Джек сказал, что позаботился о Кимберли.

Перед глазами все темнеет. Я сжимаю кулаки и собираюсь броситься в комнату ожидания, где разговаривает гребаный папаша Ким и папаша сукина сына – Блаунт. Но меня останавливает Десмонд, крепко вжав в стену.

– Держи себя в руках, – рычит он одними губами. – Никто из нас не должен быть пойманными здесь прямо сейчас.

– А ты знаешь, что твоя дочь не так уж невинна, как ты ее преподносишь, – издевательски добавляет Блаунт. – Я навел о Кимберли кое-какие справки. Ты в курсе, что несколько месяцев подряд в ее спальню забирался один из сыновей Аматорио?

Глаза Десмонда расширяются. Он сжимает воротник моей толстовки, ближе придвигаясь к кабинету, чтобы не пропустить ни одного слова.

– Кимберли не подпускает к себе этого куска дерьма, – говорит Льюис, и моя челюсть сжимается. – Что касается прошлой ночи. Доктор сказал, что у Кимберли есть травмы, свидетельствующие о сексуальном насилии. Как только Кимберли придет в себя, мы сможем провести обследование. И если оно подтвердится, она будет вынуждена дать показания. Обвинение в избиении – это неприятное дело, – Льюис делает паузу. – Но обвинение в изнасиловании – абсолютно новый уровень.

Тон Льюиса лишен всяких эмоций. Будто он ни толики не переживает, что его дочь могла умереть сегодняшним утром. Кроме того, складывается впечатление, что его совершенно не волнует, кто избил и надругался над его дочерью.

Хуже всего, что его беспокоит. Льюис в самом деле боится, что дело получит огласку?

– Ты можешь делать, что хочешь. Но если твоя дочь обвинит моего сына в том, что он ее изнасиловал, я это просто так не оставлю. Ты знаешь, что случается с жертвами изнасилования, если их обвинят в клевете? Начнется травля, преследование, издевательства. Твоя дочь останется жить с клеймом позора на всю жизнь. И кто после такого захочет взять ее в жены? – усмехается Блаунт.

Несмотря на то, что Десмонд удерживает меня стальной хваткой, мне приходится с усилием оставаться на месте. Если брат отпустит руку, клянусь, я наброшусь на обоих ублюдков.

– Что ж, – заканчивает Блаунт. – Было приятно пообщаться с тобой, но мне нужно идти. Меньше, чем через час у меня важный конференц-звонок с одним из инвесторов.

Десмонд оттаскивает меня от стены и заталкивает за угол. Мы прислушиваемся к звуку шагов в коридоре.

– Блядь, это было тяжело, – выдыхает Десмонд. – Я готов был сам убить их обоих на месте. Они могут побороться между собой за звание самого ублюдочного папаши этого века.

– Почему ты не дал мне им врезать?

– Мы должны знать, что они задумали. Это поможет уберечь Кимми.

В это мгновение в коридоре появляется седовласый мужчина, а за ним следует медсестра. Она замечает меня:

– Это лечащий доктор Кимберли. Она очнулась и готова дать показания. К ней впустят офицера, чтобы он задал вопросы. Он ждет с десяти утра.

Мы с Десмондом многозначительно переглядываемся между собой. В ближайшие минуты Ким расскажет правду и обвинит Блаунта. Значит, у нас в запасе не так много времени, чтобы выйти на сраного сукина сына раньше, чем его схватит полиция.

– Сегодняшняя ночь станет для Блаунта одной из самых худших в его гребаной истории, – рычит Десмонд и направляется к выходу.

Спустя несколько минут мы оказываемся на парковке.

– Ты не обязан ехать, – я смотрю на Десмонда перед тем, как усесться в его машину. – Это моя личная месть.

В отличии от меня, моему старшему брату есть, что терять. Выпускной класс в «Дирфилде», перспектива стать крутым гонщиком в Европе. В конце концов, его совершеннолетний возраст влечет за собой более серьезные последствия.

Если Десмонд откажется, я не стану его осуждать.

– Заткнись и залезай в машину, пока я не прикончил эту мразь в одиночку, – рявкает Десмонд и садится за руль.

Глава 29 «Кровавая ночь»

Кэш

Я сижу на переднем сиденье внедорожника Десмонда, припаркованном неподалеку от богемного клуба «Royal» в Театральном квартале. Опускаю капюшон до самых бровей и наблюдаю, как двое крепких мужиков в черных строгих костюмах вышвыривают из клуба задницу Блаунта.

Он падает на тротуар, поднимается на ноги и начинает громко ругаться с охраной. Но никому из них нет до него дела. Им было велено выгнать этот кусок дерьма за поддельные документы, и они справились со своей задачей.

Наконец Блаунт устает истерить, разворачивается и в испорченном настроении идет вдоль дороги. Навстречу ему попадаются две девушки, и он увлеченно смотрит им вслед.Как ни в чем не бывало. Будто бы прошлой ночью этот ублюдок не насиловалмою Ким.

Моя кровь закипает с новой силой. Я сжимаю кулаки, хватаюсь за ручку пассажирской двери и выбираюсь наружу. Но Десмонд одним рывком возвращает меня на сиденье.

– Не здесь.

Мы с братом смотрим друг на друга, и между нами происходит один из наших странных безмолвных разговоров. Глаза Десмонда говорят: «Поверь, я тоже хочу убить эту мразь. Но мы должны подождать».

Я раздраженно откидываюсь на кожаную спинку сиденья и сильнее натягиваю капюшон толстовки. Мой взгляд возвращается к Блаунту. Он садится в белый Volvo, стоящий на другой стороне улицы. Похоже, его гребаная семейка неравнодушна к этой марке автомобилей. Я помню, что такая же модель была у машины, которую мы искорежили в прошлый раз, когда оставляли послание.

Но больше не будет никаких угроз и предупреждений. Сегодня ночью Блаунт пожалеет, что появился на свет.

Между тем, белый Volvo отъезжает от обочины. Десмонд включает передачу и следует за ним. Мы едем около пятнадцати минут, прежде чем добираемся до Уолкотт-роуд. На этом участке дороги видеокамера вышла из строя, а городские службы еще не успели ее заменить.Идеальное место, чтобы схватить ублюдка и остаться незамеченным.

Не то, что последнее меня сильно волнует. Я беспокоюсь за своего брата. Десмонду есть, что терять. И я не хочу подвергать его риску, несмотря на желание стереть с лица земли Блаунта.

– Ты должен обогнать его на следующем повороте и заставить затормозить, – напоминаю я Десмонду, хотя уверен, что брат знает, что делать.

Десмонд набирает скорость, прижимается к задней части Volvo и выезжает на встречную полосу. В салоне играет «Paparazzi» Kim Dracula, часы на приборной панели показывают одиннадцать вечера. В это время на Уолкотт-роуд темно и пустынно, на дороге практически никого нет.

Десмонд равняется с машиной Блаунта, а затем резко выкручивает руль. Водитель Volvo съезжает на обочину, чтобы избежать столкновения. В этот момент Десмонд останавливает внедорожник перед ним, загораживая проезд.

– Спорим, он обосрался? – спрашиваю я.

Десмонд ничего не