не могу простить ему его поступок, но с другой… Он в совершенстве владел Языком женщин, а такие мужчины, как вам известно, на дороге не валяются. К тому же он плотник и поэтому в хозяйстве был просто незаменим. Нет слов, чтобы передать, насколько это было важно для нашей совместной жизни!

— Это, конечно, очень практично, но ведь он злоупотребил твоим доверием, — возразила Пенни. — А без доверия никакие отношения невозможны. Поэтому я считаю, что об их продолжении не может быть и речи.

Все остальные горячо ее поддержали.

— В общем, я советую тебе расстаться с Кипом и зажить своей жизнью, — заключила Пенни. — И если тебе удастся заставить его держать язык за зубами и изображать из себя идеального мужа, ваша история не попадет в газеты. В глазах окружающих вы по-прежнему останетесь парой, а твоя репутация нисколько не пострадает.

— Быть может, ты и права, Пенни, но, боюсь, мне такой план не подходит, — вздохнула я.

— Ерунда, — решительно заявила Пенни. — Ты должна забыть об обиде и позаботиться о своей профессиональной репутации. Сейчас это для тебя важнее всего. Ты со мной согласна?

Мы заказали еще по коктейлю и закуску, с которой Гейл расправилась прежде, чем остальные успели притронуться к ней. В конце концов все согласились с Пенни: я должна расстаться с Кипом и держать наш разрыв в тайне. По пути домой я поняла, что общение с ними придало мне силы, но не помогло найти выход из сложившейся ситуации.

До конца этой недели и всю следующую я думала об одном и том же, но так и не приняла никакого решения. Я довела себя до полнейшего эмоционального истощения и окончательно запуталась. Какая-то часть меня поощряла попытки Кипа помириться, верила в его слова, хотела оставить все неприятное в прошлом, дать Кипу еще один шанс. Но другая часть без устали представляла, как Кип со своей пассией кувыркался в нашей супружеской спальне, и хотела убить его — или по крайней мере заставить согласиться на условия, предложенные Пенни.

Каждый день я ходила на работу, встречалась с пациентами, участвовала в радиопередаче и держалась так, будто ничего не случилось, но чувствовала себя как мошенник, ждущий разоблачения. Это было необычное состояние для человека, привыкшего действовать.

«Нет ничего хуже такой нерешительности», — размышляла я как-то ночью, лежа в постели без сна. Но я была не права: в жизни существовало множество вещей, гораздо более неприятных, чем нерешительность. И в этом мне предстояло в скором времени убедиться.

Телефонный звонок раздался, как только я сняла джезву с плиты. Когда я клала сахар в чашку, телефон зазвонил снова, но я уже опаздывала, а потому решила обойтись услугами автоответчика.

«Возможно, это любовница Кипа, — предположила я. — Не исключено, что они продолжают встречаться». Несколько дней подряд Кип вставал раньше меня и куда-то исчезал. Теперь он уже не посвящал меня в свои планы, да и я не особенно интересовалась ими.

— Привет, Диана, — сказала я, заходя в офис за минуту до встречи с первым пациентом, назначенной на девять часов. — Как дела? Все по-прежнему?

«Да, здесь все по-прежнему — не то что дома», — подумала я.

Диана кивнула, издав при этом какой-то странный шелестящий звук. Вчера она побывала в салоне красоты, специализирующемся на косичках и бисерных бусах, и стала теперь похожа на африканку. Вообще-то она была ирландкой.

— Вам звонили много раз.

— Кто?

Она заглянула в записную книжку.

— Звонила ваша подруга Пенни Хертер. Звонила ваша подруга Изабелла Грин. Звонила ваша подруга Гейл Оррик. Звонила ваша подруга Сара Пеппер. Потом были звонки от…

— Подожди минутку!

Я взглянула на часы. Было ровно девять, первый пациент должен был вот-вот прийти. Забавно, что все мои подруги решили справиться, как мои дела, в один и тот же день.

— Я перезвоню им позже, — сказала я Диане. — Если не ошибаюсь, сейчас должен прийти пациент…

— Он не придет. Он больше не придет, доктор Виман.

— Что ты имеешь в виду?

— Было еще несколько звонков, о которых я пыталась вам сказать. Несколько пациентов отменили свои визиты.

— Несколько? Сколько? — с удивлением спросила я. Попасть ко мне на прием было непросто. Список желающих составлялся на несколько месяцев вперед.

— Трое.

— Трое? Странно. Снегопада вроде нет. Водители тоже не бастуют. Может быть, эпидемия гриппа?

— Они не объяснили причину своего отказа, доктор Виман. Но сказали, что заплатят за пропущенный сеанс, потому что не предупредили вас за сутки.

— Понятно. Ты перенесла встречу с ними на другой день?

— Я предложила им, но они отказались.

— Отказались…

Я взяла записную книжку со стола Дианы и прочитала имена изменников: Бен, Питер, Фриц. Боже мой, но они достигли таких успехов! Особенно Фриц — агент по продаже автомобилей «Порше». Он потерял бы работу, если бы не обратился ко мне. С мужчинами-покупателями у него не возникало особых неприятностей: они мирились с тем, что продавец автомобилей «Порше» по имени Фриц говорит с ужасающим немецким акцентом и грубит им. Но с покупательницами, которых постепенно становилось все больше, дело обстояло сложнее: они рассчитывали на вежливое и доброжелательное обращение с ними. Обманувшись в своих ожиданиях, они в гневе выскакивали из автосалона или пускались в слезы и, разумеется, ничего не покупали. Поэтому Фриц обратился ко мне за помощью. Всего за несколько недель он освоил методику доктора Виман, научился улыбаться покупательницам и учтиво говорить: «Разрешите мне сначала предложить вам чашечку кофе, а потом я объясню вам, что такое „вращающий момент“.