– Да, безусловно, это тоже может доставлять удовольствие и удовлетворение.

Марианна почувствовала, что краснеет. Эвелина начала говорить намеками, как Пенелопа. Или это чертов Договор опять заставляет ее выискивать сексуальный подтекст в каждом высказывании?

– Пожалуйста, не беспокойся обо мне, – сказала она. – Я не чувствую себя одинокой и несчастной. У меня много дел, занимающих почти все мое время.

– Рада слышать. Ты не должна винить меня за то, что я хочу, чтобы ты имела нечто большее. Любимого мужчину. Может быть, детей.

Они шли через Грин-парк, и Эвелина продолжала рассказывать о собственных детях, об их недавних проделках, тогда как мысли Марианны вернулись к договору с подругами. До этого дня она никогда не думала о физических отношениях с мужчиной. В ее счастливом браке физический аспект никогда не был превалирующим. Однако, наслушавшись разговоров подруг о радостях в постели, она все более и более убеждалась, что упустила нечто важное в своей жизни и что Дэвид, будучи прекрасным мужем, не был искусным любовником.

Марианна и Эвелина прошли мимо мужчины и двух женщин, которые стояли на покрытой гравием дорожке и беседовали. Марианна заметила, что мужчина тайком коснулся зада одной из женщин. Это было мимолетное прикосновение, но женщина слегка распрямилась и провела рукой по его бедру. В этих кратких прикосновениях отразились интимные отношения данной пары. Раньше Марианна едва ли обратила бы на это внимание, но, видимо, «Веселые вдовы» существенно изменили ее восприятие.

Миновав эту троицу, они увидели мужчину на лошади, который вел учтивую беседу с женщиной, чья служанка стояла в нескольких шагах позади нее на дорожке. Приблизившись, Марианна услышала, что они говорили о новой пантомиме в «Друри-Лейн», но глаза их выражали совсем другие мысли. Казалось, женщина излучала какой-то внутренний свет, какой подруги Марианны заметили у Пенелопы. Был ли всадник ее любовником?

Какая ерунда! Она, наверное, ужасно поглупела, если видит повсюду любовников в последние дни. Во всем виновата Пенелопа, черт бы ее побрал! По-видимому, большинство людей живет более полноценной жизнью, чем Марианна. Эвелина с ее преданным мужем и детьми. Пенелопа со своим молодым любовником. Даже Адам, чья жизнь скоро станет более полной с этой глупышкой и, несомненно, с целым выводком детей.

Марианна тоже не могла пожаловаться на свою жизнь. У нее была большая любовь, хотя и недолговечная. Она никогда снова не выйдет замуж, но разве это означает, что она должна замкнуться и жить с печальными воспоминаниями о своем покойном муже? Ну нет!

– Марианна? Ты слышала, что я сказала? Она смущенно посмотрела на Эвелину.

– Извини, я задумалась. Эвелина улыбнулась:

– Полагаю, о чем-то очень интересном.

– Я думала о том, что мы обсуждали несколько дней назад на собрании попечительниц Благотворительного фонда вдов.

Марианна часто вспоминала разговоры подруг и постепенно пришла к выводу, что договор «Веселых вдов» не такая уж плохая идея.

Адам наблюдал, как Марианна мечется взад и вперед по гостиной. Она явно была в смятении. Видимо, ее волновало что-то помимо его помолвки.

В этот вечер он снова перебрался через балкон, чтобы еще раз поговорить с ней. Ему было неприятно, оттого что она так расстроилась, узнав о его обручении с Клариссой. Он много думал над реакцией Марианны на эту новость и злился из-за ее поспешного суждения. Да, беседы с Клариссой не отличались блеском, и ее познания ограничивались обычными женскими представлениями о жизни. Но она нравилась ему! Она была такой милой, уравновешенной и очень наивной. К тому же его привлекала своей новизной ее невинность. Он представлял, как она обнажится впервые только для него.

Адам хотел заставить Марианну понять его решение. Ему не нравились возникшие между ними разногласия. Однако она почти не обращала на него внимания.

– В чем дело, Марианна? Что тебя беспокоит? Она остановилась и посмотрела на Адама.

– Меня ничто не беспокоит. Просто я хочу… сообщить тебе кое-что, но не знаю, как это сделать.

– Мне можно рассказывать обо всем, дорогая. Что-то случилось?

Она смущенно улыбнулась:

– Пока нет.

– Тогда рассказывай, в чем дело?

Марианна закусила нижнюю губу и сдвинула брови, вероятно, подбирая нужные слова. Ее прекрасные карие глаза блестели от подавляемого волнения, и Адам понял, что она собирается сообщить ему нечто чрезвычайно важное. У нее был вид ребенка, скрывающего какую-то тайну, и сейчас она выглядела гораздо моложе своих лет, приближавшихся к тридцати. Он давно не видел ее в таком возбужденном состоянии после смерти Дэвида и был очарован, наблюдая за ней.

Марианна снова подошла к своему любимому креслу, взяла шаль и накинула ее на плечи, словно воин, готовящийся к сражению. Потом посмотрела прямо в глаза Адаму и сказала:

– Я собираюсь завести любовника. Ошеломленный Адам долго молчал. Любовника?

Жена Дэвида хочет иметь любовника? Этого он никак не ожидал от нее.

– Я вижу, ты потрясен, – сказала Марианна. – Вероятно, мне не стоило говорить так откровенно. Пожалуй, тебе следует сесть. – Она заняла свое место у камина и кивнула на соседнее кресло, которое считалось «его креслом», насколько помнил Адам.

– Да, лучше сесть. – Адам сел, оставаясь в напряженной позе, хотя обычно удобно устраивался, развалясь. Внутри у него поднималась волна гнева. – Новость весьма шокирующая, не так ли?

– Ты разочарован?

Это была довольно сдержанная оценка его чувств, хотя он не понимал, почему ее сообщение так сильно подействовало на него. Вероятно, потому, что он всегда считал Марианну женщиной Дэвида и не мог представить ее в объятиях другого мужчины. Это было равносильно богохульству.

– Ты станешь плохо думать обо мне.

– Дорогая Марианна, я о тебе самого лучшего мнения, как ты знаешь, и ничто не может заставить меня изменить его.

– Ты считаешь, что я предаю память о Дэвиде?

Адам молчал некоторое время. Именно так он и подумал, но решил, что не стоит высказывать свое мнение на этот счет, поскольку предвидел неразумную эмоциональную реакцию Марианны. Ведь, в конце концов, Дэвид мертв.

– Значит, считаешь. – Она сжала руку в кулак и ударила по подлокотнику кресла. – Черт возьми, Адам! Я думала, что уж ты в состоянии понять меня. Ты относишься ко мне, как Лавиния Несбитт.

– Боже милостивый! Только не говори, что ты сообщила об этом и матери Дэвида.

Марианна фыркнула и посмотрела на него.

– Конечно, нет. Я не настолько глупа. Но по-видимому, ты хочешь, чтобы я провела оставшуюся жизнь как мученица, постоянно скорбя о Дэвиде, как это делает она.

Так ли это? Адам не желал ей такого будущего. Чего же он ожидал? Что она будет оставаться одинокой в течение следующих сорока или пятидесяти лет? Взглянув на Марианну он понял, насколько нелепа эта мысль. Марианна удивительно красивая женщина. Естественно, она будет желанной для других мужчин. Разве сам он втайне не восхищался ее привлекательностью? Но она была женщиной Дэвида и навсегда останется таковой.