схватил свою куртку и сумку. Я заметил, что Джинкс держал Итана, и по какой-то причине это меня обеспокоило. Взяв своего сына из его рук, я повернулся и вышел из самолета, не сказав больше ни слова.

Я вышел, чтобы увидеть, как Деклан и Коралина обнимают мою маму, которая впервые в моей жизни была одета в спортивные штаны и толстовку с капюшоном. Она выглядела сломленной. И один только вид ее заставлял мое сердце болеть, а кровь кипеть.

Коралина помогла маме сесть в машину, прежде чем самой сесть, оставив Деклана, Нила и меня одних. Итан похлопал меня по лицу, как бы напоминая о своем присутствии, прежде чем пришла Мел и забрала его у меня. Часть меня не хотела отпускать его, но я знал, что для нас с братьями было бы лучше поговорить об этом наедине.

Мы с Декланом оба глубоко вздохнули, когда Федель, Кейн и Джинкс вытащили нашего отца из грузового отсека самолета. Мой отец теперь был грузом. Я не был уверен, как Мел провернула это, или кого она подкупила или угрожала, но его тело забрали из морга, вымыли, одели и без проблем поместили в наш самолет.

Деклан покачал головой, его челюсть напряглась.

— Дерьмо.

— Деклан… — начал Нил.

— Не надо. Это вина твоей гребаной жены. Откуда, блядь, ты знаешь, что это не она ему настучала?! Мы годами говорили тебе, что она гребаный мусор, и ты был слишком ослеплен ее чертовой киской…

— Пошел ты! Ты ни хрена не знаешь! Ты никуда не годишься…

— Хватит. — Я рявкнул. — Есть только один человек, ответственный за это, и он понесет свое возмездие. А до тех пор не портите папе последние минуты перед тем, как мы похороним его, ведя себя как пятилетние дети, потому что я этого не потерплю. Я убью вас обоих, прежде чем позволю вам все испортить, — сказал я, прежде чем направиться к машине, где сидела моя мать. Я бы поехал с Мел, но мне нужно было побыть наедине с мамой. Когда я подошёл, она снова свернулась калачиком и спала. Коралина вышла, и я занял ее место.

МЕЛОДИ

Я обратила свое внимание на Феделя и ввела его в курс дела, пока он держал дверь открытой для меня. Сев, я уложила Итана на сиденье машины, прежде чем укрыть его одеялом. Федель сел впереди, а Джинкс занял пассажирское сиденье.

— Я получила последние новости о состоянии Монте. Он жив, но ему пришлось ампутировать левую ногу, — сказала я Феделю, и он кивнул. — Ты нужен мне здесь сосредоточенным, Федель.

— Конечно, мэм. Что вам нужно? — спросил он.

— Семья была уведомлена?

— Да, новость распространилась, и семьи уже отправляют подарки и цветы у ворот, — ответил он, просматривая фотографии на своем телефоне.

— А как насчет прессы?

— Они все сосредоточены на новых террористах, Рспав. Они на самом деле говорят, что группа стоит за стрельбой, — ответил Джинкс, и я уставилась на его затылок.

— Сколько людей знают о Рспав? — Единственный вариант, что план сработает, если как можно меньше людей знают о том, что происходит на самом деле.

— Семья, агент, Кейн, Монте, Джинкс и я, — ответил Федель, останавливаясь на красный свет.

Оливия была мертва, и я позаботилась о ее теле с помощью чана с кислотой. Агент умрет достаточно скоро. Семья была за нас, и их осталось только четверо.

— Давайте оставим оставим всё как есть. Обязательно проследите, чтобы кто-нибудь не начал строить догадки. Я ясно выразилась?

— Да, мэм, — ответили они оба.

— Я спросила подробности о похоронах, где они?

Джинкс протянул мне планшет, позволив просмотреть его как можно быстрее.

— Никаких красных роз. Эвелин нравятся белые. Если ей нравится, значит, они нравились и Седрику. Похороны не будет проводиться в поместье. Мы устроим их у реки Иллинойс, кажется, она называется Ларю Пайн. Мы можем устроить на утесах, которые будут напоминать им о тех, что в Ирландии. Это лучшее, что мы можем сделать.

— Установи столы, стулья и бар как минимум на двести человек. Я хочу надежную защиту на деревьях и земле. Где ты нашел этого поставщика?

— Я и еще несколько человек, включая ирландца, отправились к ним домой. Она хороша, мэм, поверьте мне, — ответил Федель.

— Отлично, сойдет, но пусть они пришлют мне образец сегодня вечером. Если он будет дерьмовый на вкус, это будет на твоей совести.

— Да, мэм.

Я глубоко вдохнула, прежде чем откинулась назад. Я смотрела, как Итан говорит какую-то тарабарщину, и смеялась, когда он пытался выбить окно.

— Босс?

— Джинкс?

— Должны ли мы беспокоиться об Оливии? — спросил он, и я вспомнила тот факт, что больше никто не знал о случившемся.

— Она больше не проблема.

ЛИАМ

ПРОШЛОЕ

— Папа, я не хочу на ней жениться, — сказал я ему, входя в его кабинет.

— Это прискорбно, потому что однажды тебе придется, — сказал он, не потрудившись поднять на меня взгляд со своего стола.

Бормоча что-то себе под нос, я подошел к его дивану и сел на него.

— Опусти ноги, я не хочу, чтобы твоя мать снова кричала на меня за то, что я испортил ее мебель.

Я застонал.

— Папа, вот о чем я говорю, ты такой подкаблучник.

— Подкаблучник? Ты опять подслушивал под нашей дверью прошлой ночью?

— Фу, пап! — Я подавился, когда он сидел там и смеялся надо мной. — Эта мысленная картина застрянет у меня в голове навсегда. Ты меня пугаешь!

— Ты заговорил об этом. Когда ты возвращаешься в школу? — сказал он, смеясь надо мной, пока скреплял документы.

— Ты пытаешься избавиться от меня? — Я потянулся, чтобы посмотреть на него.

— Да, чтобы я мог снова быть подкаблучником.

— Прекрати это. Шутка закончилась! Можем ты сосредоточиться на мне на мгновение?

— Тебе восемнадцать. Я думал, это означает, что я могу перестать сосредотачиваться на тебе!

Я сверкнул глазами, когда сел и стал ждать.

— Наконец-то тишина.