Некоторое время назад мне было высказано пожелание, чтобы я изложил свои мысли касательно веры, оправдания и писаного слова Божия, а также касательно иных, менее важных вещей, не относящихся к насущнейшим для человека. Хотя, как мне представляется, я уже достаточно говорил и писал об этих материях, – но поскольку меня (по настоянию многих) просили о том благочестивые учёные мужи, с коими я связан узами дружбы, то я не мог уклониться от их просьб и составил более подробное изложение сих предметов. Некоторые из моих добрых знакомых списали оное для себя; ознакомившись с этими письменными копиями, я нашёл их не во всём удовлетворительными. Посему я счёл нужным пересмотреть рукопись ещё раз, подчеркнуть главнейшее и назидательнейшее, здесь и там прояснить некоторые выражения, а также приложить для большей душевной пользы несколько молитв, – и всё сие отдать в печать с искренним желанием, чтобы Господь не оставил мой труд без Своего благословения.

1. Поскольку от меня требуют разъяснения тех положений, о коих я уже неоднократно (и, полагаю, весьма ясно) высказывался, то я прежде всего хотел бы выразить пожелание, чтобы души, пробуждённые к жизни с Богом, уподоблялись христианам первых времён и больше обращали внимание на необходимейшие вещи, нежели на слова, мнения и всякие отвлечённые тонкости.

Виной излишнего интереса к теоретизированию по большей части являются учёные – которым лучше было бы подумать о том, что едва ли один из тысячи среди истинно верующих в точности понимает все их дефиниции и рубрикации; и, напротив, тысячи других людей содержат в голове слова истины, но живут не по истине этих слов. Предметы благочестия лучше всего изъясняет опыт. Святой Дух не всегда руководит нами в прямом соответствии с человеческими богословскими системами, хотя все Его пути – истина (Втор. 32, 4). Увы! часто составленные людьми духовные предписания служат более к разорению, чем к созиданию. Мудрый и разумный отец руководит и воспитывает своих детей не всех одинаковым образом, но в соответствии с устроением каждого: одного так, другого – иначе (1 Кор. 7, 7).

2. О вере и оправдании я писал в трактате «Предостережение от духовной поверхностности и беспечности» (например, в §§ 17–24), равно как и в других местах. Вера по большей части (без достаточных, однако, на то причин) описывается слишком сложно. Я хочу сказать о ней кратко и просто.

Вера есть несомненное убеждение нашего сердца в истинности касающихся нас невидимых и будущих вещей. Или (что то же самое): кто верует от сердца, что есть на небе Живой и всеведущий Бог, и что слово Его есть истина, и что по этому слову он будет некогда судим, – тот имеет истинную спасающую веру.

«Как хорошо!» – подумают многие. – «Если вера состоит только в этом, тогда мне беспокоиться не о чем, ибо от юности я именно так и веровал, и ныне готов подписаться под всем сказанным». Но точно ли так? – спрошу я. Веруешь ли ты всем сим великим истинам именно от сердца? Веровать всему этому от сердца есть действие Духа Святого. Яви же и покажи мне сию твою веру от дел твоих (Иак. 2, 18)! «При чём же тут дела», – ответят мне, – «мы ведь говорим о вере, которая одна спасает; дела не помогают нам нисколько[257]». – Действительно, «заработать» себе небо невозможно никакими делами. Но тем не менее вера и дела составляют одно целое и следуют друг за другом, – иначе никто не поверит тому, кто утверждает, что он верует.

Поясню, что я имею в виду, несколькими простыми примерами. Некоего тяжело раненного человека убеждают: «Твои раны смертельно опасны; если ты промедлишь, то тебя непременно поразит антонов огонь; иди скорее к такому-то врачу, он разумеет дело; не медли, иначе будет поздно». Как я узнаю, что этот человек поверил сему предостережению? Несомненно, если он действительно обратится к врачу и вверит себя его врачеванию. Ещё пример. Умирающему от голода бедняку говорят: «Смотри, здесь недалеко живёт один богатый и очень добрый человек, который охотно даёт всякому то, о чём его просят». По какому признаку ты поймёшь, что сей бедняк поверил твоим словам? Когда он поспешит к этому доброму богачу, объявит ему свою нужду и попросит его о помощи (конечно же, им никак не заработанной и не заслуженной). Ещё. Если бы кто-нибудь сказал нам: «Твой (или соседский) дом загорелся; беги скорее, может быть, ещё возможно его потушить», а мы, услышав это, продолжали бы заниматься своими делами, – то из этого стало бы очевидно, что мы не поверили сказанному; если бы поверили, то мы бы вскочили, помчались и попытались спасти из огня то, что ещё можно спасти[258].

«Смотри», – говорит мир сей, – «как бегают и шумят эти “духовно пробуждённые”, как будто они хотят заслужить себе небо своим благочестием!» Да, любезный друг, если бы ты чувствовал, что они чувствуют, и веровал бы так, как они веруют, то, вне всякого сомнения, и ты также забегал бы и заспешил и принялся бы спасать свою душу – ибо именно ты и есть этот тяжело раненый, истекающий кровью человек; это дом твоей души горит. Посему вера есть основа истинный движитель всех святых и подлинно добрых дел и действий. Прочти целиком 11-ю главу Послания к Евреям. Св. Апостол показывает, что поскольку упоминаемые им во всей этой главе святые свидетели имели веру, то именно поэтому они и жили, как они жили, и совершали то, что они совершали, каждый сообразно своей мере и обстоятельствам.

Итак, в приведённом мною кратком и общем определении вера (которую, если речь идёт об оставлении грехов, называют оправдывающей) уясняется в достаточной степени.

3. Оправдывающей верой не может быть то, когда я верю, что оправдан; не может быть уверенность, что мне прощены мои грехи. Хотя Бог иногда и даёт глубокое сердечное удостоверение такого прощения, но неверно и опасно полагать веру или оправдание именно в этом. Истинная оправдывающая вера состоит в том, что бедный смирившийся грешник, веруя, что только во Христе он может обрести прощение грехов[259], помощь и спасение, всем сердцем, с внутренней алчбой и жаждой, приходит к Нему (Ин. 6, 35), принимает Его как своего Спасителя (Ин. 1, 12) и истинно и всецело предаёт и вверяет[260] себя Ему (2 Кор. 8, 5). С такой верой оправдание связано неразрывно; уверенность же в оправдании Бог даёт человеку в большей или меньшей степени, раньше или позже, как Ему будет угодно и душе полезно. Это мы можем всецело препоручить Богу, а сами заботиться о том, чтобы не однажды только уверовать, но веровать непрестанно, – посредством многоразличных перемен, крестов и испытаний проходя проверку сей веры, возрастая и укореняясь в ней. Тогда и оправдание наше будет становиться всё более твёрдым и драгоценным (2 Петр. 1, 10; 1 Петр. 1, 6–7).