близким людям». От себя добавил: «Это про вас, Сергей Иванович. Стараюсь следовать вашему примеру». И расписался размашисто.

На обороте другой фотографии, помеченной тридцатым годом, Дмитрий Михайлович переписал стихи Валерия Брюсова. Не помню их наизусть… В них автор признается, что дорожил каждой минутой на долгом своем пути и так и не смог утолить великой жажды жизни…

Сдается мне, там была приписка Дмитрия Михайловича: «Так и живем с вами, милейший Сергей Иванович».

Так они и жили!

Карбышев процитировал строфу из стихотворения Валерия Брюсова. Вот она:

Я дорожил минутой каждой,

И каждый час мой был

порыв,

Всю жизнь я жил великой

жаждой,

Ее в пути не утолив.

Первый комиссар

Кто, служа великим целям века,

Жизнь свою всецело отдает

На борьбу за брата человека,

Только тот себя переживет.

Н. А. Некрасов

Права, стократ права нестареющая русская пословица: «С кем поведешься, от того и наберешься». Если судить не формально, а по существу комиссарской должности — воспитатель, наставник, — то первым таким комиссаром в жизни Дмитрия Карбышева, заронившим искру свободолюбия в Митину детскую душу, был самый старший брат его — Владимир. Самый старший потому, что Митя — самый младший. А посредине между ними еще четверо: два брата — Михаил и Сергей и две сестры — Евгения и Софья.

Их отец Михаил Ильич Карбышев, происходивший из казачьего сословия, питомец кадетского корпуса, ревностной службой достиг офицерского чина и боевых наград. Обзаведясь семьей, он обосновался в Омске. Здесь стал сперва делопроизводителем окружного интендантства. Затем помощником бухгалтера в окружном акцизном управлении.

Митя родился в октябре 1880 года. А осенью 1884 года его старший брат уехал в Казань учиться на медицинском факультете университета. Сдал Володя экзамены превосходно. Был принят, облачился в студенческую форму. Правление Сибирского казачьего войска назначило ему казенную стипендию.

Следовательно, Володя провел с Митей в отчем доме всего-навсего около четырех лет. Никакого значения, казалось бы, такой малый срок общения не мог иметь для мальчика.

Однако детальное знакомство с жизнью Дмитрия Карбышева убеждает в неоспоримом факте: раннее детство Мити украсил, сумел сделать радостным, а главное, навсегда памятным именно Владимир и никто иной из членов семьи.

Куда ближе Мите по возрасту был Сережа. Почти ровесник, только на год старше. И остальные не так уж далеко ушли от последыша — Женя старше на пять лет, Миша — на шесть и Соня — на семь лет. Но только Володя, которому при появлении Мити на свет было уже тринадцать, только он охотно возился с малышом, придумывал игры, водил на Иртыш купаться, учил плавать.

Все дети в семье Карбышевых учились. Девочки в гимназии, мальчики в кадетском корпусе и в фельдшерской школе.

Но учение давалось им по-разному. Володе чрезвычайно легко. Он не знал других отметок, кроме пятерок и даже пятерок с плюсом. Никто не замечал, когда он успевает сделать уроки. Придет, бывало, с занятий и к Мите. Играют, хохочут.

А когда малыш захворал оспой, Володя, единственный в семье, ничуть не боясь заразиться, подолгу просиживал у постели больного…

Митя выздоровел. Едва приметные оспинки остались ца лице на всю жизнь. А из памяти на всю жизнь не выветрилась благодарность к старшему брату.

После отъезда Володи в Казань два года подряд Митя виделся с ним только в каникулы. А на третий не дождался брата.

Директор Казанского университета уведомил правление Сибирского казачьего войска: их стипендиат уволен как государственный преступник, арестован, посажен в тюрьму, предается суду. Он обвиняется в «близости к группе Александра Ульянова». При обыске у Владимира жандармы нашли запрещенную литературу, подпольные листовки и оригинал одной из них, написанной им самим. Листовка клеймила позором царских палачей, лишивших жизни тех, кто более всего имел на нее право.

Совсем недавно опубликован найденный в омском областном архиве документ, датированный 9 марта 1889 года по старому стилю. В нем омский полицмейстер доносит начальнику городского жандармского управления: «По собранным мною сведениям, оказалось, что состоящий под негласным надзором полиции в г. Омске Владимир Михайлов Карбышев — сын надворного советника Михаила Ильина Карбышева, служащего помощником бухгалтера Окружного интендантского управления Омского военного округа с содержанием 550 р. в год. Карбышеву-отцу 60 лет от роду, а жене его, Александре Ефимовой, 40 лет. Дети их: вышеупомянутый сын Владимир, 21 года, на службе в настоящее время не состоит, а в августе месяце текущего года должен ехать в 3-й военный отдел (Сибирского казачьего войска) для отбывания воинской повинности в 3-м полку, к чему и обязан на днях подпиской по требованию атамана означенного отдела». (К этому времени Владимир Карбышев уже отсидел около года сперва в казанской тюрьме, затем в сырой холодной одиночке омского тюремного острога.)

Значит, восьмилетний Митя снова был вместе со старшим братом в течение пяти месяцев. Как утверждает полицейский документ, Митя в это время готовился «к поступлению в какое-либо учебное заведение». Скорее всего занимался с ним Володя.

Жизнь семьи была несладкой. Давила материальная нужда. Зоркий полицейский глаз подметил это. «Кроме содержания по службе и собственного дома, меньшая половина которого отдается внаймы, Карбышевы других каких-либо средств и доходов не имеют», — говорилось в этом же документе.

Настал срок для Владимира Карбышева снова расстаться с семьей. Бывший студент оказался на далеком Зайсанском посту Усть-Каменогорского уезда Семипалатинской губернии рядовым 3-го полка.

…Мне не пришлось воспользоваться советом Стасовой, рыться в архивах. По опубликованным материалам ясно: Володя с юношеских лет дружил с Костей Сарахановым, сыном ссыльного поселенца-самоучки, который с невероятным трудом выбился в сельские писари. В семье Сарахановых — четверо детей. Отец постарался дать им хорошее образование. Константин на год раньше Володи стал студентом. Он и вовлек своего друга в политическую жизнь.

В Казани Сараханов поселился на улице Первая гора, в доме Ростовой, в комнате на втором этаже. А на первом просторную квартиру занимала семья Ардашевых, близких родственников Владимира Ульянова, ставшего студентом четырьмя годами позже Константина.

Разные факультеты, курсы, аудитории. Но разве это помеха для мятежной молодежи?! Они встречались и в земляческой столовой, и в коридорах университета, и в булочной Деренкова, которая фактически была вольной студенческой библиотекой, где они знакомились с запрещенной литературой, и в федосеевских кружках, и на молодежных вечерах у гостеприимных Ардашевых, в семье которых было пять братьев и сестра. Кстати, ее жених дружил с Николаем Федосеевым.

Встречалась молодежь и по своим комнатам